Никто не видел, когда Луана, возлюбленная Эйвона, пробралась на скалу. Люди так и не узнали, успели ли шепнуть друг другу какие-то слова принц и принцесса. Нехрупкая фигурка Командующего в звездных доспехах вновь появилась на уступе, над огненным морем схватки, и в руке Эйвона развевался флаг Шенны.

Могучий рев вырвался из глоток королевских солдат, люди толкали друг друга, указывая на скалу. А там, наверху, не уворачиваясь от пуль и шипящих лучей, стоял их юный командир. В руке принца развевался флаг свободы. И не было на свете такой силы, которая могла бы в тот миг остановить войска короля. И каждый из солдат дрался за десятерых, за тех, кто давно лежал в земле, за тех, кто осваивал и обустраивал Шенну, и за тех, кто недавно был рядом, но уже не мог держать в руках оружия.

Враг дрогнул, даже воины Мятежа были потрясены невиданным мужеством принца. Это был знак судьбы — человек не мог, не должен был остаться в живых, когда десятки стволов вели огонь по маленькой фигурке. Войска Мятежа дрогнули, начали отступать, а потом солдаты побежали прочь, и долго еще войны короля гнали мятежников по планете, обагряя сухую пыль Шенны чужой кровью…

А юная принцесса, в звездных доспехах Командующего, отброшенная с уступа залпом орудий, медленно ползла по склону наверх. Пропитанный кровью флаг, привязанный к руке, волочился за ней. Луана, которой уже никогда не суждено было стать матерью и растить на свободной Шенне детей, с трудом передвигалась по острым, разбитым в крошку камням, горячим от лучей лазерных орудий. Принцесса ползла туда, где ее ждал умиравший Эйвон. Камни вокруг были красного цвета, и Луана торопилась, как могла, потому что скалы были обагрены его кровью. Сердце принца остывало с каждым толчком, остывало вместе с вытекавшей из многочисленных ран кровью. Но Эйвон, у которого уже не было сил, чтобы жить, все равно ждал. Ждал, тянул руку навстречу. Его воля не смогла зацепиться за свободный, отвоеванный у врага мир. Но ее хватило, чтобы на время остановить смерть, заставить ее подождать, пока не переплелись пальцы принца и принцессы. Потому что Луана все-таки доползла.

Их так и нашли потом, на дымящемся горном уступе, на превращенных в мелкую крошку камнях. Воины поднимались наверх, чтобы поскорее передать своему командиру радостную весть: Шенна свободна. Силы Звездной Империи подоспели на помощь, уничтожив остатки врага. Но солдаты замерли, не в силах говорить… Открытые глаза принца смотрели на возлюбленную, а глаза Луаны клялись Эйвону — в вечной любви. Только принц и принцесса уже не принадлежали этому миру, они отправились по бесконечной дороге в новую жизнь, взявшись за руки. Чтобы там, вдали от крови и боли, никогда не расставаться…

Их несли по склону на руках, осторожно, медленно, так чтобы не разорвать переплетенных, пальцев. И даже седые воины не скрывали слез, когда принца и принцессу положили на землю в узком ущелье, где войска Шенны разгромили армию Мятежа. Ничто так и не посмел разорвать руки, переплетенные в вечной любви.

У подножия той самой скалы, в твердом граните, расколотом и рассеченном пулями и лучами лазеров, есть могила, одна на двоих. Большие камни охраняют вечный покой Эйвона и Луаны. А дети Шенны, свободной Шенны, приносят к холмику яркие цветы. На вершине скалы, в том самом месте, где погибли юноша и девушка, стоит памятник: принц и принцесса, взметнувшиеся в небо руки, переплетенные пальцы. Туда приходят влюбленные Шенны, когда хотят сказать друг другу нечто важное, то самое, что не всегда получается выразить словами…

* * *

Багира взяла маленькую статуэтку со стола Рама, бережно стерла пыль с юных лиц. Взметнувшиеся вверх руки, переплетенные пальцы. Эйвон и Луана. Кто бы мог подумать, что именно Геннадий Волков станет тем человеком, который откроет ей тайну этих маленьких фигурок. Именно Лис познакомил ее со скульптором, который делал памятник принцу и принцессе.

— Он был у нас на Шенне, — сказал тогда скульптор, после долгого молчания. — В легенде нет ни капли лжи. Ни капли. Старший лейтенант Митревски попросил взять его с собой наверх, на скалу. Долго молчал, стоя на вершине и глядя на город-столицу. А потом спустился вниз и… опять молчал, у могилы, покрытой цветами. Я не знаю, почему эта история так тронула вашего офицера, быть может, это как-то связано с его прошлым… Он попросил меня сделать маленькую копию. Очень просил. Я не смог отказать, у него были такие глаза… За всю жизнь сделал только одно исключение — для Рама Митревски. Больше ни одной копии. Я высек ему маленькую статуэтку из обломка той, оплавленной огнем боевых лазеров скалы…

Зная, что сигнал к началу операции против Фонетти вот-вот будет дан, Багира улучила минутку, чтобы забежать в комнату Пирата за статуэткой. Эйвон и Луана поедут с ней. Девушка сжала статуэтку в ладонях. Какие они счастливые! Сейчас идут, взявшись за руки, в вечности, среди звезд. Никто и никогда не разлучит их. А у нее с Рамом даже смерти вместе не получилось, не то что жизни. Почему тогда, на Лауре, не сработал браслет Крога? Ведь она дернула кольцо, когда бандиты вплотную приблизились к беглецам. Но браслет не сработал, а «Викинг» Адмирала превратил шеренгу атакующих в живые факелы. Только весь нестерпимый жар достался одному Митревски, который до конца закрывал девушку собой. Им даже не дали толком проститься, запаяли неподвижное тело в ящик с инертным газом.

А потом санитарный корабль с огромными красными крестами на бортах сорвался с голого, сожженного дочерна плато и исчез среди звезд, оставив Дженнифер только небо. А она все верила, надеялась, что однажды, из ослепительной синевы, с ревом вынырнет корабль, опалит горячим вихрем. А потом он легко сбежит по трапу и, улыбаясь, замрет у ее ног. Не говоря ни слова, просто глядя в глаза. За легкими искорками смеха спрячет немой вопрос, самый важный. И Дженнифер сердцем будет знать, что Рам ждет ответа, ждет и волнуется, как мальчишка.

Это был бы самый счастливый день в ее жизни. Она бы сказала все самые важные слова, смотрела бы в его глаза так, как никогда не смотрела в глаза мужчины ни одна женщина. Если бы только был шанс… Но нет, все это лишь мечты, потому что позади остались десятки кораблей, опустившиеся на Лауру, почетный караул, замерший по стойке «смирно», тяжелый металлический ящик, который скрылся под каменным холмом. И три залпа, разорвавшие спокойное небо планеты.

Дженнифер Рол поднялась с места, крепко сжимая статуэтку и обводя комнату взглядом в последний раз. «До свидания, — сказала она фотографии, нежно провела пальцем по лицу Рама. — Если все закончится хорошо, я отомщу за тебя… А если нет… Я знаю, на бесконечной дороге любви ты ждешь меня. Женское сердце невозможно обмануть. Если так сложится, я догоню тебя. Ты просто подожди чуть-чуть, совсем немного…»

* * *

— Геннадий, не нравится мне Багира, — с порога начал Норт Свенссон, едва только они прошли в режимное, не прослушиваемое помещение.

— Что случилось, Норт? Опять мы возвращаемся к этому вопросу… — Волков, в отличие командира, был собран и спокоен. Он прошелся по комнате, отодвинул стул и уселся, глядя на Адмирала.

— Мне доложили, Гена, она забрала из комнаты Митревски статуэтку.