– Тогда это объясняет, – задумчиво сказалМалышевский, – почему до сих пор не найдут заказчика нападения и не могутвыяснить, как оно, нападение, собственно, произошло, почему тормозитсярасследование, почему вы со Стробачем работаете практически в одиночестве,почему… Кстати, где Стробач?

– Отрабатывает спортклуб, куда ходил Пасленок, ихимиков на предмет яда, – сказал Мазур. – Но если это в самом делеГоворов, то этим можно уже не заниматься – лишняя трата времени…

– Судари мои разлюбезные, – перебилБольной, – а вам не кажется это странным – ваша, Александр Олегович,помощница, которая денно и, главное, нощно работает с господином Мазуром, вдругоказывается знакомой репортера, который вдруг оказывается обладателем стольубойного компромата? А если это все же отлично сфабрикованная, умелоподброшенная деза? Чтобы увести нас в сторону?..

– Нет, – твердо сказал Малышевский. –Знакомство Оксаны со Стародумом в самом деле давнее. Это проверено. Стародум всамом деле долгое время занимался МиГами и Пасленком… И потом – не слишком лиэто по-детски?

Больной сделал паузу и нехотя признался:

– Да. Так дезу не подбрасывают, тут, Саша, ты прав. Какни крути – не может такого быть. Слишком уж это… как-то… Почему-то мне кажется,что господин Мазур напал на верный след. А я своему чутью привык доверять. –Он глухо выматерился.

Мазур же откинулся на высокую спинку кресла, закрыл глаза.На ум – вот ведь причуды подсознания – неожиданно пришла история дедаЗелимханова, бывшего контрабандиста, ставшего потом переводчиком в Исфахане иодновременно сотрудником советской разведки. В той истории, помнится,английской и советской разведкой готовилось покушение на шаха Пехлеви, и вкачестве исполнителя подбирали курда-фанатика, чтобы все думали на курдов,чтобы никому и в голову не пришло заподозрить советскую и британскую сторону, ауже тем паче – в чем-то подозревать сына шаха. А курдов собирались использоватьвтемную, убедив их, что они стараются на благо своего будущего Курдскогогосударства…

Что-то в этом есть…

Историю полезно изучать хотя бы по той причине, что и самчеловек, и повадки его не изменились с течением времени – смены веков иисторических декораций. История то и дело повторяется, словно ходит по кругу…

– Хорошо, – сказал наконец Малышевский. –Допустим. Предположим, господин Мазур прав. Ваши предложения, адмирал?

– Ясно, что заказчик не Говоров, – сказалМазур. – За ним определенно кто-то стоит. Поэтому его нужно брать – нотихо, без шума и пыли, чтобы не спугнуть главного фигуранта. А потомпобеседовать с Говоровым по душам. Припереть к стенке фактами.

– Он мужик тертый, может и не расколоться, – подалголос Больной.

– Значит, не только фактами припереть, – жесткоответил Мазур. – Но параллельно я бы послал кого-нибудь в Латвию – пустьпошерстит там насчет связей Говорова и Хадашева, может, найдется кончикниточки.

Малышевский кивнул:

– Разумно. Согласен. Связи с Прибалтикой у нас хорошие.Не то что у политиков…

– Кривицкий обеспечит, – поддакнул Больной.

– И еще, – сказал Мазур. – Чует мое сердце,что мы в двух шагах от заказчика. Поэтому я позволю себе настоять на следующем.Все, о чем мы сейчас говорим, и все, что мы здесь решим, должно остаться междунами четверыми: мы трое плюс Стробач. И все. Ни одна живая душа не должна знатьо том, что нам стало известно.

– Вы хотите сказать, что… – вскинул брови Больной.

– Именно, – непочтительно перебил егоМазур, – это чревато последствиями. Уж простите за прямоту, но я не верюни господину Малышевскому, ни вам, Иван Сергеевич. Такая вот сволочная у меняработа. Согласно моему контракту, я и Стробач должны отчитываться о проделаннойработе перед вами – но только перед вами. Вот я и отчитываюсь. С полученнойинформацией вы, конечно, вольны поступать как угодно, но я бы убедительнопопросил вас придержать ее. Поэтому в Латвию поедет пан Стробач. И обеспечитепоездку лично вы, господа. Лично. Не посвящая в дело абсолютно никого…

Олигархи переглянулись и одновременно кивнули в знаксогласия.

Домик Говорова находился в тщательно охраняемом поселкеПуща-Водица под Киевом. На расстоянии всего одной автобусной остановки от негоначинались владения местных латифундистов, из тех, что привлекают вниманиебассейном с Черное море шириной, в углу которого ненавязчиво плещется ручнойбегемот.

А вот в Пуще-Водице все было гораздо скромнее. И хата АнатолияВитальевича Говорова особой роскошью или помпезностью не отличалась –обыкновенный такой с виду двухэтажный особнячок, записанный к тому же на имясупруги. Не подкопаешься. И не явишься к антитеррористу с ордером на обыск.

Операция, которую возглавил Мазур, настояв, несмотря насопротивление Малышевского, на личном участии в ней (дескать, хочется косточкиразмять), так вот эта операция была насквозь незаконной, потому как запроси ониордер на арест, хай поднялся бы до небес. Началось бы долгое и нудноерасследование, и то не сразу – ведь нельзя на основании одной только фотографииарестовать человека! Да и тот, кто поручил Говорову организовать нападение на«Русалку», наверняка узнал бы о засветке главного антитеррориста и предпринялшаги…

Это была первая – бюрократическая – причина того, почемупоздним киевским вечерком Мазур в обществе четырех бойцов в масках направлялсяк дому, где обитал Говоров. Как и его люди, адмирал был облачен в черное, ихотя оружием не был обвешан, но все же вооружен хитрым пистолетом и ножомдесантника на поясе.

Установка была на отказ от шумной пальбы, кидания гранат ипрочих киношных трюков: в доме обитала супружница Анатолия Витальевича, двоеего отпрысков и куча прислуги, зачем нам жмурики? Но стволами с глушителями все-такивооружиться пришлось: Говоров, как было известно, – заядлый собачник, малоли какая лающая тварь ждет незваных гостей у его хаты…

К чести информаторов, не обещавших особых сложностей привзятии первого барьера, группа беспрепятственно проникла на внутреннюютерриторию квартала. Боец в черной маске, тот, что был чуть-чуть выше ростом посравнению с остальными, по имени Михась, снял с небольшой вышки охранникапоселка – из духового пистолета, стреляющего стрелками с транквилизатором, неубьешь даже хилого подростка, но приход гарантирован вплоть до полной отключкина два-три часа, в зависимости от массы тела клиента. Второй такой пистолетимелся в распоряжении Мазура.