Как он и думал, его отец, которого он всегда боялся и ненавидел, был настоящим мерзавцем.

Вернувшись в дом, Стелла просмотрела корреспонденцию. Там был конверт с местным почтовым штемпелем, который она сразу же отнесла Джейми.

– Это из библиотеки Моллэйга, – сказал он. – Они получили информацию из Сарженс-Холла в Эдинбурге[24]. Судя по всему, некоторые семейные реликвии моего деда, включая медицинские патенты Локхарта, в конце концов оказались там.

– Нам нужно туда поехать, – сказала Стелла, не рассчитывая на согласие Джейми. К ее изумлению, он кивнул.

– Я слишком надолго застрял здесь. Перемена обстановки будет полезной для меня.

* * *

Вестибюль с высоким потолком выходил в большой зал с белыми колоннами и мезонином по периметру. По правую сторону от Стеллы возвышался стеклянный шкаф с гротескно увеличенным черепом. Она быстро отвела взгляд, но на другой стороне находилась витрина со старинными зубоврачебными инструментами. Слышался низкий гул работающего кондиционера, но Стелла не была уверена, что источник шума не находится у нее в голове. Кровь стучала в висках от внезапного прилива адреналина и легкой тошноты. В мезонине располагались ряды полок, заставленные стеклянными банками с образцами тканей и органов, а в дальнем конце висели два скелета с уродливо деформированными костями, словно постоянные украшения для Хэллоуина. Джейми с немым восхищением оглядывался по сторонам, и Стелла не могла вынести алчного выражения его лица.

– Мне нужно сесть, – сказала она.

Мужчина, которого она сначала не заметила, подошел сбоку.

– Сюда, пожалуйста, – сказал он и быстро провел ее через зал к двери без какой-либо таблички. За дверью оказалось просторное темное помещение с массивными лепными карнизами, позолоченным потолком и причудливо разрисованными деревянными панелями. Вдоль стены выстроились банкетные стулья, и Стелла опустилась на ближайший из них, низко наклонив голову и глубоко дыша.

– С ней все в порядке? – голос Джейми доносился откуда-то издалека.

– Так бывает с некоторыми впечатлительными людьми, – ответил мужчина. – В этом нет ничего необычного.

Когда тошнота и головокружение отступили, Стелла осторожно выпрямилась. На сотруднике музея была аккуратно выглаженная розовая рубашка, кашемировый жилет и галстук-бабочка. В нормальной обстановке она бы сразу же опознала его как музейного куратора.

– Отдохните сколько вам понадобится, – сочувственно произнес он.

– Принести воды? – Джейми опустился на колено возле ее стула и протянул руку, как будто собираясь прикоснуться к ее лицу. Чувствуя, что она вспотела, Стелла отодвинулась в сторону.

– У меня все нормально. Иди и задавай свои вопросы.

Он положил ладонь ей на щеку и наклонился ближе, изучая ее лицо, как будто ожидал увидеть тайные намеки. Стелла немного расслабилась и даже улыбнулась:

– У меня все будет хорошо, обещаю.

– Ну, если ты уверена… – Джейми выпрямился. – Присоединяйся к нам, когда будешь готова.

В комнате стояли бюсты известных деятелей медицины, а над высокими окнами в дальнем конце была прикреплена табличка с выгравированным латинским изречением. Надпись на внутренней стороне двери объясняла, что эта комната предназначена для сдачи выпускных экзаменов, и Стелла не могла представить, как она могла бы справиться с заданиями в такой вычурной обстановке. Когда ее слух вернулся к нормальному уровню и ей больше не казалось, будто она смотрит на мир из темного тоннеля, Стелла осторожно встала и отправилась на поиски Джейми и куратора.

Они находились у подножия лестничного пролета. Лестница была огорожена бархатной веревкой, но куратор отодвинул ее в сторону, чтобы они могли пройти, а потом закрепил обратно. Он оживленно рассказывал Джейми о находке анатомического рисунка, который был обнаружен на чердаке в Керколди и преподнесен в дар музею.

Стелла предполагала, что Джейми слишком поглощен разговором, чтобы заметить ее возвращение, но он взял ее за руку и легко пожал. Она была благодарна ему за поддержку, когда они поднялись наверх. Впереди тянулись ряды белых полок, возвышавшихся почти до потолка, и каждая из них была заставлена банками с невообразимыми и устрашающими образцами костяного, желтого и серого цвета. Здесь не было ничего вопиюще-кровавого, вроде алой крови или розовой плоти. Комната в целом была демонстрацией того, как человеческое тело реагирует на многолетнее пребывание в формальдегиде. Знакомые вещи приобретали чуждый облик.

Стелла прочитала этикетку на ближайшем сосуде: Лицевая опухоль, 1867 год. В жидкости плавала луковицеобразная пестро-серая и бледно-желтая форма. У Стеллы зашевелились волосы на затылке. Некая первобытная часть ее мозга знала, что чувства обманывают ее: эта странная разбухшая штука когда-то была вырезана из человеческого тела. Скорее всего, такая операция погубила живого, дышащего человека.

– Если хотите, можете осмотреться вокруг, – предложил куратор.

– Существует ли какой-то каталог? – спросила Стелла, с трудом оторвавшись от созерцания раковой опухоли.

– Что вы хотите увидеть?

– Интересно, есть ли у вас имена людей?

– Хирургов?

– Нет, пациентов.

– Образцы часто были зарегистрированы как анонимные. Они выставлены здесь в соответствии с законом Шотландии о человеческих тканях 2006 года, и мы относимся к ним с величайшим уважением. Эти люди продвинули вперед наши представления о человеческом теле и помогли в жизненно важных медицинских исследованиях.

Стелла могла узнать часто цитируемую речь, когда слышала ее.

– Значит, некоторые образцы имеют идентификацию?

– Внизу у нас есть записная книжка фирмы «Берк».

– Я видел ее, – сказал Джейми. – Зловещая штука.

– Есть несколько других осужденных преступников. Виселица была популярным источником трупов до Анатомического акта 1832 года. Были случаи соперничества из-за тела, когда родственники боролись с врачами за право унести тело. Настоящие потасовки… – Куратор покачал головой. – Сейчас это трудно представить.

Но для Стеллы это было очень просто. Она думала об ужасе Джесси при виде мертвых тел, которые приносили в ее дом посреди ночи. Даже после принятия соответствующего закона некоторых мертвецов могли снимать с виселиц, выкапывать из могил или еще хуже.

– Стало быть, каталога не существует.

– Именного указателя у нас нет.

Джейми повернулся к Стелле:

– Если бы мы точно знали причину ее смерти, то могли бы вести поиск по разделу болезней или аномальных отклонений. – Он посмотрел на куратора: – А как насчет доноров тканей? Если человек завещал музею свое тело или что-то другое? К примеру, у вас есть запись о пожертвованиях моего деда.