Юсуф повернулся и пошел прочь, пробираясь сквозь толпу. Когда он отошел немного в сторону, его вырвало. Он вытер рот тыльной стороной ладони, а когда оглянулся, оказалось, что толпа уже начала расходиться, люди спешили прочь, словно им стало стыдно за содеянное. Джон и Туран остались стоять рядом с Хальдуном, который опустился на колени посреди площади, обнимая окровавленное тело жены.

Туран подошел к Хальдуну и положил руку ему на плечо.

– Прости меня, – взмолился он дрожащим голосом.

Хальдун поднял полные слез глаза.

– Оставь меня, – сказал он прерывающимся голосом, потом его лицо исказила гримаса гнева. – Проваливай с глаз моих, ублюдок!

Туран отшатнулся, а Юсуф схватил его за руку и потянул в сторону цитадели. Когда они подошли ко рву, Туран остановился и повернулся к Юсуфу, который с удивлением обнаружил, что по щекам брата текут слезы. Никогда прежде он не видел, чтобы Туран плакал.

– Я… я ее любил, брат, – сказал Туран. – И теперь она мертва из-за меня. Я не могу жить с ее кровью на руках.

– Ты должен искупить свою вину, – сказал ему Юсуф.

– Как? Я сделаю все, что ты скажешь.

– Мне нужны умелые люди. Ты станешь моим помощником?

Туран колебался. Он сжал руки в кулаки, и Юсуф уже ждал, что брат откажется, вспыхнет от ярости. Но потом его руки разжались, и Туран кивнул:

– Ты мог бы меня убить. Я обязан тебе жизнью.

– Хорошо. – Юсуф положил руку на плечо брата. – Но этого недостаточно, Туран. Не в моей власти простить то, что ты сделал с Надирой и Хальдуном. – Он кивнул в сторону площади. Хальдун все еще оставался там, в полном одиночестве, прижимая к груди Надиру. – Ты должен обратиться к Аллаху.

В ту ночь Джон сидел на постели в своей комнате в цитадели и смотрел на мерцающую на столе свечу, поглаживая пальцами медную монетку. Его волосы все еще были влажными после того, как он их вымыл, и он надел чистый белый халат. Он выглянул в окно и увидел, что серп луны уже поднялся над горизонтом. Джон перекрестился и встал. Юсуф обедал с Нур ад-Дином, и Джон знал, что Хальдун также туда приглашен. Нур ад-Дин хотел приободрить его после предательства жены, поэтому они должны были задержаться дольше обычного, из чего следовало, что у Джона будет достаточно времени. Он провел рукой по длинным светлым волосам, взял меч и наполовину вытащил его из ножен, проверяя свое отражение на клинке. Черты его лица стали более жесткими, а короткая светлая борода более густой. Он засунул меч в ножны и пристегнул его к поясу. Затем задул свечу и вышел из комнаты.

Ворота цитадели охраняло четверо воинов, над головами которых горели настенные факелы. Джон узнал среди них Эль Маштуба и кивнул. Огромный мамлюк подмигнул в ответ.

– Куда ты так поздно собрался? – спросил он. – На свидание с женщиной?

– В церковь, молиться, – ответил Джон и решительно зашагал по мосту через ров.

– Передай ей от меня привет, – сказал ему вслед Эль Маштуб, и Джон услышал смех.

Вскоре Джон оказался в городе. Перед ним раскинулась мощенная булыжником главная площадь, совершенно пустая, если не считать бездомного бродяги, сидевшего посреди и просившего милостыню. Джон прошел мимо, свернул налево и двинулся дальше. Так он добрался до конца широкой улицы. Справа железные ворота перекрывали узкий проход. Джон огляделся, быстро забрался на ворота, стараясь не задеть острые зубцы наверху, и спрыгнул с другой стороны. Здесь было так темно, что он не смог бы разглядеть даже свою вытянутую руку. Он прошел дюжину футов и наткнулся на спящего человека, тот громко выругался, перевернулся на другой бок и снова захрапел. Джон двинулся дальше, считая шаги. После тридцать второго он остановился и левой рукой нащупал деревянные ворота. Если он не ошибся, за ними находился дом Хальдуна и Зимат.

Джон видел над собой верхнюю часть стены, серебристую в лунном свете. Ее высота составляла не менее десяти футов. К счастью, проход был всего в четыре фута шириной, поэтому ему удалось упереться ногами в одну стену, а руками – в противоположную. Так, медленно переставляя руки и ноги, он сумел подняться до самой крыши.

Крепко вцепившись в край, Джон оттолкнулся ногами от противоположной стены и взобрался на плоскую крышу дома Хальдуна. Он прополз по ней к противоположному краю и посмотрел вниз, во двор. В темноте журчал фонтан, но никакого движения он не заметил. Глубоко вздохнув, Джон спрыгнул с крыши. Звук удара получился довольно громким, и Джон постарался спрятаться в темном углу, сердце отчаянно стучало у него в груди.

Дверь в сторожку приоткрылась, и слабый свет свечи озарил фонтан. Стражник в кольчуге и с мечом в руке вышел во двор слева от Джона и двинулся вдоль сада. Он добрался до дальнего конца и повернулся. Джон затаил дыхание, когда стражник начал приближаться к нему. Наконец он миновал спрятавшегося незваного гостя и прошел так близко от Джона, что до него можно было достать рукой. Однако стражник так и не остановился. Он закончил обход сада, удовлетворенно кивнул и скрылся в сторожке.

Джон облегченно вздохнул и встал. Дверь, которую ему показала Зимат, находилась в дальней части сада, и сейчас ее освещала яркая луна. Однако из сторожки дверь также была хорошо видна. Джон прошептал молитву Деве Марии, выскользнул из тени и устремился к двери. Она оказалась запертой. Тихонько выругавшись, он повернулся и пошел обратно к главному входу в дом. Нажав на ручку, он с облегчением обнаружил, что она открыта, проскользнул внутрь и осторожно прикрыл ее за собой. Прижавшись ухом к полу, он ждал. Никто не поднял тревоги.

Джон вошел в большую, устланную ковром комнату, из которой отходили коридоры направо и налево. Он свернул в темный коридор справа и осторожно пошел по нему. Вскоре он добрался до второго поворота направо и свернул за угол как раз в тот момент, когда одна из дверей дальше по коридору приоткрылась. Джон быстро отступил за угол.

– Да, моя госпожа, – послышался женский голос, а потом по каменному полу застучали сандалии – кто-то шел в сторону Джона.

Джон вернулся обратно и спрятался в углу, прижавшись к стене. Через мгновение в комнату вошла служанка. Она пересекла ее, не глядя по сторонам, и скрылась в другом коридоре. Как только она исчезла, Джон вернулся к двери той комнаты, через которую вышла служанка.

– Дева Мария, сделай так, чтобы я не ошибся, – прошептал он и приоткрыл дверь.

В комнате было темно, но Джон сумел разглядеть тусклые очертания кровати и лежащей на ней женщины. Она села.

– Кто здесь? – спросила она, и он узнал голос Зимат. – Хальдун?

Джон вошел и закрыл за собой дверь.

– Это я, Джон.

– Джон! – Зимат вскочила с постели и бросилась к нему в объятия. – Благодарение Аллаху, ты пришел.

Она посмотрела на него снизу вверх и поцеловала в губы. Затем взяла его руку и положила к себе на грудь.

Джон отпрянул.

– Я пришел не для этого, а лишь потому, что обещал. Мы больше не должны встречаться. Ты знаешь, что случилось с Надирой. То же самое будет и с тобой, если нас поймают.