Точнее, нельзя сказать, что это именно традиционная магия, но все вдруг ощутили прилив сил, даже Лоренс выпрямился. Похоже, феникс поделился со всеми силой, но не только. Оказалось, что теперь все понимают, что он говорит, словно чей-то голос в голове переводит издаваемые звуки.

— Вперед, нам нужно спешить, — говорит духовное существо.

Все без лишних обсуждений бросаются преодолевать последний отрезок пути к вершине. Хватает двадцати минут для того, чтобы увидеть последнюю лестницу, на вершине которой можно заметить кусочек ночного неба. Здесь тоже повсюду следы боя, но нет трупов, значит, пострадали в основном духовные существа. Возможно, это даже хорошо, что мэтр Эзодор расчистил им дорогу.

У Элин перехватывает дыхание от взгляда с вершины Башни. Великое звездное небо раскинулось над головами, мерцая десятками тысяч звезд разной величины. Дух захватывает от попытки окинуть взглядом сразу весь небосвод, сразу кажется, что тонешь в небе. Между звездами видны далекие разноцветные облака, природа которых Элин неизвестна. Ночь на этом Пути ярко освещает твердь, так что не нужно вглядываться в темноту.

Но если звезды хорошо видны, то увидеть что-то конкретное на уровне глаз не получается: всё закрывает светящийся туман. Вполне очевидно, что он имеет духовную природу и может быть опасным. Теневой феникс начинает объяснять, что это такое:

— Это последняя линия обороны духовных существ. За ней будут они сами с оружием в руках. Чтобы дойти до конца, нужно пройти через туман. Но он особенный: он разделит всех, и в нем вы можете встретиться с врагом. Никакая магическая связь работать не будет, вы не сможете докричаться до товарищей. Над туманом нельзя летать, и не получиться проползти под землей.

— А если привяжемся друг к другу? — предлагает Йоран.

— Это не поможет, — категорично отвечает феникс. — И я ничего поделать не могу. Мой народ специально готовил что-то такое, чтобы постоянно дробить силы любого захватчика. Кого-то среди себя вы можете видеть в последний раз.

Плач Забытых Народов договаривает и первым ныряет в жемчужный туман. Как только духовное существо скрылось, Элин почувствовала резкий обрыв духовного канала. Помощник с Путей действительно поддержать не сможет.

— Прошу всех выжить, — просит Элизабет. — Давайте вместе отправимся искать новый дом. Я больше не хочу никого терять.

— Поддерживаю. Осталось еще чуть-чуть, — кивает Йоран Тискарус. — А на другой стороне нас будут ждать господин архимаг и теневой феникс.

— Как и все наши враги, — хмыкает Микилинтурин, но тоже обменивается со всеми рукопожатием и второй ныряет в туман.

— Будьте стойкими. Даже если покажется, что больше вы не можете, просто вспомните о новой жизни, которой мы сможем насладиться в конце. Каждый из нас имеет больше сил, чем предполагает. Каждую минуту трудностей заставляйте себя потерпеть еще одну, ведь она может быть последней перед финишем, — Клаус Видар говорит привычно-спокойным тоном, но удивительно, что он решился произнести настоящую речь.

Магистр следует за Микилинтурин, а после в туман входит Йоран. Элизабет и Элин смотрят друг на друга и берутся за руки. Но стоило телам войти в туман, как ладонь чародейки исчезла из руки Элин. Эльфийка делает глубокий вдох и начинает путь навстречу новой жизни или неумолимой смерти.

Вокруг вообще ничего не видно и не слышно. Элизабет лишь один раз попробовала негромко позвать Элин, но в ответ ничего не услышала. Издавать звуки может быть опасным, ведь их может услышать враг, поэтому чародейка пробует использовать магию. Она, к счастью, отзывается, но работает в сильно ослабленном варианте. Если по пути встретится враг, то будет очень плохо.

Из слов теневого феникса Элизабет поняла, что волшебный туман разбрасывает всех в разные места. Но если можно столкнуться с врагом в тумане, то можно и с другом. Волшебница надеется, что сможет найти кого-нибудь из товарищей.

Еще непонятно, насколько широка область тумана и сколько нужно пройти. Вдруг туманная зона площадью в десятки квадратных километров? Или сотни? Элизабет жалеет, что не успела уточнить это у Плача Забытых Народов. Земля под ногами твердая и гладкая, без каких-либо препятствий, а впереди не видно дальше двух шагов.

Передвигаясь в жемчужном киселе тумана Элизабет постоянно держит в уме необходимость идти строго вперед. Будет очень некстати, если она начнет ходить кругами. Пока что кажется, что идет туда, куда улетел теневой феникс, так как ландшафт не заставляет сворачивать с пути. А заклятье оценки пространства говорит о том, что здесь нет чар, обманывающих чувство ориентации или искажающих пространство.

На месте духовных существ Элизабет обязательно бы поместила в туман что-то подобное, чтобы никто просто так из него не смог вырваться. Но похоже, что в тумане есть другие опасности. Какой-то силуэт пробегает впереди, всколыхнув туман. Чародейка встает, как вкопанная, и держит волшебную палочку перед собой.

Однако силуэта больше нет, и девушка продолжает брести в тумане, ожидая наконец-то выйти из него. Тело напряжено, а внимание постоянно следит за окружающей обстановкой. В таком тумане очень просто пропустить неожиданный удар, который может стать смертельным, поэтому Элизабет запрещает себе расслабляться.

Вокруг царит необыкновенная тишина, нарушаемая лишь шагами чародейки. Такое ощущение, что туман не просто блокирует магическую связь, но и глушит звуки из других мест. Есть вероятность, что где-то идет бой, но ни один звук не достигнет ушей Элизабет. Вдруг девушка останавливается, как вкопанная, так как впереди снова замаячила чья-то фигура. Кто-то идет перед ней!

Но отсюда нельзя понять, кто именно это, и даже магия тут бессильна. Элизабет решительно ускоряет шаг, выставив палочку из сердца стихий перед собой. В случае опасности она окатит врага драконьим пламенем. Красно-золотое одеяние показывается перед лицом, а рука с волшебной палочкой начинает дрожать. Элдрик Викар оборачивается и смотрит на дочь.

— Здравствуй, Элизабет, — говорит отец, но дочь стремительно отходит на несколько шагов. Какой бы чудесной ни была эта встреча, волшебница знает, что отец мертв. Значит, это не более чем морок с целью запутать.

Чародейка обходит по широкой дуге призрака, который не является нежитью. Бывший епископ Манарии грустно улыбается вслед дочери, но больше ничего не говорит и не пытается догнать.

У Элизабет сердце кровью обливается, так как это выглядит как попытка прощания с дочерью, которая больше не желает говорить с отцом. Но в мыслях продолжает твердить, что этого не может быть, что это скорее всего ловушка. Когда расстояние становится слишком большим, фигура отца растворяется в тумане навсегда.

Чем дольше Элизабет идет, тем больше видит странных фигур в тумане. И уже совсем неясно, союзник, враг ли это или очередной морок решил запутать мысли и намерения. Девушка уже почти что бежит, стремясь поскорее вырваться из тумана, и врезается в кого-то еще.