– Ну, я точно не знаю, – сказала Лоррин. – А Рассел еще ни с кем не разговаривал. Поверь, мы стараемся связаться с ним, но он пока не произнес ни звука. Впрочем, я слышала, что вместе с ней был зарыт пистолет. Мы пытаемся получить подтверждение.

Эве вспомнилось ощущение от рукоятки пистолета в ее одетых в перчатки руках. Она все время была в перчатках, разве не так? Воспоминания путались, словно это случилось с кем-то другим. Она вспомнила, как целилась в Женевьеву, приказывая ей замолчать. И вспомнила, как нажала на спусковой крючок, разбивая дверь ванной.

Эва не знала, что еще сказать Лоррин. Что сказал бы человек, который ни в чем не виновен?

– Жаль, – сказала она, – Следы того, кто похитил ее, теперь, вероятно, затерялись.

– О, кто знает, – сказала Лоррин. – Останки были найдены поблизости от хижины, там могут быть найдены другие улики. Я надеюсь, они наведут на что-нибудь. Это будет первоклассная новость.

Должно быть, впервые они с Лоррин оказались по разные стороны баррикад.

– Я хотела убедиться, что ты в курсе насчет пьесы, где играют Дрю и Джек…

– «Дождись темноты», верно? – спросила Лоррин. – Мы придем.

– Прекрасно. Скажи Бобби, что я передаю ей привет.

– Рада была поболтать с тобой, – ответила Лоррин. – Давай пообедаем вместе на днях.

– Конечно, – сказала Эва.

* * *

Она вернулась на территорию университета и всю вторую половину дня, работая с клиентами, боролась с желанием пойти и посмотреть телевизор, вместо того чтобы сидеть в своем кабинете. К тому времени, когда она вернулась домой, Джек уже готовил на ужин сэндвичи с жареным сыром.

– Ты слышала? – спросил он, встретив ее поцелуем.

– О жене президента Расселла? – спросила Эва.

– Угу. – Джек вынул из шкафчика над раковиной две тарелки.

– Я сейчас включу телевизор, – сказала она. – Есть что-нибудь новенькое, кроме того, что сообщили днем?

– Они не могут найти ребенка! – крикнул ей вслед Джек.

О боже!

– Ты не против, если мы поедим здесь? – Нажав кнопку на пульте, она села на диван. – Новости начнутся через пять минут.

– Отлично, – сказал Джек. – У меня уже все готово.

Она включила 29-й канал и в ожидании начала новостей смотрела рекламу.

– Добрый вечер, – заговорил ведущий. – История из Нью-Берна, штат Северная Каролина, к этому моменту стала еще более волнующей. По сообщению источников из офиса шерифа Нью-Берна, хотя были найдены костные останки Женевьевы Расселл, останки младенца, которого она восемь месяцев носила под сердцем, рядом с ней найдены не были. Что вызывает недоумение у властей. Поиски в этом районе продолжаются…

– У меня есть жареный сыр. – Джек вошел в комнату, напевая на мотив песни «I’v Got Rhythm»[22]. – У меня есть…

– Ш-ш-ш! – Эва подняла руку, желая заставить его замолчать. Она бросила на него быстрый взгляд. – Прости, – сказала она. – Просто я хочу это послушать. – Она пропустила то, что ведущий сказал о поисках.

Поставив поднос на кофейный столик, Джек уселся рядом с ней. Ее затошнило от запаха жареного сыра.

– Полиция оцепила всю зону до тех пор, пока поиски не будут закончены, – сказал ведущий.

– Хм, очаровательное местечко, – сказал Джек, имея в виду покосившуюся хижину на экране.

Ей вспомнилась входная дверь, то, как она задевала за стену дома. Она вспомнила звук ревущей воды, водяную пыль на своем лице, когда они с Тимом стояли и смотрели на реку. До того, как все случилось. До того, как все изменилось.

Репортер на месте событий протянула микрофон полицейскому офицеру.

– Вы думаете, что похитители держали здесь в заложницах Женевьеву Расселл? – спросила она.

– Ну, на данный момент это предположение, – ответил офицер, – и мы не намерены строить догадки, пока не окончено расследование.

– Вы что-нибудь нашли в доме?

– На данный момент мы не вправе говорить об этом.

Что? Какие улики могли они отыскать в доме спустя столько лет? Сколько народа с тех пор останавливалось в хижине! Она ничего не оставила за собой. Даже отпечатков пальцев. Она была в этом уверена. Потом она вспомнила о маске. Неужели Форрест закопал ее вместе с Женевьевой? Неужели они нашли ее, просеивая землю? Остались ли на ней частички ее кожи? А если да, могли ли они каким-то образом привести к Эве Эллиотт?

Вдруг на экране появился Ирвинг Расселл. Он стоял рядом со своей дочерью Вивианой перед ротондой на территории университета.

– Я видел сегодня ребят с 29-го канала в студенческом городке, – сказал Джек. – Я подумал, что они ищут…

Она прикрыла ему рот ладонью.

– Прошу тебя, – сказала она.

– Это тяжелый момент для меня и моей семьи, – сказал Расселл. Он выглядел усталым, и она вспомнила, как видела его по телевидению вскоре после исчезновения Женевьевы. Тогда он был почти костлявым. Сейчас он выглядел коренастым. Более крепким. Хотя и теперь в его глазах была такая же пустота, как тогда.

Камера выхватила двоих детей примерно пяти и восьми лет, которых прижимала к себе Вивиана, старшая дочь Расселла, которой в жизни повезло больше. Вивиана была очень похожа на Кори. Может ли Джек заметить сходство? Она затаила дыхание, ожидая, что он скажет об этом.

– Я испытываю глубокую печаль и одновременно облегчение, так как Женевьева наконец нашлась, – сказал Расселл. – Невозможно выразить словами весь мой… мой ужас оттого, что ребенок, которого она носила, не найден. Я не понимаю этого и боюсь думать о том, что это может означать.

У него трясутся губы? Эва наблюдала за тем, как Вивиана мягко взяла отца за руку и сжала ее, словно пытаясь помешать ему упасть.

– Я только надеюсь, что Женевьева не слишком страдала, – сказал он. – И я не успокоюсь до тех пор, пока не узнаю, что произошло с ребенком. С моим сыном или дочерью.

– Бедный парень, – сказал Джек, когда новости переключились на другой сюжет. – Не могу даже представить себе, что значит оказаться на его месте.

Эва пыталась совладать со своим голосом.

– Извини, что была резка с тобой, – сказала она. – Просто я… знаешь… до меня весь день доходили слухи, и мне хотелось узнать, что же на самом деле произошло.

– Все нормально. Ешь свой жареный сыр. Скоро придет Дрю.

Эва забыла о том, что Дрю репетировала роль с Джеком. Она опустила глаза на сэндвич. Джек обожал жареный сыр. Хлеб был насыщенного коричневого цвета и не слишком маслянистым. Расплавленный белый чеддер разлился по тарелке. Внутри виднелись тонко нарезанные ломтики красных помидоров.