Ульв наконец закончил показательную экзекуцию и подошел к нам.

— Что, опять тебе досталось? — участливо поинтересовался эриль.

— Ага.

— Когда проводим ритуал?

— Я, в общем, за тем и пришла. Какие у вас обоих планы на вечер?

— Звучит как непристойное предложение, — подколол Джерласс. Я одарила его скептическим взглядом.

— Могу поручить трактир Эмме, — задумчиво предложил Ульв. — Тогда буду свободен.

— Надеюсь, ты сегодня не налегал на спиртное? — Я покосилась на Джера.

— Как будто я с утра до вечера бражничаю! — возмутился вор.

— А было ведь, — подмигнул эриль. Так, похоже, эти двое нашли общий язык. Это хорошо для ритуала.

Пока ждали жену Ульва, успели немного подкрепиться, а через час мы втроем уже приступили к подготовке. Ритуал решили проводить в моей лаборатории. Я очистила один из столов, чтобы использовать его вместо кушетки, снабдила эриля иглой и чернилами. Когда-то Джер предлагал сделать татуировку, просто для красоты, но я категорически отказалась. Признаться, сейчас я немного нервничала. И дело не в боязни боли, а в осознании, что сейчас меня будут тыкать иголкой, чтобы вогнать под кожу краску. Сама процедура казалась мне донельзя нелепой, но чего не сделаешь ради самозащиты.

Руны решили наносить вдоль позвоночника. Место болезненное, но только там можно свободно разместить всю надпись, которую составил для меня эриль.

— Джер, ты работаешь источником. Ульв — проводником. Твоя задача — пропускать силу дозированно, каждая руна должна быть наполнена одинаково, — я давала последние указания.

— Я смогу контролировать процесс и направлять силу, — отозвался эриль, обеззараживая иглу над свечой. — Только не перестарайся и не отвлекай меня эмоциями. Когда я откроюсь, постарайся вообще ни о чем не думать. Только о силе.

— Рэйвен уже говорила. Понял, не дурак, — проворчал Джерласс. Он был непривычно серьезен, даже начал хмуриться.

— Да не волнуйся ты так, это всего лишь создание артефакта. Я такое сотни раз уже делал. — Ульв ободряюще похлопал вора по спине.

— С живым человеком? — без воодушевления уточнил Джер.

— Ну… Все когда-нибудь бывает в первый раз. Приступим?

Я легла на кушетку в сорочке, приспустив ее так, чтобы открыть спину. Мне было немного неловко, а большинство дам на моем месте сгорели бы со стыда. Кожу холодило сквозь тонкую ткань, и я чувствовала себя практически голой.

— Как там ты говорил? Ни о чем не думать? — иронично спросил Джер у эриля, протирая мне спину спиртом. Ульв не ответил. Он молча протянул вору руку. Тактильный контакт позволит быстрее установить связь на всех уровнях.

Несколько минут я лежала в абсолютной тишине, ожидая, пока источник и проводник соединятся. Ульву сейчас может быть нелегко. Сила Джера порывиста и нестабильна, а внутренние барьеры эриля сняты. Хороший проводник может пропустить излишек через себя, чтобы не допустить срыва, но это необходимо проделать до того, как они начнут работу над артефактом. То есть надо мной. Видимо, именно это и сделал Ульв. Вдруг я ощутила хаотичное покалывание, мурашки расползлись по всему телу. Казалось, сам воздух вокруг завибрировал. Я узнала силу Джера — живую и текучую, как весенний ручей. И что-то во мне откликнулось: та часть, которая помнила совместные магические тренировки в Третьей Башне, и, возможно, та, которая хранила моменты нашей близости. Я почувствовала, как магическая связь между Ульвом и Джером медленно прорастает в меня. Эриль хотел опустить барьеры, но я его остановила: прерывать процесс было опасно, а полное слияние источника, проводника и артефакта могло пойти лишь на пользу.

— Все в порядке. — Мой голос срывался на шепот, дышать приходилось глубоко и часто. Доносились отголоски чужих эмоций и мыслей, но сила Джера стала более сбалансированной. Она циркулировала между нами, соединяемая эрилем, как мостом.

— Хорошо. Тогда начинаем, — сосредоточенно произнес Ульв и навис надо мной с иглой.

В первые минуты боли я почти не испытывала. Меня переполняло ощущение силы, похожее на эйфорию, такое, что протяни руки — и взлетишь. Немного позже, когда эриль уже наносил вторую руну, едва не дернулась от резкого укола. Дальше терпеть становилось все сложнее: казалось, игла доходила до самой кости. А всего рун было тридцать три, на каждый позвонок… Джер держал руки у меня на плечах, иногда успокаивая боль магией. Постоянно это делать не удавалось, иначе он мог потерять концентрацию и случайно выплеснуть силу.

Нанесение всей надписи заняло у эриля около четырех часов. За это время я приблизилась к тому состоянию прострации, когда моральное и физическое изнеможение перетекает в полное безразличие к происходящему. Завершив последний штрих, Ульв отложил иглу и опустил ладони мне на поясницу, по обе стороны от рунической надписи.

— Теперь закрепление, — ровным голосом оповестил он. — Джерласс, сейчас нужно вливать больше силы.

Весенний ручеек превратился в широкую реку. Меня захлестнуло волной магии, но на этот раз ощущение было не из приятных. Такое впечатление, что голову опустили под воду и заставили вдыхать. Кожу на спине невыносимо жгло, как будто руны вплавлялись в позвоночник. Хлынул поток каких-то картинок, чьих-то воспоминаний, мелькавших так быстро, что я не успевала их рассмотреть.

Все закончилось для меня так же резко, как и началось. В один момент ток силы оборвался вместе с непрошеными образами. Появилась пустота. Оказалось, за последние часы я успела привыкнуть к тому ощущению насыщенности, что давала магия Джера. Теперь осталась только пульсация рун на спине, раздававшаяся глухой болью и ломотой во всем теле.

— Черт возьми, Рэй! Это было сложнее, чем ограбить хранилище Третьей Башни! — Джерласс устало опустился прямо на пол, вытирая рукавом пот со лба. Ульв выглядел, как после суточной смены в своем трактире. Мне было страшно даже проходить мимо зеркала.

— Когда проявится действие рун? — хрипло спросила я у эриля.

— Трудно сказать наверняка, но процесс отличается от магической трансформации неодушевленных предметов. Скорее всего, это будет происходить постепенно. Твое физическое тело должно принять установку, заключенную в рунах, и перестроиться под нее.

Я кивнула. Хотелось рассчитывать на полное вхождение в силу к завтрашнему дню, но все-таки ожидала чего-то подобного. Пусть это будет самой большой неприятностью, конечно, помимо жуткого самочувствия.

Спустя полчаса мы отдохнули настолько, чтобы суметь перебраться в гостиную. Переодевать сорочку и приводить себя в порядок я была не в состоянии, потому просто набросила на плечи вязаный палантин. Кровавый Сандвич узнал своего создателя и отлично его слушался, поднося нам кофе и закуски. У меня не было желания управлять своим зомби и вообще с кем-нибудь контактировать. Очень хотелось есть, причем всем троим. Мы молча поглощали все, что выносил из закромов мой слуга, и вскоре немного ожили. Ломота в моем теле прошла, а на боль я уже не обращала внимания, хотя на спину старалась не облокачиваться.