Возможно, именно поэтому в помещении было так холодно.

– Кажется, слишком много возни.

– Автоматическая регуляция стерильности. Нельзя позволить ни одному микроорганизму помешать нашим экспериментам. Даже несмотря на накладные расходы, о которых вы даже не подозреваете. Если вы лишь хотите удовлетворить праздное любопытство, то воспользуйтесь голопроектором. Это сэкономит вам много Б-времени.

– Б-время? – уточнила Билли.

– От слова «биде». Когда все ваши естественные бактерии возвращаются на место, то стремятся устраивать всевозможные интересные штучки в вашем кишечнике. После первой дезинфекции человек может заработать себе понос приблизительно на неделю. Это полностью лишает мобильности.

– А… Я ищу того искусственного человека, который приехал сюда вместе с нами.

– Андроида? Он в механической лаборатории. Они работают над экзоскелетом и блоком передвижения. Это займет немного времени. Я могу связать вас с ними.

Билли подумала пару секунд.

– Нет. Все в порядке. Я поговорю с ним позже.

– Ничего. Если что-то понадобится, только попросите. Я сделаю все, что не выходит за рамки приказа.

Отойдя от стены, Билли задумалась, что этот толстяк подразумевал в своей последней фразе. Это был долгий день, и она устала. Все, чего ей хотелось сейчас, это лечь и заснуть.

«Нет, только не засыпать. Не здесь, где чужие наверняка заразят мое подсознание, заставляя страдать от кошмаров».

Билли с ужасом вспомнила психушку и то, что планировали сделать с ее мозгом, включая химическую лоботомию.

Если вспомнить, все, что случилось со времен побега, стирание памяти казалось не такой уж плохой идеей.

Уилкс увидел вошедшего в грузовой отсек человека, но разобрать, кто это, не смог – освещение ангара было тусклым, а резервные огни корабля ненамного ярче. Человек оглянулся.

– Сюда, – сказал Уилкс.

Человек напрягся, рука скользнула по бедру к пистолету, но замерла. Он выпрямился, затем подошел ближе.

– Я так и думал, что это вы, – сказал Уилкс.

Это был Пауэлл.

– Что вы?.. – начал было Уилкс.

Майор предупредительно махнул рукой. Уилкс заткнулся. Он заметил, как майор вытащил из-за пояса какой-то электронный прибор и коснулся кнопки на нем. На маленькой черной пластиковой коробочке загорелся зеленый огонек.

– Все чисто.

– У стен есть уши? – уточнил Уилкс.

– А у потолка – глаза. Везде на базе, но не здесь. Еще несколько дней, и на этот корабль тоже установят жучки.

– Спирс?

– Он стал параноиком, с тех пор как появились эти твари. Мечется, как паук на горячей сковородке, сами видите.

– Да, я понял.

– Он живет только ради своего плана освобождения Земли, хочет стать героем тысячелетия. Ему мерещится, что все хотят убрать его. Он проверяет приборами, не отравлена ли пища, и все равно дает дневальному попробовать ее первым; он во всем видит заговор. В нормальные времена мозгоправы выстроились бы в очередь, чтобы написать о нем книгу.

– В нормальные времена, – вздохнул Уилкс. – Как давно это было!

Пауэлл кивнул:

– Да, – помолчал, вздохнул, будто собираясь с мыслями. – Может быть, наш биологический вид проиграл в эволюционной борьбе. Может, единственное, в чем нуждается человечество, это и есть патологический убийца-психопат, готовый связаться с чужими, – он покачал головой.

– Но вы не верите в это, – сказал Уилкс.

– Нет. Это будет шаг назад, возвращение в пещеры. Мы все-таки выше этого. Мы достигли цивилизации, добрались до звезд. Мы не можем вернуться.

– Я не защищаю Спирса, но разговоры о подобных вещах не слишком полезны.

– Я это понимаю. Но королевы умны. Они могут общаться, мы видели это здесь. Наша королева стала сотрудничать с нами уже после нескольких «разговоров». Они хотят того же, чего и мы: жить и процветать.

– Если вы проповедуете братство по жизни, майор, вы зря тратите время. Я видел, как эти ублюдки убивают моих друзей. Я был на Земле как раз перед тем, как они выжгли ее большую часть, многих сжирая заживо.

– Я знаю, знаю. Я не говорю, что мы должны обниматься с чужими и улыбаться им. Делить мир с чужими – вещь малоприятная, ибо они слишком похожи на нас, какими мы были миллион лет назад. Слишком эгоцентричны для того, чтобы думать еще о какой-то форме жизни на планете, кроме своей собственной. Нет, я не предлагаю ничего подобного. Но мы должны быть разумными, цивилизованными. Война – это глупо, а уничтожение целого вида – просто варварство.

– Забавно слышать подобное от колониального морпеха.

– Не все военные – убийцы, капрал. И не все офицеры – автоматически дикие дебилы.

– Можете продолжать меня дурачить, – сказал Уилкс, но его собеседник только ухмыльнулся. Пауэлл был порядочным человеком, который явно пытался сделать что-то здесь, на базе. Уилкс еще не знал точно, что конкретно, но был готов это выяснить.

– Они ведь не взорвали ее, не знаете?

– Что?

– Земля. Не взорвалась? Никакого глобального атомного взрыва, ничего, кроме тактических боев в соответствии с нашими нуждами?

– Возможно, шарик остался в целости лишь потому, что ваши «дружественные соседи» чужие сожрали того парня, который собирался нажать на кнопку?

Пауэлл пожал плечами.

– Окей, допустим. И что с того, майор? Зачем вы говорите мне все это, рискуя своей собственной задницей?

Пауэлл кивнул и глубоко вздохнул.

Оборудование, обеспечивающее атмосферу на планетоиде, не предназначалось для производства такого количества азотно-кислородной смеси, которого было бы достаточно для дыхания большого количества людей – разве что те ползали бы на дне глубоких кратеров. Правда, планетоид был достаточно велик, чтобы удерживать какое-то количество газов своей слабенькой гравитацией, но все же термин «землеобразный» звучал в данном случае, мягко говоря, не точно. Людям все-таки нужно побольше воздуха, чем моли или даже каким-нибудь там диким собакам из прерий.

Колония была организована здесь потому, что на планетоиде оказалось несметное количество подземных каверн, которые можно было наглухо перекрыть, наполнить воздухом и использовать в качестве убежищ или выращивания достаточного количества продовольственных культур, необходимых для поддержания постоянной численности населения. Когда этот крошечный мир перешел на самообеспечение, каверны стали служить множеству других целей: теперь там находились военные базы, шахты, тюрьма, побег из которой невозможен. И именно для этих целей использовался воздух, скопившийся в них. А тот, что производился специальным оборудованием, использовался только для вентиляции.