не сразу узнаем, какие ресурсы Империя оттянет от Куата, чтобы залатать дыры на Мардоне, но это уж моя проблема. Вы привели их на планету и вывели живыми. Большинство.

— Я просто смотрел. Работу делали боевые группы.

— Добро пожаловать в командиры, — сказала Челис. Хмыкнув, она отняла у Намира бутылку и сделала еще один глоток. — К слову, вы должны отдохнуть. Больше у вас не будет передышек между миссиями.

Намир фыркнул и встал с сундука. Челис точно так же встала с койки. Она оказалась у двери прежде него и показала на койку.

— Она ваша, — сказала женщина. Он хотел было возразить, но наткнулся на яростный взгляд. — Я уже перенесла свои пожитки в бывшую каюту Сайргона. Теперь вы можете остаться здесь.

— Мы можем просто запереть ее, — ответил Намир, — чтобы вообще никто сюда не заходил.

— Вы действительно хотите спать вместе с солдатами? — спросила Челис. По ее тону он понял, какого ответа она ожидает. — Действительно думаете, что им будет лучше оттого, что их командир спит на соседней койке?

Намир некоторое время смотрел на Челис. Казалось, она едва сдерживает улыбку.

— Катитесь-ка из моей каюты, — сказал он наконец, и она со смехом вышла.

Глава 27

ПЛАНЕТА САЛЛАСТ

Девятый день операции «Сломанное кольцо»

Последние две недели Тара совсем не ощущала себя штурмовиком SР-475.

После взрыва на террористическом корабле повстанцев ее лоб пересекал рваный шрам, а правое ухо периодически глохло. Первые несколько дней после инцидента ее так мучили головные боли, что по ночам приходилось припадать лбом к холодным металлическим панелям пола и молить о беспамятстве. Меддроиды уверяли ее, что это обычное дело, и вскоре разрешили вернуться к должностным обязанностям: патрулированию, уходу за снаряжением и всем прочим.

Никто не приходил к ней и не желал выздоровления. Дядя пришел бы, но он все еще сидел в ожидании суда или освобождения.

В первый день выхода на службу, когда на ярко освещенном оружейном складе она сверяла автоматические отчеты по поставкам с собственными составленными вручную описями энергоячеек для бластеров, к ней присоединился номер 113, который возглавлял группу в день взрыва и лично допрашивал диверсанта. Каким-то образом он тоже уцелел, хотя находился прямо рядом с местом взрыва.

«Может, — подумала Тара, — он и правда из первых клонов». Этих спецназовцев создавали на совесть. Остальным членам группы повезло куда меньше: она была рада, что не помнила, как по кораблю разбросало ошметки тел, но могла себе это представить.

— Ты из новичков, — скорее констатировал, чем спросил 113. — Ускоренное обучение для расширения состава корпуса. Пиньямба твое первое назначение?

— Так точно, сэр, — ответила Тара. На ней была вариация кадетской униформы с открытым шлемом, так что выражение ее лица было видно. Девушка ощущала себя слепой без мерцания дисплея своей брони.

— Хм. — SР-113 уставился на нее сквозь линзы собственного шлема. Наверное, просматривал ее личное дело. — Ты выжила. Молодец. Но тебе надо лучше стараться.

«Стараться не оставлять своих товарищей умирать?» — подумала она. Это и дураку понятно.

— Так точно, сэр, — сказала Тара.

— Как скоро медики разрешат тебе вернуться к патрулированию? Пришлось сократить патрули наполовину. Персонала не хватает, а главарей вроде Ниена Нанба и остатки их ячейки надо найти, прежде чем они устроят еще что-нибудь.

Инородец на корабле повстанцев утверждал, что у подполья в Пиньямбе мало поддержки, что местные слишком боятся помогать им. Никто ему не поверил. Ни Тара, ни ее товарищи, а уж командиры и подавно.

И все же она осмелилась возразить.

— Сэр? — обратилась она к 113. Ей не следовало говорить, но девушка все равно подыскивала слова. — Я думала…

— Что?

— Хот, сэр. Я думала, что повстанцы будут… не так опасны. Не так активны. И вообще…

Штурмовики гарнизона практически не обменивались слухами, особенно при исполнении обязанностей, когда это было запрещено, и официальная политика не поощряла общение в свободное время. Штурмовики, которые привязывались к своим товарищам, становились менее гибкими, плохо встраивались в коллектив при переводе в новые группы. Но все же в столовой или раздевалке Тара слышала о нападении на основную базу повстанцев в секторе Аноат. Врага выследили, базу уничтожили. Дарт Вейдер лично привел войска к победе, элита воинской элиты прошла сквозь лед и пламя, сквозь тысячи вражеских ловушек.

113 издал короткий презрительный звук вроде смешка и отвернулся.

— До Хота далеко, — сказал он. — И всегда есть еще повстанцы.

Через неделю после разговора со 113 Таре было разрешено исполнять обязанности в полном объеме. Она надевала каждую часть униформы с осторожностью и усердием, напоминая себе свое имя, свою миссию и свой долг перед Салластом и Империей. Но легкие царапины на броне и глухота в правом ухе отвлекали ее, и у нее не сразу получалось закрепить на месте шлем.

Около тридцати штурмовиков стояли навытяжку, когда транспортный корабль коснулся пола ангара. Еще тридцать были расположены вне зоны видимости в туннелях, готовые к любому нападению повстанцев. Еще несколько групп обыскивали жилые кварталы Пиньямбы и отсекали перерабатывающий завод Иньюсу-Тор — кто-то из командования решил, что безопасное приземление корабля стоит прекращения деятельности в городе.

SР-475 стояла позади команды техобслуживания, напряженно всматриваясь в туннель, по которому корабль спускался с поверхности. Воображение рисовало повстанцев, затаившихся в тенях между столбами солнечного света с взрывчаткой наготове.

Корабль зашипел, и все ее внимание обратилось к трапу. Чиновники Пиньямбы бросились к нему встречать первую волну прибывших и заслонили обзор. Полдесятка фигур в белой броне окружили группу и проводили ее по туннелю. В эфире слышались переговоры — командиры групп сообщали, что все под контролем.

Кто эти люди? — спросил один из техников.

По трапу спускалась вторая группа