– Постойте, а почему я не могу просто отказаться от этого предмета?

Не закончить курс было намного хуже, чем отказаться от предмета. Это будет выглядеть так, будто я не справлялась с заданиями.

– Вы не можете отказаться от предмета, который уже отменен.

– Вы сказали, что вся ответственность лежит на Джеймсе. Так почему я…

– Насколько я помню, вы признались, что во всей этой истории вы виноваты так же, как и он, если не больше. Вы имеете представление о том, сколько неприятностей вылилось на мою голову?

– Мне жаль, если…

– Но я звоню не для того, чтобы сообщить вам о вашей оценке. Как видно, вы отказались сотрудничать со следствием. Вам повезло, что я не делаю вам третьего предупреждения.

– Мистер Веспелли, эти детективы просто пытались заставить меня сказать неправду. – Я слегка понизила голос. – Джеймс никогда не вел себя недостойно со мной. Может быть, детективы давили и на тех девушек.

– Джеймс повел себя недостойно. Он вступил в интимные отношения с вами. И, возможно, еще с тремя девушками.

– Это неправда. – Мне захотелось плакать. И я с трудом продолжила говорить спокойно. – А если детективы не давили на них, тогда они просто солгали для того, чтобы избавиться от этого предмета. Они должны были догадываться, что если они расскажут такую историю, они получат оценку «А». Они явно поступили так из-за этого.

– Мы не сможем это доказать.

– Проверьте их успеваемость.

– Я уже сделал это. Они все трое имели плохие оценки по этому предмету. Но это не означает, что они все выдумали.

– Нет, означает.

– Пенни, я понимаю, что это известие огорчает вас по многим причинам. – Его голос звучал спокойнее. Почти умиротворяюще. – Я знаю, вы расстроены из-за того, что вам придется снова изучать предмет с самого начала. Но отметка «I» в вашем дипломе ничего не значит. Наниматели даже не обратят на это внимания. А что касается обвинений, здесь я ничего не могу поделать. Я пытаюсь остановить расследование, поскольку мы уже приняли решение отменить этот курс. Но скоро все забудется. А если вас огорчают результаты проверки, может быть, вам стоит поговорить об этом с Джеймсом.

Он считал, что Джеймс виновен. Неужели все так думают? Я посмотрела на Тайлера. Он уже почти прикончил свой рогалик. Мне казалось, что он мог слышать весь разговор. Я слегка отвернулась, чтобы ему не было слышно.

– Мистер Веспелли, я знаю, что они лгут. Мы с Джеймсом уже говорили об этом.

– Тогда проигнорируйте все это. Пусть вас это не беспокоит.

Я была в бешенстве. Я не должна была игнорировать это. Они обязаны были докопаться до правды. Меня уже тошнило от того, что все распускали слухи о Джеймсе. Неудивительно, что он был так замкнут. Все поступали с ним ужасно.

– Я не хочу, чтобы вы прекращали расследование. Я хочу, чтобы вы докопались до правды. И вы не можете публиковать это. Я говорю вам, это все клевета.

– Пенни, мне очень жаль. Я просто хочу, чтобы все это поскорее забылось. Так будет лучше для университета.

– Вы награждаете студенток за ложь. У них должны быть неприятности, а не поощрения.

– Мне нужно позвонить Джеймсу. Хорошего вам дня, Пенни.

Он повесил трубку.

– Вы, должно быть, шутите.

Я швырнула телефон на стол.

Я чувствовала на себе взгляд Тайлера. И я не знала, что ему сказать. Джеймс взбесится, когда ему позвонит мистер Веспелли. Я не могла поверить, что университет прекратит расследование. Если они не собирались выяснить правду, зачем вообще было затевать какую-то проверку?

– Итак, что случилось? – наконец спросил Тайлер.

Я откусила огромный кусок рогалика, чтобы отвлечь его. Я не хотела обсуждать это с Тайлером. Он явно считал Джеймса негодяем. И я не хотела, чтобы кто-то говорил мне это.

– Хорошие новости, – сказала я. – Ты получил оценку «А».

– Что?

– Все студенты курса Джеймса получают «А».

– Правда?

– М‐мм. Поздравляю.

Тайлер рассмеялся.

– Но я уверен, что получил бы хорошую отметку и без того, чтобы ты спала с нашим профессором.

Я не знала, какого ответа он ждал. И просто натянуто рассмеялась.

– Возможно.

Тайлер пожал плечами.

– Так, если мы все получили оценку «А», почему ты так расстроена? Это же замечательно!

– Я не получила. Мне поставили «I».

– Почему? Ты же не сделала ничего плохого.

– Сделала. Я спала с моим профессором. И, как выяснилось, я отказалась сотрудничать со следствием или что-то в этом роде. Не знаю. Эти детективы – просто засранцы. Но это не имеет значения. Мне на все это наплевать.

Я откусила еще один огромный кусок рогалика. И сливочный сыр заставил меня почувствовать себя немного лучше.

– Ты в порядке?

– Да, – пробурчала я с набитым ртом.

– Пенни, ты же знаешь, что можешь поговорить со мной. Для этого друзья и нужны.

Я покачала головой.

– Это все так глупо. Невероятно глупо.

Тайлер продолжал пристально смотреть на меня.

– Я знаю, что он этого не делал. Он сказал мне об этом. И я верю ему. Так почему же я чувствую себя так… так…

Я закрыла лицо руками. Три. Три девушки? Джеймс переспал с Изабеллой после того, как сказал мне, что ему нужно время. Я думала, что он порвал со мной. Но он, когда начал снова разговаривать со мной, сказал, что никогда не собирался расставаться. Значит, если он не рвал со мной, это означает, что он осознанно изменил мне с ней после нашей ссоры. И это не выходило у меня из головы и беспокоило меня. Джеймс сказал, что сделал это, потому что хотел забыть обо мне. Что было понятно. Но, может быть, это было не единственным, что он сделал, чтобы забыть меня. Может быть, были еще девушки. Может быть, именно те три. Но мне не хотелось так думать. Я не хотела допускать такую возможность. Но разве это было так невероятно?

– Пенни. – Тайлер положил ладонь мне на руку. – Пожалуйста, поговори со мной. Мне невыносимо видеть тебя такой расстроенной.

Я подняла голову.

– Что, если они не лгут, Тайлер? Что, если он… если он сделал то, в чем они его обвиняют?

Не успев сказать это, я почувствовала себя виноватой. Можно было так думать. Но я не должна была говорить этого. Особенно Тайлеру.

Тайлер не убирал ладони с моей руки.

– Тогда я надеру ему задницу.

Я рассмеялась и пошевелила рукой, чтобы сбросить его ладонь.

– Прости, я не знаю, почему это сказала. Ясно, что те девицы всего лишь хотели получить оценку «А». Они плохо занимались. Они просто тупые, поэтому и поступили так тупо.