– Кас! – радостно осклабившись, восклицает Доминик.

Каспер смотрит на меня, и его глаза округляются. Еще миг – и он, развернувшись, пускается от нас наутек. Но пробегает всего несколько шагов. Путь ему преграждает Матео. Он оглядывает нас с головы до пят, нахмуривается, а встретившись со мной взглядом, осеняет себя крестным знамением.

– Это не Мертвоглазая Сейди, – хрипит он Касперу. – Это Ава Тёрн. Просто выглядит она сейчас хреново.

Я поворачиваюсь к Доминику:

– О чем это он?

Доминик пожимает плечами:

– У тебя на лице и волосах полоски какого-то черного маслянистого вещества. Ты выглядишь так, словно только что вылезла из кадра японского ужастика.

Добавить к сказанному что-то еще Доминику мешает Матео. Он кидается к нему с объятиями. Каспер все еще пялится с опаской на меня, хотя и похлопывает друга по плечу почти по-братски.

Мне и завидно, и больно наблюдать за ними. Ребята действительно как братья, готовые помочь и прикрыть друг друга в любых обстоятельствах. Я ведь тоже думала, что мы с Фордом как брат и сестра. Но так ли это было на самом деле? Как бы повел себя Форд, если бы я позвонила ему и сказала, что кто-то пытается меня убить? Бросился бы он мне на помощь? Пробил бы бетон, чтобы вызволить меня из смертельной ловушки? Я смотрю на порезы и царапины на руках Матео. Я знаю ответ…

– А куда ты пошел после того, как пробил брешь в бетоне? – интересуюсь я у Матео, когда они с Домиником расступаются в стороны.

При взгляде на меня лицо Матео кривится в гримасе. Но мне кажется, причиной тому мой видок, а не то, как я раньше вела себя с парнем. Мы пытаемся выйти из сада, а он словно не желает нас выпускать: ломкие ветки цепляют нас, пытаясь удержать. Но огонь распространяется все дальше. И у меня не остается сомнений: не пройдет и часа, как он уничтожит весь сад.

– Я ничего не разглядел в дыму, который вырывался из колодца, – отвечает мне на ходу Матео. – И меня одолел такой кашель, что я даже крикнуть ничего не мог. – Голос парня и правда звучит непривычно сипло. – Я не знал, что делать дальше, и пошел к Касу. Он стоял на стреме. На тот случай, если твои дядя с тетей услышали бы стук.

– А где они сейчас? – спрашивает Доминик. – И где копы?

В этот момент до нас доносится звук сирены.

– Похоже, уже здесь, – хмыкает Каспер. – А тетя Авы, когда я в последний раз ее видел, стояла у моста и наблюдала за пожаром.

– А дядя Тай? – не успокаиваюсь я.

Каспер пожимает плечами:

– Я не видел его с того момента, как мы подъехали. А мы обошли дом по кругу в поисках вас.

– Хорошо хоть не попытались войти внутрь, – замечает Доминик.

– Мы пытались, – отвечает Матео. – Там сущий ад…

Я перестаю прислушиваться к их разговору. Глаза разъедают слезы и дым. Мой родовой дом догорает… Дом, в котором я когда-то мечтала прожить всю жизнь. Дом, в котором я в последний раз слышала смех родителей. Дом, в котором дедушка учил меня играть в покер. И где я выросла, уверенная, что дядя Тай меня любил, как младшую сестру.

Я отворачиваюсь. Мой взгляд устремляется сквозь дым и падающий снег к мосту. Я знаю – там Кэролин. Одна. И я знаю, что мне нужно сделать.

Я направляюсь к мосту, под ногами потрескивает мерзлая почва – словно я иду сквозь огонь. На фоне темного неба вихрятся в хороводе пепел и снег. Они свиваются в причудливые образы, провожающие меня странными взглядами. Глаза-обереги моргают, превращаются в пустые глазницы, а те обращаются в дым. Или в прах? А впереди, вдали от оранжевого свечения усадьбы, я вижу ее – стоящую у моста.

Вряд ли она меня заметила. Сад за моею спиной бликует тенями, а я всего лишь одна из множества теней. Но потом часть восточного крыла усадьбы обрушивается, и я, обернувшись, вижу яркую вспышку, озаряющую весь сад. И когда я снова перевожу взгляд на Кэролин, ее рука уже зажимает рот: она меня увидела. Что ж, это даже хорошо.

В голове у меня нет никакого плана. Мне лишь хотелось дать ей знать – я жива и все, что они сделали с дядей Таем, напрасно. Слабый голосок внутри меня подсказывает: Кэролин, возможно, вооружена, она может причинить мне вред. Но я не замедляю шага. Потому что я сумела избежать жуткой смерти в горящем доме, выбралась из этой западни по водопроводной трубе в запечатанный бетоном колодец и уверена, что именно сейчас я неуязвима. Примерно в сотне футов от Кэролин я открываю рот, чтобы ее окликнуть. Но Кэролин пятится.

Нет, не вздумай! Я ускоряю шаг. Почти бегу, если это можно назвать бегом, потому что ноги страшно болят после долго ползанья. А Кэролин, пошатываясь, продолжает отступать. Как будто хочет убежать, но не в силах отвести от меня глаз. Вот она уже подступает к мосту. Я сокращаю расстояние между нами.

– Остановись! Я не одна из них. Я не Тёрн!

И что теперь? Замешательство наконец овладевает мной, но Кэролин не останавливается. Минутный импульс увлекает ее к оградительным перилам моста. Еще пар шагов – и она может упасть вниз. И уже мой внутренний порыв побуждает меня крикнуть ей:

– Стой!

– Ава?

Осознание осеняет одновременно и Кэролин, и меня. Я же выгляжу как неведомое существо, извлеченное из смоляной ямы. Должно быть, Кэролин приняла меня за Мертвоглазую Сейди. Но только слишком поздно осознала свою ошибку. Ее спина врезается в перила, тело теряет равновесие. Качается. На секунду мне кажется, что она упадет, но Кэролин удается устоять на ногах.

– Полиция уже здесь! – кричу ей я. – Ты должна…

Я замолкаю. За спиной Кэролин в дымке водяного пара внезапно обретает форму фигура. Она склоняется над Кэролин – девушка, сотканная из теней, с двумя глубокими впадинами на месте глаз.

Глаза Кэролин расширяются. Наверное, она слышит какой-то сигнал за шумом воды. Или ощущает на затылке холодное дыхание Сейди. Но, как бы там ни было, Кэролин не оборачивается. Онемевшая, она смотрит неотрывно на меня, а в это время две когтистые руки выныривают из-за ее спины и вонзаются ей в глазницы. Кровь окропляет лицо Кэролин. Она кричит. И я тоже кричу. А водопад ревет.

С прильнувшей к ней Мертвоглазой Сейди Кэролин переваливается через перила и исчезает в дымке пара. Я бросаюсь вперед, но, когда склоняюсь над перилами, никаких следов уже не вижу.

Фары патрульных машин превращают снег в калейдоскоп, и от этого горящая усадьба предстает глазам завораживающим зрелищем. Да… недвижный свидетель моей семейной истории обращается в дым. Усадьбы Тёрнов больше нет. И проклятых Тёрнов тоже. Странно, но мне от этого даже отрадно. Честно говоря, мне не хочется быть продолжательницей нашего наследия.

Но у меня в ушах до сих пор звучит эхом предсмертный крик Кэролин. Она упала с моста – я в этом уверена. Но я действительно видела ее падение? Или это была галлюцинация? Внутренняя оторопь говорит мне, что я видела нечто потустороннее, но доверять своей интуиции я сейчас не могу. Как не стоило и раньше…