И когда услышала тихий до боли знакомый голос, не поверила в его реальность. Подумала в своем бредовом сне, будто он лишь мерещится ей.

Но голос не исчезал. Он спокойно и уверенно вел ее прочь из этого мрака.

Проснувшись поутру, Айна долго пыталась понять, что было сном, а что явью.

Действительно ли к ней в каюту приходил принц и сидел на ее кровати, держа за руку? Или ей только приснилось, как он долго рассказывал ей что-то о своем детстве? Кажется, там было что-то про его любимые игры, наставника, который не любил запах лимонов, и поездки с отцом в лес... А потом он читал вслух книгу, которую Айна никогда не встречала прежде... с красивой историей о бродячем колдуне, что умел выращивать чудные деревья силой своего взгляда. Разве такое можно придумать самой? Наверное, нет. Хотя во сне ведь чего только не бывает.

Айна осторожно оторвала голову от подушки и с изумлением поняла, что отвратительная невыносимая тошнота отступила. Она все еще плескалась где-то в самой глубине тела, но была гораздо слабей и уже не лишала воли к жизни.

И страшные образы прошлого отступили тоже.

«Фарр, это правда был ты?» – Айна села в своей кровати, свесив ноги вниз и посмотрела на себя в маленькое зеркало на стене напротив. Помятый дорожный костюм, всклокоченные волосы, бледное лицо... Потом она перевела взгляд на полукруглый стол с высокими бортами, прикрученный у окна. Там стояла небольшая пузатая бутыль, в каких на корабле подавали воду... и лежала книга.

Айна глубоко вдохнула, на миг прикрыла глаза. Ощутила, как невпопад стукнуло сердце. И только потом встала, чтобы подойти к столу. Она взяла книгу медленно и еще медленней открыла. На самой обложке не было никакого названия, но внутри оно нашлось на первой же странице. «Путешествие Арино, колдуна-древотворца».

Айна сглотнула, закусила губу и вдруг поняла, что сейчас заплачет.

Она положила книгу обратно на стол и отвернулась к окну, за которым виднелось серое от туч небо. Если судить по свету, тускло сочащемуся сквозь хмурую пелену, время близилось к полудню. Шторм миновал.

Айна стояла, вцепившись пальцами в край окна и прислонившись лбом к холодному металлическому переплету с мелкими квадратами дорогого прозрачного стекла. Она пыталась понять, отчего ее сердце стучит так сильно, а в горле стоит ком.

«Фарр... зачем? Зачем ты сделал это? Из жалости? Лиан рассказал тебе, как отвратительно я выгляжу? Или просто... просто ты все еще готов дарить мне тепло своего сердца? Несмотря ни на что?..»

Еще медленней, чем в первый раз, она снова взяла книгу, прижала ее к сердцу, чувствуя, как по щекам чертят себе дороги тонкие нити слез. Воспоминание о бережных ладонях принца было слишком свежо, слишком ранило.

«Я не имею права на это тепло... ты ведь знаешь... Ты же все про меня знаешь, Фаре... про мой выбор. Ты никогда не сможешь мне его простить. И я никогда не забуду, что на том перекрестке свернула не туда»

Да... не туда.

Разве могла она помыслить, что все сложится вот так? Что ее собственный выбор на самом деле ничего не значит... Что даже если ты проходишь через боль и мучительно принимаешь решение, боги могут просто посмеяться над тобой и показать, что право выбирать есть не только у тебя...

«Ты просто самонадеянная дура, Айна Берг... С чего ты вообще взяла, будто настолько нужна им обоим? Да этим парням стоит только прищуриться, как на обоих девки налетят со всех сторон... Один принц, другой целитель... и оба бесконечно прекрасны. А ты кто? Девочка со скотного двора, никому ненужный бастард, чудом попавший в мир красивой жизни... Да даже не чудом, а благодаря этим двоим... Они оба готовы были на все ради тебя, неблагодарная курица, а ты все упустила. Упустила их обоих...»

Айна всхлипнула, и именно в этот момент в дверь постучали.

Она судорожно утерла глаза рукавом куртки, положила книгу на стол и вдохнула поглубже.

– Войдите...

Деревянная створка плавно ушла в сторону, пропуская в каюту человека с черными, как ночная бездна, глазами и белыми, точно снег на вершинах гор, волосами.

– Айна... Как ты? – Фарр смотрел на нее совсем не так как Лиан. В его взгляде не было вины или жалости, не было страстного желания поскорее что-то сделать. Только океан грусти и усталости. – Ли сказал, ты прогнала его...

Айна вспомнила отражение в зеркале и устыдилась своего вида. Она отвернулась к окну, чтобы принц не видел ее заплаканного лица, но тот принял это на свой счет и сказал со вздохом:

– Ясно. Со мной ты тоже не хочешь общаться. Извини, не буду тебе мешать. Просто хотел сказать... я рядом. Если вдруг тебе понадобится помощь.

Айна стремительно оглянулась на него, раскрыв рот, чтобы сказать, что он не прав и увидела, как взгляд Фарра скользнул по столу... Глаза его широко распахнулись, сверкнув тревогой и резким страхом. Книга... Похоже, он вовсе не собирался оставлять ее и совсем не желал, чтобы Айна узнала о его визите.

Теперь они оба смотрели на старый потрепанный томик в темной обложке без букв и рисунков. Смотрели молча, не смея сказать хоть слово.

В конце концов Фарр вздохнул и сделал шаг к столу. Он взял книгу и быстро убрал ее за отворот своего дублета.

– Да, я приходил ночью, – сказал он тихо. – Прости. Не мог больше выносить твоих... того, что с тобой было. Ты зря оттолкнула Лиана, он мог бы помочь тебе. Он очень хороший целитель. Лучший из всех, кого я знал когда-либо.

Айна осторожно сглотнула.

– Ты лучше помог, – ответила она еще тише и наконец нашла в себе силы посмотреть ему в глаза, не отводя взора спустя пару мгновений.

В них было так много.

Так много...

Как всегда.

«Прости», – хотелось сказать Айне, глядя в эти глаза, но она не смогла. Не нашла в себе решимости.

– Я рад. Не был уверен, что получится. Что ты меня услышишь.

– Услышала... Спасибо, – ей хотелось добавить еще что-нибудь, какое-то доброе слово или жест, но ничего умного в голову так и не пришло. Айна со вздохом отвела глаза. Эта проклятая деревянная неловкость, когда ты не понимаешь, как и о чем вообще говорить дальше!.. Ей хотелось выть от бессилия и невозможности удержать хрупкую тонкую нить, что пыталась пульсировать между ними вопреки ледяной стене, разделившей их.

– Если ты захочешь, я приду снова, – его голос звучал твердо и спокойно. В нем не было ни жалости, ни снисхождения, ни воодушевления, ни надежды. Видя, что Айна молча кусает губы, Фарр добавил: – Не думай, что я пытаюсь сделать это из желания воспользоваться твоей слабостью и оказаться поближе. Здесь все равно нечем заняться, а тебе всегда помогало, когда я читал вслух. Мне не трудно делать это для тебя.

Айна кивнула, не разжимая губ, и от этого неосторожного движения волна мути снова всколыхнулась у нее внутри. Но испугало ее не это, а внезапное потемнение в глазах, от которого вдруг подогнулись ноги, а каюта качнулась как во время шторма. Прежде, чем она успела вцепиться в стол, сильные теплые руки поймали ее и удержали на месте. Это не было объятием – лишь попыткой помочь. Фарр мягко отвел Айну к кровати и, усадив, отошел в сторону. Его отчужденность оказалась гораздо больней, чем можно было бы представить. Айна сжала виски ладонями и закрыла глаза, пытаясь вернуть себе самообладание и равновесие.