— Общаетесь? — Голос вернувшегося Арта лишил меня возможности дальнейших расспросов.

— Так, по мелочи, — кивнула Шаад. — О своем, о женском.

— Понятно. Ну, надеюсь, ты не против, если мы пойдем? Тени завтра ра-ано вставать, — Арт усмехнулся, а я только губы поджала.

— Конечно, — Шаад посмотрела на меня. — Приходи к нам еще, Тень. Театру нужны такие зрители.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я. — Если у меня появится такая возможность, обязательно приду.

Мы простились с вампиршей, и вскоре уже удалялись от самого странного театра, который я когда-либо видела.

На улице уже совсем стемнело и изрядно похолодало. Порывистый ночной ветер так и норовил забраться под одежду, так что я, поежившись, пожалела о том, что теплый балахон остался в таверне.

— Мерзлячка, — хмыкнул Арт.

— А тебе что, не холодно, что ли? — Буркнула я.

— Мы не мерзнем, Тень, — ответил он.

— Везет ведь, — я с завистью посмотрела на Арта, но вампир был в самом благожелательном настроении и на мое недовольство никак реагировать не хотел.

Что ж, быть может, тогда он прояснит для меня кое-что?

— Арт, можно вопрос? — Уточнила я на всякий случай.

— С каких это пор ты об этом спрашиваешь? — Удивился он. — Задавай, конечно.

— Эта Шаад, кто она?

— Вампирша обычная, — Арт равнодушно пожал плечами. — Не Высшая, в подчинении у Троныча находится. А что?

— Просто… — я замялась, — она выглядит как ребенок, но говорит так, словно ей под сотню лет.

— Ну, и в том и в другом ты не ошиблась.

— Но как? — Я охнула.

— Обычно организм вампира замирает в развитии годам к тридцати. У Шаад это произошло несколько м… раньше, — пояснил Арт. — Такое редко, но бывает. Грент знает, почему.

— Понятно, — протянула я, хотя понятного было мало. — Кстати, Арт. Почему, если в театре играют только вампиры, он находится здесь, в Кровеле? Почему бы ни выделить им здание, например, у вас в Вайленберге? Или в каком другом городе вампиров? Жалко, что ли?

— Не жалко, конечно, — Арт мотнул головой. — Я бы с удовольствием, но театру кроме здания нужна публика. Ты сама видела, насколько она разнообразная. И в граничном городе ее собрать куда легче, нежели у нас.

— Хм, ну это-то да.

— Ну а в целом-то, ты как, театром довольна? — Вампир посмотрел на меня. — Не жалеешь, что я тебя буквально силой туда затащил?

— Арт! — Возмущенно пискнула я.

— Что? — Тот ухмыльнулся.

— Ничего не силой, я сама!

— Ну-ну. И все же, понравилось тебе?

— Очень, — честно призналась я. — Никогда ничего подобного не видела.

Впечатления хлынули сплошным потоком, так что остаток дороги я говорила и говорила, а Арт только слушал и довольно улыбался. Мы почти подошли к таверне, как вампир внезапно остановился.

— Внутрь я, пожалуй, заходить не буду, — на мгновение прищурился он. — Так что пожелаю тебе удачной практики здесь. И постарайся больше не попадать в неприятности, а то меня рядом может и не оказаться.

— Спасибо, — я благодарно посмотрела на Арта. — И за помощь, и за театр.

Взгляд вампира внезапно дрогнул и снова неуловимо изменился. Он притягивал, манил, и я вдруг поняла, что ничего не могу с этим сделать, да и не хочу…

Но в этот момент Арт резко развернулся, и странное очарование исчезло.

— Удачи, Тень, — не оборачиваясь, глухо произнес он. — Ари передавай привет. Скажи, он был прав.

Озадачив меня таким образом, он быстрым шагом направился прочь по ночной дороге.

— Пока, Арт, — растерянно попрощалась я с его спиной, и двинулась к «Золотому Индюку».

* * *

Едва открыв дверь комнаты, я застыла на пороге: в ее темноте полыхали демоническим светом два янтаря. Ари сидел на моей кровати с крайне недовольным видом.

— Заставила ты меня понервничать, — сухо сказал он.

— Арт не хочет моей гибели, — буркнула я, все же проходя внутрь. — Он обещал, что все будет в порядке, и слово свое сдержал.

— Тень, он вампир.

— И что? Мне теперь из-за одной сумасшедшей упырихи их всех теперь во враги занести? — Я разозлилась. — В конце концов, Арт мне жизнь спас дважды, да я ему после этого больше чем людям верю!

— Веришь? — Взвился вдруг Ари. — И умереть за него готова?!

— С какого лешего?

— С того, что только твоя смерть оживит их предка!

— Как… как это? — Я с непониманием посмотрела на эльфа.

— Вот так! Для того чтобы оживить Грега, нужна кровь Велиара! Ты — его потомок, ты прошла его путь, на тебе его кольцо, и, как ты сама говорила, просыпается его память! И после этого ты думаешь, что тебя просто так светлые убить пытаются? Да ничего подобного! Они просто не хотят допустить возвращения кровавого тирана! И то, что сегодня на тебя нападала вампирша, еще одно тому подтверждение!

Я медленно села на кровать. В голове было пусто, после слов Ари, все мысли и чувства как-то разом исчезли. Ведь он прав, все события моей жизни стали складываться одно за другим, и озаряться ясностью.

Запреты бабушки. Светлые с кинжалами. Торжественное лицо Всеслава… получается, у меня с самого начала не было выбора? Нет, Анхайлиг говорил, что был. Но настолько условный, что поступить по-другому я бы все равно не смогла.

«Кровь подобного ему…» — всплыли слова Миранды, и теперь я понимала их полностью. Подобного! Конечно, куда еще больше? Должна была стать светлой, а приняла тьму! Прирожденный, по словам Магистра Зевса, боевой элементалист, оказалась на факультете Некромантии. Да это один в один дорога Велиара! И после всего этого я еще удивляюсь чему-то?

Тихий смех Многоликой. Вот она-то точно знала, что произойдет.

Давние слова светлого о большом зле… да лучше бы он меня тогда и убил!

— Арт ведь об этом не знает, — тихо сказала я.

— Пока не знает, — поправил Ари. — Извини, я знаю, что тебе неприятно и больно это слышать. Но лучше я скажу тебе это сейчас, чем потом буду смотреть на твой хладный труп. В общем, завтра утром с вещами на выход. И, надеюсь, у тебя хватит ума больше не своевольничать.

Эльф быстро вышел, а я равнодушно кивнула ему вслед. Еще недавно я была почти счастлива и в какой-то момент даже стала верить, что все наладится. Но после слов Ари все мечты рухнули, разом, не оставив и маленькой надежды. Перед глазами возникло лицо Арта. Мой друг, мой враг…

Внезапно разом вернулись чувства, и я на мгновение задохнулась от боли и горечи.

— Несправедливо! — Крикнула я в пустоту и уткнулась в подушку, не в силах сдерживать слезы.