важность. В Полном Собрании Законов за 14 февраля 1700 г. под заголовком «Боярский приговор. О наказании не знающих медицинских наук и по невежеству в употреблении медикаментов причиняющих смерть больным»[352] помещен не законодательный акт, а судебный приговор думы по делу человека боярина Петра Петровича Салтыкова — Алешки Каменского, который лечил болевшего боярина и «прикапливал лекарства, и от тех лекарств он, боярин Петр Петрович, умре скорою смертью». В приговоре изложено показание самого Алешки, говорившего, что он боярина лечил и покупал ему лекарства в зелейном ряду и 17 апреля 1699 г. по требованию боярина для сна дал ему в хрустальном стакане арьяну; далее в приговоре содержится показание сидельца зелейного ряда Ганьки Варфоломеева, продавшего лекарство, справка, доставленная из Аптекарского приказа с свидетельством докторов и лекарей об употреблении арьяна, и приведен прецедент: ссылка в 1686 г. лекаря, по небрежности отпустившего больному подьячему вместо другого лекарства сулему, от которой подьячий умер, после чего всем лекарям был сказан указ: «Буде кто нарочно или ненарочно кого уморят, а про то сыщется, и им быть казненным смертью». Наконец, изложено постановление: «И ныне по указу великого государя и по боярскому приговору за пометою думного дьяка Автамона Иванова Алешку Каменского… сослать в ссылку с женою на каторгу». По всей вероятности, этот судебный приговор мог служить образцом на будущее время для решения в других подобных случаях, как и всякое судебное решение думы. Во всяком случае, в напечатанном его тексте нет такой общей нормы, которая позволяла бы считать этот акт общим законом «о наказании не знающих медицинских наук и причиняющих смерть больным», как это сделали составители Полного Собрания Законов. Это судебный приговор думы по внесенному на ее рассмотрение делу.

Так же как и раньше, боярский совет нигде не носит официального названия «Боярская дума», хотя члены его и называются «думными людьми». Наиболее обычное название этого совета просто «бояре». В нем участвуют те же самые чины, которые участвовали в нем в течение всего XVII столетия. В рассматриваемые нами годы в Разряде продолжали составляться ежегодно так называемые «боярские списки», в которые заносился весь наличный состав думных чинов, причем в списках отмечались происходившие за год с тем или другим лицом перемены: производство в высший чин, нахождение на воеводстве вне Москвы, ссылка в опале, наконец, смерть. По боярским спискам можно получить представление о личном составе думных чинов за любой год[353].

Из списка 207 г. видно, что на 1 сентября 207 г. (1698–1699 гг.) членов думы состояло: бояр — 40, кравчих — 2, окольничих — 32, постельничих — 2, думных дворян — 23, стряпчих с ключом — 2, думных дьяков — 11, всего 112 человек. За год произошли перемены: из состава бояр умерло 3 (П. П. Салтыков, скоропостижно умерший весною 1699 г. от неудачного лечения, Л. С. Милославский и Я. С. Пушкин, проживавший в ссылке в касимовской деревне, в опале по связи с делом Цыклера); в бояре пожалован был из окольничих Ив. Ал. Мусин-Пушкин. Из состава окольничих умерло 2 (Т. П. Савелов и А. В. Толстой[354]); за производством в бояре выбыл 1. Из состава думных дворян умерло 3 (А. И. Хитрой, Ф. А. Зыков, Ф. И. Чемоданов). Из думных дьяков умер 1 (М. П. Прокофьев). Таким образом, к началу следующего года, именно на 1 января 1700 г., состояло: бояр — 38, окольничих — 29, думных дворян — 20, думных дьяков — 10. В составе придворных чипов: кравчих, постельничих и стряпчих с ключом — перемен не произошло. Отметим здесь же проникновение новшеств и в составлявшиеся по-старинному боярские списки: с 1700 г. боярин Б. П. Шереметев начинает именоваться в списках новым своим титулом и пишется: «боярин и военной кавалер мальтийской свидетельствованной», а с 1701 г. думный дьяк П. Б. Возницын пишется «думным советником», титул, пожалованный ему при оставлении его на посольстве в Вене в 1698 г., причем в списке 1701 г. отмечено также, что 26 июня этого года великий государь его пожаловал, велел в боярских книгах и в списках и во всяких письмах писать его с «вичем» выше думных дьяков.

В течение 1700 г. боярский список терпит дальнейшие изменения[355].

На 1 января 1702 г. в составе думных чинов насчитывалось: бояр 30, кравчих 2, окольничих 22, постельничих 2, думных дворян 20, стряпчих с ключом 2, думных дьяков 8, всего 86 человек. За три года, как видим, думный состав сильно сократился, с 112 до 86 человек. Особенно поредели старший чин бояр, потерявший четверть своего состава, спустившийся с 40 до 30 человек, и чин окольничих, потерявший еще более, почти ⅓ состава, спустившийся с 32 до 22 человек. Смерть уносила старых бояр и окольничих, а новых пожалований, которыми могла бы восполняться убыль, почти не производилось. Единственное пожалование И. А. Мусина-Пушкина в бояре в 1699 г. было, должно быть, последним случаем в этом роде. В окольничие никто возведен не был. Старая Боярская дума начинает вымирать естественною смертью. Это вымирание станет еще более наглядным, если припомнить, что за десять лет перед изучаемым моментом по списку 200 г. (1691–1692 гг.) число членов думы было 182, в том числе бояр 66, окольничих 58, думных дворян 39, думных дьяков 13. Число кравчих, постельничих и стряпчих с ключом не изменялось, равнялось 6. Из этого сопоставления видно, что состав думных чинов за десятилетие уменьшился с 182 до 86 человек, т. е. более чем вдвое[356].

Тот значительно с каждым годом сокращавшийся личный состав думных чинов, который внесен в боярские списки, был все же гораздо шире того наличного состава этих чинов, который за каждый рассматриваемый год находился в Москве. В списке всегда некоторое число членов думы отмечено отсутствующими из столицы, причем еще отмечены не все, которые действительно отсутствовали[357].

Следовательно, число находящихся в столице членов думы всегда значительно меньше числа значившихся по списку. Из наличных членов думы не все, однако, приглашаются на заседания думы, так что число приглашаемых бывало всегда еще меньше числа наличных. В одном из столбцов Разрядного приказа находим несколько документов, проливающих, правда, лишь очень неполный и слабый свет на собрания думных чинов, происходившие в период времени с октября 1699 г. по начало апреля 1701 г. Это записи о рассылке подьячих Разряда «повещать» членам думы о собрании, приглашать на заседания. По ним видно, что собрания думных чинов происходили и члены думы приглашались 13 октября и 22 декабря 1699 г., 31 января, 5, 9 и 18 февраля, 15 июня, 5 июля, 30 октября 1700 г. и 1 и 4 апреля 1701 г.[358] Это, однако, вовсе не значит, что не было заседаний в иные дни, записи о которых могли до