2

Перед тем, как двинуться в архив, Оттавио надел свой лучший камзол, рубашку и новые штаны. Сапоги он заменил на туфли. Смазал волосы, усы и бородку специальным косметическим составом. Достал и пристегнул кружевные манжеты и воротник. Он купил этот комплект лайонских кружев лет девять назад за совершенно сумасшедшие деньги и с тех пор использовал их не больше пяти раз. Оттавио оглядел себя и остался доволен.

Если бы его спросили, зачем это он так наряжается, он бы ответил, что все же собирается навестить благородную даму, хоть и по службе. На самом же деле Элиза была первой женщиной, после Божены, которая вызывала в нем душевное волнение, желание увидеть ее снова. Нельзя сказать, что он был обделен женским вниманием. Но до сего дня все его интрижки носили мимолетный характер, и он оставался холоден к женщинам, которые дарили ему свое внимание. В том, что он может привлечь внимание такой женщины, как Элиза гер Альштайн, он немало сомневался. Но во время каждой встречи с ней он чувствовал, как сердце начинает стучать в ином ритме. В душе играли, казалось бы, давно забытые барабаны любви.

Он накинул зимний плащ и, покинув особняк, направился к Пантеону.

Зимний вечер набросил на город темную вуаль, кое-где проколотую позолоченными иглами масляных фонарей. Под ногами празднично похрустывала снежная скатерть. Оттавио наслаждался этой прогулкой.

Спустя полчаса он прошел мимо сияющей «негасимыми огнями» громады Пантеона и поднялся по мощеной дорожке к Зеленому дому. Архив располагался в подвале правого крыла.

Элиза была на месте. Оттавио уже знал, что она часто засиживалась в архиве допоздна. Помещение для работы с документами было ярко освещено карбидными алхимическими лампами. Их неприятное свойство — режущий глаза неприятный белый свет — сполна компенсировалось тем, что от них не мог вспыхнуть пожар.

Элиза подняла голову от пожелтевших пергаментов, глядя на которые она делала аккуратные пометки на лежащим перед ней листе бумаги. Искренне улыбнулась и встала навстречу Оттавио, который застыл, склонившись в глубоком куртуазном поклоне. Оттавио ничего не мог с собой поделать: чем больше ему нравилась эта женщина, тем более формально он соблюдал при встречах с ней все детали этикета.

— Оттавио, вы так церемонно кланяетесь, что у меня закрались сомнения, не собираетесь ли вы попросить моей руки? — весело улыбаясь, сказала Элиза. Оттавио мгновенно вспыхнул и сжал зубы. Увидев это, Элиза уже серьезно продолжила, — я вдова, мне можно шутить на тему повторного замужества. Впрочем, я, конечно, догадываюсь, зачем вы здесь на самом деле. Так что заранее изучила архивы и постаралась узнать о Майерах все, что может помочь вам в расследовании.

Оттавио выдохнул, расслабился и изобразил на лице нечто, по его мнению, напоминающее дружелюбную улыбку.

— Я вам весьма признателен, госпожа гер Альштайн.

— Прошу вас — Элиза! Мы же договорились. К чему этот официоз? К тому же я не очень люблю фамилию бывшего мужа. Давайте я вам кратко расскажу, что удалось узнать. С этим семейством не все так просто, как казалось, — серые глаза Элизы вспыхнули азартом.

— Конечно, ммм… Элиза, я буду вам очень признателен! — про себя Оттавио грязно выругался. Это надо быть таким sronzo! Что за косноязычие, других слов, кроме «признателен», что ли нет? Воистину говорят, старый солдат — жалкое зрелище! — Расскажите, что вам удалось выяснить?

— Род старый, Гимпель все верно рассказал. В реестры одаренных он внесен в 1346 году от Откровения. Упоминается род с 1256 года, и Договор с семейным духом глава рода заключил в 1267-м. Приверженность дара — Зимний Двор, направленность — целительство, все так. Однако примерно девяносто лет назад с ними что-то произошло. В течение столетия ни один член рода не сдавал квалификационный ценз на одаренного. Формально род остается в реестрах, но последние сто лет не зафиксировано ни одного видящего, не говоря уж об адептах или более сильных колдунах. В настоящий момент в живых не осталось никого из основной ветви. Ну, конечно, если пропавшие недавно мужчины мертвы.

Элиза перелистнула несколько архивных документов.

— Единственный член рода, о котором нет информации, это младший брат Флуха Майера, по прозвищу Грязный Язык, — продолжила Элиза. — Его звали Апостат. В 1547 году Флух обратился к церковным властям с требованием вычеркнуть Апостата из списков рода. Сведений о потомках Апостата, как и о его смерти, — нет. И вот еще одна странность: тела двух жертв последних лет были проверены ритуалами познания. Результат — погибшие были одаренными. В обоих случаях. При этом одна из обследуемых — женщина! Учтем, что за предыдущие триста лет подтвержденного существования рода в нем не было ни одной женщины-одаренной. Условия договора стандартные: дар получает прямой потомок мужского пола. Я пока не понимаю, что это может значить, но обязательно докопаюсь до истины!

— Да-а, — задумчиво протянул Оттавио, — это действительно странно. Я провел ритуал познания над телом убитого бастарда. Результат тот же — он одаренный. Скажите, Элиза, нет ли у вас книги «Color chart signa et habentis maleficia»? [130]

— Только справочник. Полного текста нет.

— Справочник и у меня есть. Но там нет того, что мне нужно.

— Я попробую достать полную версию, знаю, у кого спросить.

— Я буду крайне… тьфу ты, пропасть! Буду обязан. Я от имени префекта разослал кое-какие запросы в приходы, в которых погибли члены рода. Если ответы попадут к вам, вызывайте меня незамедлительно, хорошо?

— Да, конечно, Оттавио.

— Тут есть одно… ммм… не знаю, с чего начать. Элиза, ваш дядя попросил меня позаботится о вас, когда здесь вспыхнут беспорядки. Я бы хотел обсудить с вами некоторые меры, которые стоит предпринять, так сказать, предварительно, для большей безопасности. Не подумайте, что я пытаюсь указывать вам, что делать…

— Я понимаю беспокойство маркиза, и приму ваше покровительство и советы, Оттавио. Все же — не «если начнутся», а «когда начнутся»? Я надеялась, что в Вестгау все обойдется.

Исключительная женщина! Девяносто девять знакомых Оттавио женщин из ста начали бы спорить, кокетничать, капризничать, отговариваться, мол «никакой опасности нет». Элиза же просто приняла его слова к сведению.

— Тогда… In primo, вам нужно собрать вещи, которые вы обязательно взяли бы с собой в случае переезда или длительного отсутствия. Документы, драгоценности, дорожная одежда. Поклажи должно быть немного, чтобы вы могли, в крайнем случае, унести багаж самостоятельно. Вы не должны тратить время на сборы, в случае чего, нужно, чтобы можно было взять вещи и сразу уйти. Советую, кстати, обернуть вещи в мешковину или холст, чтобы они не привлекали грабителей. И одежду для путешествия лучше бы выбрать бюргерскую. Duende, деньги, если у вас есть крупные суммы, я бы советовал обратить в расписки на ваше имя. Лучше всего в одном из представительств торговых союзов. Ad tertum, я бы хотел попросить своих друзей послужить некоторое время вашими телохранителями.