– Гражданин, – бабища перешла в верхний регистр, – ты мненадоел! Ясно сказано: обед. Через час можешь вновь ко мне обратиться, толькоталоны не появятся.

С гудящей головой я выпал в коридор и сел на один изободранных стульев. Однако в этом диспансере, где собираются умалишенные илипросто нервные люди, сделано все для того, чтобы несчастные потеряли последнеездоровье, пытаясь попасть на прием к специалисту.

– Хотите валерьяночки? – спросила девушка, сидевшая околоменя.

– Что, я так плохо выгляжу?

– Ну, прямо скажем, не слишком хорошо, – сообщила она.

– Я так и не сумел узнать, где принимает Шульгина, –пожаловался я.

– Фаина Савельевна? А на самом последнем этаже, – улыбнуласьдевушка, – дверь сразу за лестницей, там даже табличка есть!

Я обрадовался:

– Ну спасибо. Теперь надо решиться к ней пойти! Скорейвсего, она не станет со мной и разговаривать без талона!

– Фаина Савельевна очень милая дама, – продолжала улыбатьсядевушка, – на этих, из регистратуры, совершенно не похожа. Вы просто сядьте вочередь, а потом войдите в кабинет.

На четвертом этаже, на мое счастье, не оказалось ни одногочеловека.

Осторожно постучав по филенке и не дождавшись ответа, яприоткрыл дверь и увидел приятную женщину, мирно пьющую кофе. На столе переддоктором лежала пачка печенья.

– Вы ко мне? – спросила она.

– Бога ради извините, я забыл про перерыв!

– Ну, данную трапезу сложно назвать обедом, – улыбнуласьФаина, – проходите.

Исполненный благодарности к приветливой даме, я сел на стул,стоящий возле стола.

– Слушаю вас, – сказала Фаина, – какая у вас проблема?

Я положил перед ней удостоверение.

– Вообще-то, я не слишком понимаю… – забормотала врач.

– Вы знали Павла Николаевича Бурцева?

– Пашу? Очень хорошо. Но он давно умер. Ужасная история. Ачто случилось?

– Сейчас объясню, – кивнул я.

– Очень хорошо помню тот день, – кивнула Фаина, выслушав мойрассказ. – Паша мне нравился, веселый, красивый. Девушки глупые существа исперва обращают внимание на внешность кавалера, потом, с возрастом, начинаешьпонимать: пословица «с лица не воду пить» очень верна, для семейной жизни важныне красота и умение петь песни под гитару, а совершенно иные качества.

Фаина в студенческие годы жила одна, снимала комнату вкоммунальной квартире, очень уж не по душе ей было обитать в общежитии, да иготовиться к занятиям в окружении вечно веселящихся студентов тяжело. А Фаинеочень хотелось остаться в аспирантуре, вернее, в ординатуре, вот девушка истаралась изо всех сил. Но мест для будущих кандидатов наук было мало, ажелающих написать диссертацию много. Одним из претендовавших на ординатуру былПавел Бурцев. Сначала Фая воспринимала парня как своего конкурента, но потом онначал ей нравиться, причем с каждым днем все больше и больше. В конце концов умолодых людей разгорелся роман, и Фаина стала даже задумываться о свадьбе.Правда, Павел никакого предложения не делал, более того, он никогда неоставался у любимой ночевать, говоря:

– Мама у меня человек старомодный, в ее понимании девушка,которая отдалась мужу до свадьбы, – проститутка. Лучше ей не знать о нашихотношениях.

Фаина удивилась, но согласилась. В конце концов, портитьотношения с предполагаемой свекровью не стоило. Вдруг она и в самом делеветхозаветная старуха, будет потом всю оставшуюся жизнь грызть жену сына ипопрекать ее потерянной до свадьбы невинностью.

Как-то вдруг Павел появился на пороге с чемоданом, швырнулего в угол и заявил:

– Слышь, Фай, хочешь на юг? В море покупаемся!

– Так холодно еще, – удивилась она, – лучше летом.

– Ерунда, там бассейн есть, и сейчас дешевле.

– Во время учебы?

– Так праздники же! Первомайские, как раз успеем слетать наюг, и вот, смотри, путевки купил и билеты.

Фаина обрадовалась, значит, у Павла и в самом деле серьезныенамерения в отношении ее, но все же спросила:

– А что скажет твоя мама?

– Она думает, что я уехал к приятелям на дачу, – веселосообщил Павел и, бодро насвистывая, ушел в ванную.

Фая села на диван. Она не любила сюрпризов, предложениеехать завтра на юг пугало ее, и потом, надо же собрать сумку, приобрестикое-какие мелочи, да и купальник плоховат…

Из ванной донесся плеск воды, Павел решил принять душ.Фаина, поколебавшись мгновение, полезла в карман его пиджака, висевшего наспинке стула. Фаина никогда до сих пор не занималась шмоном, более того, ейглубоко противна была сама мысль обыскивать одежду любовника, чтобы найтикакие-то доказательства его измены, да и не подозревала Фая Павла ни в чем. Ейпросто хотелось узнать, во сколько вылет. Если вечером, то к Ленке Маркиной закупальником можно успеть съездить завтра, а если рейс утром, тогда нужно смотатьсяк подружке сейчас. Ну не ехать же на юг с женихом, имея в сумке допотопнуютряпку вместо модного бикини?

Фая вытащила билет и очень удивилась, он был выписан не наее имя. Более того, в путевке, которая лежала тут же, указывалась фамилиянеизвестной ей женщины.

– Кто это? – спросила Фая, показывая документы вышедшему изванной Павлу.

Тот неожиданно покраснел и обозлился:

– Не фига было по карманам лазить.

– Так я время вылета узнать хотела!

– Могла бы подождать, пока я выйду!

Павел сунул билет и путевку в карман и заявил:

– Я думал, ты не из таких.

– На чье имя взят билет? – спросила Фая.

– А тебе что?

– Так вроде ты меня пригласил.

– Да.

– А на бумагах чужая фамилия.

– Хотел сюрприз тебе сделать, вот и не попросил твойпаспорт, – нашелся парень.