Две – три минуты, и вокруг меня засверкала высокая клетка, где вместо стальных прутьев уходили в небо кривые молнии, которые сплетались в вышине. Призрак, используя невиданную по силе магию, отгородил меня от живых, чтобы ни у кого из них не было соблазна подпалить дровишки подо мной.

Хитро. Не ожидал я от него такого шага. Сколько сил и сколько рвения. И ради чего? Чтобы получить какой-то труп.

Тишина воцарилась такая, что стало слышно, как дрожит пламя факела на ветру. Казалось, молнии выжгли все живое в округе, хотя вроде бы никто не пострадал. Физически. А вот нервы во время подобного испытания наверняка кое у кого болезненно натянулись, а возможно, и лопнули. Когда на тебя густо падают яркие молнии, поджилки невольно затрясутся. Не сомневаюсь, что с первой ударившей молнией Кларисса тотчас упала на толстые руки избранника.

Небывалое по красоте представление принесло свои плоды. Пока никто не решался подходить к магической клетке. Летящие с чистого неба молнии отбили желание даже у Маркуса, а уж ему упрямства было не занимать.

Призрак не мог поднять камень, но зато сумел забросать замок колдовскими молниями и сплести надо мной сияющую клетку. Что будет дальше? Теперь, когда все поняли, что не стоит испытывать терпение таинственного незнакомца?

– Я вынужден был это сделать. Хотя, небожители свидетели, не хотел, – нарушил тишину призрак. – Надеюсь, сейчас вы убедились, что я не послан колдунами.

– Дар, ты не находишь, что он выбрал очень странный способ убеждения? – начал Маркус. – Не знаю, как вы, а я едва не обделался, когда вокруг меня засверкали молнии. По-моему, его колдовство доказывает обратное.

– Не думаю, – ответил целитель.

– Не понял. Ты на чьей стороне?

– Я на стороне разума, и всегда на ней был.

– Он же нас чуть не угробил!

– Вот именно «чуть». Ты еще не понял? Будь он послан теми, кто штурмовал замок, дымились бы сейчас наши тела, как подгорающие отбивные.

– Кто еще так считает?

Молчание. Слово легендарного целителя против слова королевского агента, готового исполнить последнюю волю мертвого антимага во что бы то ни стало.

– Маркус, поверь мне, я не собираюсь превращать его в мертвяка, если ты об этом беспокоишься. И вообще не собираюсь превращать Анхельма в кого-либо. Кроме того, у меня и в мыслях нет забирать его тело. Мне только нужно его немного перенести. Я понимаю: ты должен исполнить последнюю волю антимага, но для всех нас, для всех народов Эленхайма, будет лучше, если мы погребем Анхельма здесь, под замком, а не предадим огню.

– Что?

Я бы на месте агента его величества тоже удивился. Прилетел непонятно откуда чокнутый призрак, не представился, остановил погребальный обряд, спасая мертвеца, а затем нагнал страха, обрушив на замок сотни молний, и попросил перенести труп.

Ситуация, мягко сказать, странная. Хотя мое положение еще чуднее. Ни двинуться, ни слова вымолвить. Лежу здесь без признаков жизни под сотворенной из молний клеткой, дожидаясь черных всадников, и слушаю, как решается судьба моего и без того измученного тела. А оно, если верить призраку, ценнее мешка золота.

Так и непонятно, что задумал старый знакомец? Ну сохранил он мою плоть. Что с того? Поддерживай какой угодно магией, со временем все равно сгниет.

– Может наконец объяснишь нам, зачем тебе это нужно? – спросил Дар.

Очень правильный вопрос, который волнует меня не меньше, чем грядущее появление черных всадников. Только сильно сомневаюсь, что тебе ответят.

– Не могу. Ради вашей же пользы.

Он такой. Тумана нагнать – раз плюнуть, а что-нибудь разъяснить – клещами не вытянешь.

– Ну допустим, мы тебе поверили.

– Не обобщай, – уточнил Маркус хмуро.

– Хорошо. Допустим, я тебе поверил. Что ты хочешь от нас?

– Под замком есть небольшое заброшенное убежище. Думаю, смотритель вас проводит. Я хочу, чтобы вы перенесли тело туда и замуровали его как следует. Вот и все. Обещаю, что после этого вы обо мне никогда не услышите. Но всем вам лучше забыть об этой могиле. Будем считать, что тело Анхельма Антимага сгорело здесь. Во дворе замка Пяти мечей.

– А разве ты не можешь перенести его сам?

– Забыл? Я же призрак, не способный поднять ни камня, ни меча.

Он еще и острит. Мерзавец.

– Дар, тебе решать.

– Это правильный выбор, – произнес призрак. – Несите его в убежище. Я буду ждать вас там. Знаю, что все вы – люди чести, поэтому… – он не закончил.

– Маркус, ты мне поможешь?

– А может…

– Нет. Если он призрак, это еще не значит…

– Можешь не продолжать. Не люблю нравоучений, – вздохнул Маркус. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Магическая клетка мелко задрожала, потеряла прежнюю яркость, а вскоре и вовсе растворилась в воздухе.

Внутри что-то шевельнулось – как тогда, с появлением призрака. Теперь он исчез, его загадочная сила, возвращающая мертвецам чувства, больше не питала меня. Тьма, прогнанная на время неведомой магией, снова обступала мой дух со всех сторон.

На небе гасли звезды; голоса звучали все тише. Я так и не увидел, как Дар и Маркус подняли мое тело.

У тьмы несколько оттенков. Есть мягкая ночная тьма. Она разбавлена лунным и звездным светом, мерцанием фонарей и факелов. И тут и там она светлеет, переходит в полумрак, а кое-где исчезает вовсе. Есть тьма, приходящая после смерти, – совершенная тьма. Она останется тьмой, сколько ни напрягайся в надежде что-либо разглядеть. В ней никогда не вспыхнут окна домов, не расцветет пламя, не сверкнет искра. Еще есть тьма зловещих подземелий. Она очень похожа на тьму, в которую попадаешь с последним ударом сердца.

Потусторонняя тьма сменилась мраком подземного убежища, и я не сразу понял, что мне опять вернули чувства живых. Если бы не тусклые лучи света, если бы не мечущиеся на каменных стенах тени…

Светлое Небо, сколько раз за эту проклятую ночь мне еще придется умирать?

Меня замуровывали. Беспомощного и полумертвого. Подземное убежище желанием безумного призрака и человеческими руками превращалось в склеп. Поблизости громыхало. Слышались шаги, камень глухо ложился на камень, скрежетал железный язычок инструмента, снимая остатки раствора.

Свет таял; еще чуть-чуть, и затопивший убежище мрак не отличишь от той – совершенной тьмы. Но я это превращение уже не застану, ибо… черный всадник явился за мной. За моим духом.

В темноте передо мной проступили два зеленых огонька. Качнулись, оставляя за собой слабые следы, и медленно двинулись в мою сторону, обретая формы лошадиных глаз. Столь близко мне их прежде видеть не приходилось. Как и другие потусторонние путешественники, я всегда следовал правилу: увидел зеленые огни – лети от них быстрее ветра. Где огни, там и сгорбленный всадник.