Нита мгновенно все поняла. Ковит не мог причинить вред людям, которых воспринимал людьми. В тот момент, когда он очеловечил их, он больше не мог причинять им боль. Чтобы охотиться, нужно было узнать свою добычу, а знание делало ее более человечной, и охота становилась невозможной. Анонимность являлась ключом во всем, что казалось Ковита. Он не мог причинить вреда людям. Но бесформенные, безымянные, безмолвные существа, попадавшие в его камеру пыток, не считались людьми.

Точно так же, как существа, оказавшиеся на столе для препарирования у Ниты.

– Я сразу понял, что Ковит здесь не ради охоты, – продолжал Генри. – Но он приехал в Торонто из джунглей, так что это должно быть как-то связано с тобой. Я не верю в совпадения.

Нита тоже не верила.

– А потом, Нита, я понял, что ты знаешь Ковита. Рейес похитила тебя, а Ковит работал с ней.

Желудок Ниты свело спазмом. Она поняла, к чему он ведет. Все было так логично. Любой, знавший Ковита, мог догадаться.

– Возможными казались всего два варианта. Друзья или враги. Ковит не любит мести – это слишком личное, понимаешь ли, придется убивать кого-то, кого ты знаешь. Он не может убивать людей, которых ненавидит, точно так же, как не может убивать людей, которых любит. – Генри развел руками и пожал плечами. – Так что было достаточно просто обо всем догадаться.

Нита скрипнула зубами. Она была дурой.

Нет. Постойте.

Нита прищурилась.

– И ты сам обо всем этом догадался? Сомнительно. Ты не настолько умен.

Он приподнял брови, в уголке рта задергался мускул.

Нита усмехнулась.

– Знаешь, что я думаю? Думаю, ты понятия не имел о нашей связи, пока Фабрисио не прибежал к тебе и не сообщил о занни, с которым я работаю.

Потому что именно так он бы и сделал. Ните следовало подумать об этом раньше. Она знала, что Фабрисио держал контакт с Генри. Очевидно, он предупредил Генри о Ковите. А Генри сложил два и два.

Губы Генри скривились, и Нита поняла, что права.

Она рассмеялась.

– Ой, я все испортила? Ты хотел выглядеть гением, который прекрасно знает личность Ковита, м-м-м? Ты просто жалок.

Он улыбнулся, широко и злобно.

– Можешь называть меня как хочешь. Но это не изменит того, что случится сегодня.

Он кивнул Голд, давление дула на затылок Ниты прекратилось. Голд подошла к Ните и сделала несколько снимков. Нита взглянула на нее, а Голд посмотрела на Генри.

– Отлично. – Генри достал свой телефон. – Посмотрим, за сколько мы сможем продать ее.

Как она снова оказалась в таком положении? Конечно, в этот раз ее похититель не собирался ее есть, но планировал продать тому, кто сделает это. Вот на что станет похожа ее жизнь. Попадаться каждый раз, вне зависимости от того, как сильно она пыталась защититься. Всегда быть проданной в угоду чужим желаниям. Всегда быть пойманной, как крыса в клетку.

Нита стиснула челюсти и наклонилась вперед, стяжка так глубоко врезалась в кожу, что пошла кровь. Она не была каким-то невежественным слабым ребенком. Она сбежала раньше и сбежит снова.

Она должна сделать это до появления Ковита. В противном случае он угодит прямо в логово льва. Нита не знала, зачем Генри устраивать ловушку для Ковита, когда он заполучил его обратно, и знать не хотела.

Нита стала просчитывать возможные варианты и нашла глазами Генри. Можно высвободиться из стяжки, для чего придется, вероятно, вывихнуть большие пальцы и лишиться части кожи и мышц. Но за то время, которое она потратит, Генри успеет выстрелить в нее.

Нита не хотела, чтобы в нее снова стреляли.

Ее глаза метнулись к Голд и второму мужчине с оружием. Сможет ли она воспользоваться одним из них в качестве щита, а затем застрелить Генри?

– А вот и ответ. – Генри усмехнулся и наклонился вперед, кровать скрипнула. – Я на тебе озолочусь.

Нита прищурилась.

Она рванулась вперед, зацепив ногой стул и швырнув его боком в мужчину рядом с Голд. Тот с грохотом упал, а Нита прыгнула вверх.

Что-то ударило в затылок.

Ее щека прижалась к деревянным половицам. Она даже не запомнила, как падает. Моргнула, пытаясь сосредоточиться, но мир наклонился и закружился. Или, может быть, это она.

Сотрясение.

Нита неуверенно пыталась восстановить повреждение, но не могла состредоточиться на достаточно долгое время, чтобы отдавать приказы телу.

– Что ж, теперь ты ее убила, Голд.

– Она не мертва.

Нита пыталась сосредоточиться. Она должна сосредоточиться. До того, как ее мозг отечет. Нита закрыла глаза – немедленно захотелось спать, поэтому она снова их открыла.

Сосредоточься.

Какие-то слова кружились вокруг нее и над ней. Кто-то схватил ее за руки и грубо затащил на стул. Они пристегнули ее уже связанные руки к стулу. И ее лодыжки.

Нита расслабленно полулежала на стуле, не сопротивляясь. Разум слишком затуманился.

Травма головы. Плохо.

Сосредоточься.

Она стиснула зубы. Уменьшить отек. Уменьшить его. Это поможет убрать туман.

Нита не знала, как долго просидела там, теряя сознание и снова приходя в себя, прежде чем ей удалось справиться с туманом в голове и мир перестал вращаться. Тогда она смогла приступить к настоящему исцелению.

На улице уже стемнело, луна, будто фонарь, висела над землей.

Впервые она понадеялась, что, о чем бы ни написал Генри, какую бы мольбу ни отправил от лица Ниты, Ковит проигнорирует ее. Он не вернется к ней. Если вернется, ничего хорошего не произойдет.

Как будто вызванный ее мыслями, раздался щелчок открывшейся двери.

Ковит вошел в комнату.

Ковит остановился в дверях, пристально глядя перед собой. Кожа вокруг его глаз покраснела, будто он их тер, но волосы блестели, как в рекламе шампуня, кожа была гладкой и почти сияла. Он недавно поел.

Нита подумала, что время для утешительной трапезы как раз настало. Она заставила себя не думать об этом. Не тот момент.

– Привет, Ковит, – тепло поздоровался Генри и улыбнулся одними губами. – Мы все ждали тебя.

Голова Ковита медленно повернулась от Ниты к нему.

– Генри.

Ковит сделал шаг вперед, но Голд и ее напарник подняли оружие. Ковит остановился и опустил руки вдоль тела.

– Что ты здесь делаешь?

– Знакомлюсь с Нитой, разумеется, – ответил Генри, не сводя взгляда с Ковита. – Думаю, очень важно познакомить с родителями девушку, которую ты приглашаешь в дом.