– Манящий запах, правда? – спросила ее светлость, протягивая чашку.

Удивленная Грейс молча подождала, пока хозяйка сядет и тоже возьмет чашку.

– Очень, хотя я пила только кофе «Кэмп».

– Бедняжка. Мне пока не приходилось бывать в столь отчаянном положении. Перехожу прямо к делу. Арнольд Арчер арестован, и, к моему сожалению, на этот раз вам придется появиться в суде. Не уверена насчет Евы, вполне возможно, как только ее вызовут, она забудет все английские слова. И я готова спасти ее от такого испытания, тем более что мы не знаем, что именно пришлось вынести польским беженцам. Но это дело полиции. Я уверена, вы поможете ей, если дело дойдет до такого. И у нас на этот случай есть Катя. Но вот другое дело относится прямо к вам. Прошлой ночью звонил ваш Сэм. Он едет сюда, чтобы увидеться с вами… пожалуйста, не пролейте кофе на ковер.

Она остановилась и подождала, пока Грейс спасет чашку от падения.

– Вы довольны? Я сказала, что готова предоставить ему ночлег. Он может остановиться в комнате Джека и Гарри. Он, конечно, не хотел, очень гордый, и мне это не в тягость, но…

Леди Элис не закончила, но девушка поняла, что она хотела сказать, и еще больше зауважала ее за это. Сэм приезжает. Может, на машине? Нет. Старый фургон точно не вынесет такой дороги. Должно быть, сел на поезд.

– Сначала позвонил мистер Тивертон. Приятно было снова с ним поговорить. Шлет свой привет, конечно. Потом подошел сержант Петри и сказал, что его подвезут. Какой-то военный грузовик едет в эти края, и он очень вежливо спросил, не может ли помешать ненадолго вашей работе.

– Похоже на Сэма, – улыбнулась Грейс. – Он вдумчив, заботлив и добр, очень добр.

– Вы хотите узнать, когда он приедет?

Грейс опустила голову. Хозяйка приняла это за согласие и продолжила:

– Он надеется прибыть часа в четыре, невзирая ни на какие помехи, что бы это ни означало. Вам нужно непременно быть дома к этому времени, чем бы вы ни занимались. Миссис Лав даст вам чайник с чаем. Она останется с вами. Придет Хейзел и проводит Сэма в комнату, где он будет спать. Потом он снова присоединится к вам, и, думаю, вам понравится гулять по полям, пока не будет готов ужин. Вам и сержанту Петри принесут поднос в маленький офис: это даст возможность побыть наедине, но, простите, я попросила Хейзела вернуться в девять. Вам нужно выспаться, а в комнате Сэма есть приемник.

– Не знаю, как благодарить вас, леди Элис.

– Вздор. Я думаю только о нашем вернувшемся воине. А теперь бегите и попытайтесь хоть что-то сделать до четырех.

Грейс еще раз поблагодарила ее и чинно вышла из прекрасной комнаты с великолепными картинами и тяжелой резной мебелью. В двадцатом веке она называлась конторой, но когда-то, Грейс была уверена, носила куда более красивое название.

Она слегка подпрыгнула от возбуждения. Сэм приезжает, чтобы поговорить с ней. Почему? «О Сэм, ты не можешь взять на себя такой труд только для того, чтобы сказать, что теперь, через несколько недель после того, как мы погуляли в дартфордском парке, больше не считаешь меня своей «прелестной Грейс!» – крутилось у нее в голове.

Она поглядела на небо. Какое оно голубое, в это прекрасное время поздней весны!

Грейс посмотрела на свои простые маленькие часы. Оказалось, что она провела слишком много времени с леди Элис. А ведь должна сеять с Хейзелом и Исо, и никому не позволит думать, что ожидает особого отношения к себе.

Грейс пустилась бежать.

Хейзел и Исо приняли ее поздний приход в обычной манере.

– Поторопись. Этот инспектор заявил мне, что правительство ожидает получить еще больше земли под вспашку. Дальше остается сажать пшеницу в дырах между камнями оград. Можешь вспахать обочины дорожек, ведущих к коттеджам поместья?

А вот это сюрприз.

– Конечно, я могу вспахивать эти узкие полоски, но кто будет собирать урожай, если будет что собирать? Крапива и ежевика задушит все, прежде чем у побегов будет шанс вылезти из земли.

– Собираешься спорить с правительственными инспекторами, Грейс?

– Полагаю, нет.

– Прекрасно. Поэтому вспахивай обочины – пусть инспекторы будут счастливы, – а мы попытаемся расправиться с сорняками.

Грейс работала без перерыва весь день, потеряв всякое представление о времени. Вспахать обочины было почти невозможно, особенно для такой миниатюрной девушки. Не хватало силы, чтобы провести плуг по закаменевшей земле, с корнями сорняков, ежевики и других растений. Спина разламывалась, руки были стерты, но она упорно продолжала свое дело, пока к реальности ее не вернул знакомый голос:

– Грейс, это я, Сэм. Где ты?

Она повернулась, чувствуя, как сердце готово вырваться из груди, а в жилах вместо крови течет неразбавленная радость. Она огляделась и, хотя до нее доносились неясные звуки, парня нигде не было видно.

– Сэм! – крикнула она.

Странные звуки прекратились, и по другую сторону каменной ограды вырос Сэм. Такой же живой и настоящий, как в Дартфорде. Над его волосами потрудился парикмахер, и теперь они были такими же мягкими и светлыми, как всегда. Непокорная прядь по-прежнему падала на лоб. Она побежала к нему.

– Не перелезай через ограду, любимая. Боюсь, меня слишком гостеприимно встретила «зеленая и прекрасная земля Англии».

Они дружно засмеялись, потому что Грейс по запаху точно поняла, что именно встретило Сэма.

– Ты не там срезал дорогу. На это поле мы пускали коров после вчерашней дойки, – пояснила она, глядя на парня, увязшего по щиколотку в коровьем навозе.

– Да представляешь ли ты, сколько времени уйдет на то, чтобы отчистить ботинки до блеска, как полагается сержанту британской армии?

Сэм глянул на нее с улыбкой, которую Грейс называла особенной, и снова занялся чисткой ботинок.

– Я оботру их травой, но, думаю, твои друзья за милю почувствуют мое приближение.

– Мы все наступали в навоз, Сэм. Что-то вроде крещения огнем.

Он глянул на ее черные высокие резиновые сапоги и на свои единственные гражданские ботинки и засмеялся.

– Не думал, что буду заниматься именно этим, когда найду тебя. Ты работаешь довольно далеко от дома. Действительно дом огромный, редко приходится такие видеть.

Но Грейс все еще слышала заманчивые слова о том, что он собирался сделать.

– Если не собираешься перелезть на мою сторону, я перелезу на твою, но думаю, что ты должен это видеть: славное, поросшее травой поле, и нигде ни одной коровы.

Сэм нагнулся, стащил ботинки и, взяв их в руки, перепрыгнул на сторону девушки. Вытер ботинки о густую траву, прежде чем выпрямиться.

– Как здорово наконец увидеть тебя, Грейс Патерсон.

Даже босой он возвышался над ней. Она на секунду испугалась. Но не Сэма. А вдруг она не увидит в его глазах того, что мечтала увидеть?