Когда я приблизилась к назначенному месту, родственники в лице всей женской части нашего Дома накинулись на меня, словно куры на зерно.

— Где ты была? — пуще всех накинулась Эсме. — Тетушки за тебя испереживались! Совсем не бережешь себя, так хоть побереги их, неблагодарная!

Людя, стоявшая тут же, только страдальчески закатила глаза.

— Хватит тебе зудеть! — перебила кузину тетушка Габриэле. — Больше всех дергалась ты — из-за того, что в случае опоздания Гинтаре тебя не допустят на помост.

— Пойдемте уже! — Пришлось прервать их пререкания: времени на милое семейное общение уже не осталось. — Вот-вот должны протрубить начало турнира.

— Кто бы говорил? — не удержалась от шпильки кузина.

Зря Эсме так переживала, все равно нас усадили на заранее приготовленные места. Как только девы и их сопровождающие расположились, на ристалище, или как там оно еще зовется, выскочили скоморохи и давай вещать о былых славных поединках, о доблестных воинах, о великих королях. Потом они стали разглагольствовать о величии нынешнего короля, его заслугах правителя и новых славных днях.

Все пафосные речи я убедительно пропустила мимо ушей. Сердце и без того было не на месте, а взор каждый раз косился в сторону рыцарей, ожидавших вызова на поединок.

Я в этом очень слабо разбиралась, никогда на сих мероприятиях не присутствовала, но общая атмосфера напряженности прямо витала в воздухе.

— Если верить правилам, — шепнула на ухо Людя, видя мое замешательство, — рыцарей еще до начала турнира распределили для парных поединков.

— Кто? — глупо переспросила я.

— Никто! — От моей неосведомленности подруга раздраженно покачала головой. — Сами друг другу бросали вызовы. Потом те, кто останется после первого этапа, перейдут во второй тур — групповые сражения.

От всего этого легче не стало. Нельзя было ограничиться однократным избиением друг друга? Тут еще и второй этап предусмотрен! Придумали, чтобы покалечить оставшихся в добром здравии?!

— Так мы тут на целый день застрянем, — недовольно пробурчала я.

— Это только кажется! — заверила Людя. — За захватывающими поединками время пройдет незаметно. Конечно, турнир продлится долго, но нам точно не будет скучно.

Наступила моя очередь закатывать глаза. Учитывая наличие шатров и столов с едой и напитками, можно было догадаться, что все это рассчитано не на пару часиков бряцания металлом и воинственных криков.

— А ты откуда все знаешь? — поинтересовалась я у подруги, хотя заведомо знала ответ. — Неужто на кухне повариха про сие действо поведала?

— Ага, только не повариха, а «повар», — кивнула девушка с озорным блеском в глазах. — Тот, который основной затейник на сегодняшнем пиршестве, это не первый «состряпанный» им турнир.

Проследив за ее взглядом, я посмотрела на «повара» в кованых позолоченных латах, восседающего на троне в окружении лорда Вигинаса и — кто бы мог подумать — вайдила Фьерна, а еще короля Дагендолла и какого-то министра из Ивелесса. Вся эта колоритная компания являлась судьями турнира. Интересно, чего же Вардаса поперло сражаться, неужто неуемное желание показать себя во всей красе Лукреции? Кстати, упомянутая красавица сидела с довольной физиономией неподалеку от меня, напоминая кошку, объевшуюся сливок.

В душе похолодело, будто ее швырнули в ледник. В груди защемило пуще прежнего.

Где же ваше благородство и честь, Майло Вардас?! Неужели ваше слово не стоит и лошадиного яблока, коими усыпан нынче весь турнирный лагерь? Чтоб ему! Все мечи поломали!

— Что это ты так приуныла? — обеспокоилась моя камеристка.

— Смотри, Людя, — тихо промолвила я упавшим голосом. — Не натвори глупостей. Сама знаешь, каким может быть итог большой и страстной любви.

— Не вчера на свет появилась. — Подруга посмотрела на меня с укором, а мне стало еще гаже. — Понимаю все не хуже тебя.

Ох, если бы…

Если бы все было так просто. И ведь я ее тоже понимала очень хорошо. Оттого и горше становилось в разы, что приходилось вот так предостерегать и одергивать подругу. Сама ничем не лучше. Потеряла голову, а теперь маюсь оттого, что была такою дурой. Еще и турнир этот…

Турнир — вообще дело не простое, а серьезное и очень хитрое. Если вспомнить старые слухи, о которых переговаривались тетушки, — именно на турнире двадцать пять лет назад король Удвиг сошелся с Гердой Вардас. Так что не зря все затевалось. Кто-нибудь с кем-нибудь сегодня обязательно сблизится. Не зря же столько платков, ленточек и подвесок было принесено в жертву.

Вспомнив о своей ленточке, решила поискать в толпе прекрасных рыцарей змееголового горемыку. Нашла практически сразу. Стоял он в отдалении от остальных, никто к нему не подходил, видимо, шлем оказался не очень удачным. Жалко его стало, бедненького. От досады чуть было не расплакалась. Вот оно всегда так, чуть человек не вышел лицом, ну или шлемом, так сразу изгоем становится. Обидно. Порадовалась тому, что сделала правильный выбор с ленточкой, и на душе немножко потеплело.

Потом вспомнилось, для чего я вообще заявилась на этот турнир — у меня была вполне конкретная цель. На груди по-прежнему висел кулон из янтаря, грея мою остывающую душу.

Итак! Мой предполагаемый отец, по заверениям лорда Вардаса, должен был явиться на данное мероприятие. Надеюсь, хоть здесь совесть не позволила канцлеру солгать. Уж тогда-то я ему алмазную фату в рот затолкаю, а еще возьму грех на душу и прокляну. Терять мне теперь точно нечего! А ему, возможно, хоть предмет девичьего внимания станет жалко. Только такому человеку не жаль ничего и никого, увы! Привык добиваться желаемого любым способом. Будь то разбитое девичье сердце или несколько отнятых жизней — значения не имеет. Есть цель — основной приоритет, остальное — способы ее достижения. Я, видимо, тоже была таким вот способом.

Дура, в общем! Что взять с деревенщины, выросшей на сказках?

Доставать кулон побоялась, могли неверно расценить такой жест. Могли возникнуть вопросы. А как мне все объяснять? «Знаете ли, как-то ночью лорд Вардас зашел ко мне в спальню — облагодетельствовал». После такого точно неприятностей не оберешься.

Людя про кулон была прекрасно осведомлена, но что да как не спрашивала. А я и не говорила. Только, видимо, по моей кислой роже она поняла, что внутри я завяла и сморщилась, как позапрошлогоднее яблоко.

— Ладно, понимаю, я — натура импульсивная! — только и сказала подруга. — Но что первой сдашься ты, не ожидала!

Теперь вот сидела и чувствовала себя глупее некуда. Еще и Людю пыталась вразумить, хоть сама ушла от греха весьма недалеко.

— Не страдай, — ткнула она меня локтем в бок. — Жизнь ведь не закончилась, так давай хоть насладимся зрелищами.

Я только и могла, что выдавить из себя улыбку, закусив губу, чтобы слеза, чего доброго, не вздумала выкатиться из глаза.