Заколов промолчал. Межов хрипло рассмеялся, потом хмуро смерил рюкзак придирчивым взглядом:

– Ты деньги все принес?

– Ничего из рюкзака не вынимал, – честно признался Заколов, но во рту у него отчего-то пересохло.

Межов потянулся свободной рукой к рюкзаку, Заколов непроизвольно шагнул вперед.

– Э-ей! Стой на месте! – Сидор распрямился и поднял руку с пистолетом для прицеливания.

– Подождите! А как быть с последним желанием осужденного на казнь?

– Это только в фильмах бывает или где-то за границей. У нас принято стрелять без предупреждения. Уж я-то знаю!

– Но у нас же сегодня – благородная дуэль, – цеплялся за последний шанс Заколов. – Выполните мое последнее желание.

Капитан задумался:

– Что за желание? Может, девку трахнуть хочешь? Так я вас тогда одной пулей… Даже удобно.

– Покурить хочу, – проникновенно попросил Тихон, оглянувшись на стаю псов, приблизившихся к дуэлянтам.

– Ладно, кури, черт с тобой, – согласился Межов, – но не долго. Мне уже на службу пора возвращаться. Командировка закончилась.

– У меня нет сигарет. Угостите.

– Я тут с тобой так заболтался, что о куреве забыл. – Капитан порылся в карманах и извлек пачку сигарет и зажигалку. – Ты куда! Стой, где стоял! Хитрец, однако. Думал, я тебя к себе подпущу? Я вижу, что ты парнишка не слабый, раз от Бека избавился. Но пуля-дура всех одинаково косит, особенно если в башку входит. Стой на месте! Я тебе брошу курево. Лови!

Межов сунул зажигалку в пачку сигарет и метнул ее Заколову. Пачка шлепнулась под ноги Тихону. Заколов медленно поднял смятую коробочку.

Теперь предстоял самый ответственный этап безумного плана спасения, от успеха которого зависела жизнь не только его, но и Нины.

Заколов еще раз сверил убийственную диспозицию. За спиной зиял Гиптильник, в десяти метрах перед ним готовился к выстрелу Межов, а сбоку в ожидании кровавого пиршества кишела стая собак-мутантов.

Пальцы Тихона размяли сигарету, уголки губ мягко сжали фильтр. Краем глаза Тихон видел, как удивленно смотрит на него Нина. Она прекрасно знала, что он не курит.

Правая рука Заколова сжимала газовую зажигалку, ладонь мгновенно вспотела, большой палец сдвинул рычажок регулятора пламени на минимум. Тихон нарочито неловко крутанул колесико для получения искры, потом еще и еще раз. Колесико вжикало, но огня не было.

– Да она у вас не работает! – возмутился Тихон. – Последнее желание нельзя исполнить!

– У тебя вместо рук грабли. Нормальная зажигалка, еще сегодня работала. Не хочешь, не кури!

– Еще как хочу! Все из-за нее. Посмотрите, – и Тихон кинул зажигалку в руки Межову.

Капитан не шелохнулся. Зажигалка стукнулась ему в грудь и свалилась на землю. Глаза Межова напряженно следили за студентом. Рука, сжимающая пистолет, держала его под прицелом, ни на секунду не опустившись.

– Знаю я такие штучки, – процедил сквозь зубы капитан.

Тихон почувствовал, как ноги становятся ватными, а почва плывет под ногами. Надежда на спасение с оглушающим грохотом рушилась, душой завладела леденящая пустота.

Межов, разглядев его состояние, усмехнулся:

– Ты рассчитывал, что я отвлекусь, буду ловить зажигалку обеими руками, уберу пистолет, а ты в этот момент собьешь меня с ног?

– Нет… Что вы… – голос Заколова звучал растерянно. Он попытался собраться и следующие слова произнес с обидой: – Я честно сказал. Зажигалка не работает, а курить хочется… Проверьте.

Сидор Межов, не упуская из вида Заколова, поднял зажигалку левой рукой. В правой он продолжал держать пистолет, нацеленный на Тихона. Ладонь с зажигалкой поднялась на уровень лица, палец старательно крутанул колесико.

– Не работает, говоришь! А это что? – воскликнул капитан, разглядывая высокий язычок ослепительно белого пламени, прорвавший темноту над зажигалкой.

В тот же момент стая обезумевших псов с диким рычанием ринулась на яркую вспышку. Межов еще не успел опустить руку, держащую факел, а в нее уже впились несколько зубастых челюстей. Палец капитана непроизвольно нажал на курок, раздался выстрел, и последняя пуля раскаленным комочком прошила холодный воздух рядом с головой Заколова.

«Раз я услышал выстрел, значит, пуля прошла мимо», – отстраненно подумал Тихон.

Его план удался. Прежде чем бросить зажигалку, он перевел регулятор огня на максимум. Безумные псы ринулись на огонь.

Но радости не было. В пустую душу заползала боль.

Его глаза видели, как псы-мутанты свалили Межова и плотной кишащей кучей сомкнулись над его телом. Отчаянный крик капитана захлебнулся в чавкающем гуле.

Где-то там, под ногами капитана, среди алчных тварей, оставался ценный рюкзак.

Тихон оторвал взгляд от кошмарного зрелища и с трудом стряхнул ледяное оцепенение.

Как себя поведут обезумевшие твари после того, как растерзают капитана? Неизвестно.

Он метнулся к автомобилю. На заднем сиденье навзрыд плакала Нина. Ключи торчали в зажигании, «Жигули» мгновенно завелись и прытко, словно опасаясь нападения свирепых псов-мутантов, вырвались с территории Гиптильника. Тихону даже показалось, что не он управлял автомобилем, а перепуганная машина сама стремилась умчаться подальше от зловещего места.

Вырвавшись в открытую степь, Заколов остановил разогнавшуюся машину. Гремящая круговерть камешков в арках колес смолкла.

– Куда теперь? – тоскливо глядя в черную ночь, задал он сам себе трудный вопрос.

В глазах милиции он по-прежнему беглый убийца.

Голова устало склонилась на руль. Нина уронила вытянутые руки на его спину и тихо выла. Тихон не оборачивался. Из-под сжатых век сочились слезинки, он тщетно пытался с ними бороться. Внутри тела царило полное опустошение, и странным образом пустоту заполняла щемящая всепроникающая боль.

Впереди показались два пучка фар, подпрыгивающих на кочках. Тихон безразлично смотрел, как они вплотную приблизились и бесцеремонно уперлись в лобовое стекло его машины. Яркий дальний свет нагло пробивался сквозь растопыренную ладонь, которой Заколов пытался заслонить глаза. По круглой форме фар, возвышавшихся над капотом «Жигулей», он догадался, что перед ним УАЗик, который мог быть только у военных или милиции.

Дальний свет сжался в габаритные огни, и Заколов разглядел желтую окраску милицейской машины.

Приехали!

Но ему уже было все равно, удирать никуда не хотелось.

Заколов равнодушно наблюдал, как у подкатившего УАЗика с водительской стороны с тихим металлическим скрипом качнулась на петлях распахнутая дверь. Ноги в милицейских форменных брюках по очереди ступили на землю, постояли, словно проверяя крепость почвы, затем послышался хруст крупных песчинок под невидимыми подошвами. Темная фигура подошла и остановилась около переднего пассажирского окна.