Эфир наполнился смешками, и молчавшие коллеги стали наперебой передразнивать диспетчера.

– Хватит галдеть, а ну марш по маршрутам, нечего тут уши греть, – разыгрывая строгого начальника, диспетчер добавил голосу меда: – Тем более когда я с девушкой разговариваю. Ну так что, Фели, когда я могу исполнить твою же просьбу и исцеловать твою упругую попку?

– Тебе не повезло. Это останется несбывшейся мечтой, – усмехнувшись, Фелиция зашелестела клавиатурой, набирая координаты маршрута.

– Да, да, – печально ответил диспетчер, – я слышал эту ужасную историю о красавице и чудовище… Фели, ну что у него есть такого, чего нет у меня?! Я же блондин под метр девяносто, атлетического сложения…

– И с мозгами в мошонке, – перебила Фелиция и добавила жесткости голосу: – Все, Марк, полялякали и хватит. Дай мне трассу до крейсера, да так… чтобы не размазало по лобовой панораме какой-нибудь баржи.

Тяжело вздохнув, диспетчер ответил:

– Только начали, а ты уже торопишься. Кстати, – считывая со своего терминала запрос Фелиции, диспетчер удивился: – Солнце мое, а туда не так-то просто ТЕБЕ попасть. А ну-ка открывай борта, я бережно овладею…

– Еще слово и я не поленюсь слетать к платформе и отстрелить кому-то беспокойное хозяйство.

– …системой управления. Фели, это не моя прихоть. На твой борт наложены требования Данилова. Я должен заблокировать оружейный блок, связаться с дежурным от десантуры и удаленно отпилотировать твой бот к «Молоту»…

Проклиная всех и вся на свете, Фелиция зло щелкала тумблерами и передала коды управления катером. Понимая свое бессилие, от души ругнулась и откинулась на спинку пилотского кресла.

За полчаса безвольного пилотирования, вдоволь налюбовавшись орбитальными видами, обуздала эмоции. И перед шлюзом она постараюсь натянуть на лицо свою самую обворожительную улыбку.

Встречали ее без улыбок. Стоявшая возле бота процессия была для Фелиции некой компенсацией за притесненное самолюбие. Недалеко маячила тройка десантников, а перед ней высился хмурый сержант.

– Добро пожаловать, – роняя слова словно камни, седой великан с прищуром оглядел «девицу», – приказано встретить и сопровождать.

Встретив взгляд усмешкой, Фелиция с ленцой протянула руку.

– Привет, служивый. Значит, ты моя нянька. А те, трое, на подхвате?

Слегка удивленный крепким рукопожатием сержант недовольно покосился на присвистнувших десантников. Те бросили ленивое подпирание стен и «чистили перья», чтобы предстать перед «цыпочкой» во всей красе.

– Приказ есть приказ, – наградив молодцов тяжелым взглядом, что продолжали хорохориться, сержант сразу же решил взять быка за рога. – Давай, дочка, начистоту… Мне приказано не давать тебе делать резких движений. А каких именно, не сказали. Поэтому давай сразу расставим точки над «Ё». Чего мне ожидать?

Собираясь сразу вспылить на «дочку», Фелиция посмотрела на седые волосы сержанта. Скользнув взглядом по форменному рукаву комбеза, увитому нашивками боевых операций, прикусила язык. Ему впору называть ее дочкой. Прочитав имя над нагрудным карманом, Фелиция примиряюще подняла руки:

– Как скажешь, Игнат. Когда со мной по-человечески, то и я тем же боком, – обернувшись к боту, скользнула рукой по сенсорам внешней панели. Введя личный код и дождавшись, пока автоматика отзовется щелчком запирания, продолжила: – Что делать, пока сама не знаю, осмотрюсь, а потом буду думать, как вскрыть проклятую консерву…

– Понятно, – сразу погрустнел пехотинец, представляя, во что выльются попытки девчонки вскрыть консерву, об которую сломали зубы научные спецы Данилова, – тогда придется быть твоим хвостиком…

Побродив по крейсеру битых два часа, Фелиция покосилась на пехотинца. За это время она, конечно, попыталась отделаться от сержанта, но тот стойко переносил все капризы. Словно оловянный солдатик, без устали мотался с ней по уровням: заглядывал к спецам Данилова, что с умным видов сидели в сиянии голограмм и спорили о новом варианте обхода охранных систем «штурмовика»; к скучающим технарям, с меланхоличным видом ковырявшихся в системе жизнеобеспечения, и даже зашел в выделенный для нее кубрик.

Деловито осмотревшись, едва не заглянув под лежак, ветеран на прощание окинул девушку внимательным взглядом.

– Через полчаса будет в столовой окно. Я за тобой зайду.

– Я и сама найду дорогу. Отдыхай, Игнат, – непосредственно улыбнувшись и скромно потупив глазки, Фелиция взяла протянутый кофр с личными вещами, – наверное, устал, отдохни… а поужинать я и сама могу.

Хекнув, ветеран ухмыльнулся.

– Думаешь, что загоняла старика? И не надейся. Через полчаса зайду.

Меланхолично дожевывая жесткую массу, на вкус похожую на кусок пластика, а по этикетке – заменитель говядины, Фелиция с отвращением отодвинула поднос. Поглядывая на пехотинца, что сосредоточенно расправлялся со своей порцией, словно вкушал плоды нектара, покачала головой:

– Как такое могут называть едой? На вид дерьмо и на вкус тоже…

Дожевав последний кусок, тот залпом выпил ядовито-зеленый напиток. Сытно откинувшись на спинку стула, ответил на брезгливую гримасу Фелиции кривой усмешкой.

– Дерьмо, – криво усмехнувшись, с задумчивым видом достал зубочистку и начал ковыряться в зубах, – на вкус сладковато. И поначалу легко идет, но потом начинаешь чувствовать жжение и вонь… Настоящий смрад прошибает нос разрядом, отчего глаза слезятся, а ничего не жравший желудок начинает биться в судорогах, пытаясь выдать хоть какое-то подобие блевотины…

Едва сдержав порыв броситься в уборную, что призывно маячила в конце помещения двумя нуликами, Фелиция постаралась не дышать, едва успев выдавить:

– Хватит, я все поняла.

Залпом выпив напиток, со стуком опустила кружку на стол. Во рту появилось легкое ощущение фруктового морса и немного отогнало представшую перед глазами неприятную картину.

– Давайте на другую тему поговорим.

– Давай, – как ни в чем не бывало отозвался ветеран.

– Скажи, Игнат, почему на крейсере столько много медиков? – оглянувшись на компанию молодежи, увлеченно болтавшую через столик, Фелиция прикинула, сколько в зале людей в белом и в форменных комбезах. – …Словно военный госпиталь.

– А ты типа не знаешь? – усмехнулся пехотинец, но видя непонимание, хмуро продолжил: – Так тут же изучают всякую срань инопланетную, будь она неладна. Медики потрошат тушу какой-то бабочки, а мы охраняем их и… это… – подбирая слова, как бы назвать содержанку усиленно охраняемой камеры, раздраженно отодвинул поднос, – …бесово отродье… из-за нее уже потерял троих парней.

Слушая неторопливый рассказ пехотинца, Фелиция недоверчиво хмыкнула.

По колонии как-то прошел слушок, что на крейсера проводят исследования, но над чем конкретно, никто не знал. Да и если учесть скупость Данилова на официальные заявления, то и немудрено, что совсем рядом есть представитель чужой цивилизации, а об этом никто не знает.