Армон зашипел и торопливо погасил пламя.

— Прекрати ржать, придурок! — обозлился он. — Твоя девушка получила болевой шок! Из-за тебя!

— Я здесь причем? — Лениво потянулся, растапливая остатки льда, и пренебрежительно закинул руки за голову. — Это же ты ее поджарил. И она не моя, я ее первый раз вижу. — Задумчиво прикрыл глаза. — Ну, может, второй. Но секс ведь не повод для знакомства, Армон.

— Ну ты и гад. Помочь не хочешь?

Напарник спешно накладывал на девушку целительный аркан, а я равнодушно пожал плечами и встал. Как меня занесло в эту дыру? Нет, с выпивкой пора завязывать.

— Не трать на нее силы, — посоветовал я, подбирая с пола брюки. — Само заживет. Потом.

— Шрамы останутся, — досадливо поморщился Армон. — Жаль ее. Красивая.

— Ну заплатит целителю, он ей тылы подровняет, — хмыкнул я.

Армон, конечно, не послушался и, скрипя зубами, пытался сам наложить аркан. У меня это получилось бы лучше, но я не альтруист, чтобы раскидываться силой. К тому же не по статусу чернокнижнику лечить чужие тылы. Пусть и такие… симпатичные. Так что я оделся, слегка насвистывая, пока напарник тихо ругался над девчонкой.

— Что за привычка прикрываться живыми людьми? — выплюнул он.

— А что за манера — меня будить подобным образом? — отбил я.

— Лекс, ты совсем совесть потерял? — Армон все-таки сдался и оставил девчонку в покое, она так и не пришла в себя.

— У тебя файер стал лучше получаться, — одобрил я.

— Лекс! — Армон зашипел, как рассерженный кот, а я снова усмехнулся.

— Да что ты разорался? Приперся с утра, окатил меня водой, поджарил эту… не помню, как ее, еще и возмущаешься! Смотри, у тебя уже шерсть лезет, мой блохастый друг. Не нервничай так, это вредно.

Армон действительно начал обращаться, его мощное тело воина слегка ссутулилось, готовясь к трансформации. И я не мог отказать себе в удовольствии его позлить. Правда, на этот раз он не повелся и взял себя в руки прежде, чем обернулся. Я даже прицокнул языком.

— Ого, ты научился себя контролировать?

— Я научился не реагировать на твои глупые шутки, Лекс, — холодно ответил Армон. — Твоя безответственность и наглость не имеют границ. Ты пьешь уже месяц и тащишь в постель все, что движется… — он бросил быстрый взгляд на застонавшую девицу и прикрыл ее покрывалом. Хотя что я там не видел? — Может, пора остановиться? В городе неспокойно, ловцы снова устроили облаву на темных, к тому же у нас заказ! Ты уже потратил все деньги этого несчастного папаши, но так и не нашел убийцу его дочери! И я, между прочим, пытаюсь работать и решать наши вопросы!

— Я тоже их решаю, — пожал плечами. — Подай мне рубашку, будь любезен. Вон там, на столике. Или еще где-то…

— Каким это образом ты их решаешь? — обозлился напарник.

— Я провожу розыскные мероприятия, — любезно пояснил я.

— И что же, извини, ты разыскал конкретно здесь? — сузил глаза Армон. Его зрачки вытянулись в вертикальную линию, а радужка пожелтела. Нет, все-таки до идеального самоконтроля ему далеко. Я вздохнул, оделся, поправил воротник черной рубашки. Придирчиво осмотрел себя в мутное, с трещиной на раме, зеркало. — Лекс! — рявкнул Армон, теряя терпение.

— Ну ладно, ладно, не ори. Я тебя слышу. Я нашел вот это, — небрежно бросил перстень. Армон поймал играючи, хотя я намеренно задал неудобный угол, еще и магией закрутил. Теперь уже поморщился я. Все-таки реакция оборотня меня слегка… раздражала. Напарник отошел к окну, рассматривая простой серебряный ободок с темным камнем. И присвистнул, увидев гравировку. Вензель императорского двора внутри серебра.

— А знаешь, что самое фиговое, мой дорогой друг, — глубокомысленно протянул я, — что эту милую штучку нашли на месте убийства. Понятно, щипачи ее прикарманили раньше, чем прибыли ловцы, но так же быстро и сбросили. Эта маленькая буковка внутри словно зараза, никто не захочет подцепить.

— Ты уверен, что кольцо с места убийства? — Армон прищурил глаза.

— Ты сомневаешься в моих способностях? — я приподнял бровь. — Уверен. Я раскрывал грань. Оно точно было там, и его оставил убийца. Вот такая вот гадость и подстава, мой желтоглазый друг.

— Открывал грань? — Армон окинул меня взглядом. — Так вот почему ты… Много сил отдал?

Я пожал плечами и с сомнением осмотрел кресло. Весьма потрепанного вида, с лысыми потертостями на некогда синем бархате и следами чужой жизнедеятельности. Сейчас, на почти трезвую голову, я побрезговал в него садиться, хотя память подло подкинула воспоминания о моих ночных действиях на этом кресле. Весьма активных и даже с некой… фантазией.

Я скривился.

— Кольцо оставил убийца, Армон. На нем есть остаточный след, очень слабый, но момент, когда девчонку убили, я увидел. Убила рука, на которой был этот перстень. Но я даже не могу сказать — мужчина то был или женщина. Хотя форма и не имеет значения, сам знаешь. Тем более, если речь идет о членах Двора.

— И что мы будем делать? — глаза напарника снова блеснули желтизной, и он тут же вскинул голову. И нахмурился. Через несколько ударов сердца и я услышал то, что насторожило Армона. И хмыкнул.

— Конкретно сейчас — драпать.

— Лекс, — вкрадчиво спросил друг, начиная обращаться. Его голос стал ниже, уже отчетливо напоминая звериный рык. В частичном обороте он еще мог говорить. — А скажи-ка мне, дружище, где ты взял это кольцо?

— Слушай, а давай ты сам догадаешься, — я распахнул окно и присвистнул. Четыре этажа. Мерзкий мелкий дождик. Отвратительное утро.

— Ты его украл? — голос оборотня почти утратил человеческое звучание. Стучать в дверь не стали, она просто слетела от мощнейшего удара, и одновременно я выпрыгнул в окно. Девчонка, имени которой я так и не вспомнил, некстати пришла в себя и заорала.

— Ур-р-р-ою! — зарычал напарник, черным клубком шерсти и литых мышц вываливаясь следом. Я не ответил, сосредоточившись на воздушном аркане. Мой друг чрезмерно чистоплотен и все еще верит в честные методы добычи информации. Поэтому ее обычно добываю я.

В нас полетели сгустки огня, но я к тому времени уже был на земле и выкинул защиту.

— Смываемся! — заорал Армон, как будто я и сам не догадался.

Оборотень черной молнией рванул в сторону, ему легко говорить, с его-то скоростью. Обычно я не отстаю, пусть у меня две ноги и лишь одна форма, увы, человеческая, зато черной силой я владею не в пример лучше. Только вот, кажется, я слишком много сил отдал, пытаясь открыть временную грань, потому что мой защитный аркан слишком быстро распадался. Горло свело от недостатка воздуха, сердце норовило покинуть тело и выпрыгнуть через глотку. Я ругался сквозь зубы, пытаясь не сбавлять темп. Шипящий комок огня врезался в мой щит и пробил в нем дыру. Защитный аркан лишь погасил файер, но мне в спину попали горящие угли, и ударная волна сбила с ног. Я пролетел над грязной мостовой и свалился в сточную канаву, ощутимо приложившись головой. Вскочил, ругаясь. Думать о чистоте одежды было некогда, отбиться бы. Их было четверо — смазанные фигуры в серых плащах, расплывающиеся, стоит присмотреться к ним внимательнее. Я сплюнул. Ловцы, да еще и из Первого Императорского Круга. Отвратительное утро грозило обернуться паскудным днем, который станет в моей жизни последним. Ловцы не церемонятся со своими жертвами, у них разговор короткий и основательный. Такой, после которого на мостовой остается лишь обугленный труп, без рук и головы. Оные части тела перекочевывают в застенки Круга. Ну и, конечно, никто из серых уродов не постесняется позаимствовать чужую силу.