руках вырезанные из картона ладошки, раскрашенные, как индейки. Я помахала знакомым мамам, надеясь, что выгляжу нормальной, уравновешенной и счастливой. Потом прислонилась к боку машины.

– Ну так что? Кто-то умирает?

Я задала вопрос с деланым легкомыслием, но мне было действительно важно знать. Даже столько лет спустя мама каждое воскресенье просматривала страницу с некрологами. Если бы Джеймс Уизерспун умер, она пришла бы на похороны, одетая в черное, как вдова.

– Никто не умирает, – ответила Шорисс. – Я просто увидела твою дочь и захотела поздороваться, узнать, как вы.

– У меня все нормально, – ответила я. – А ты как?

Она вздохнула и тоже оперлась о машину рядом. За разговором мы смотрели на проезжающие по Каскейд-роуд машины.

– В порядке.

– Как родители? – осведомилась я.

– Все так же вместе, – ответила Шорисс.

– Я так и думала.

Она перенесла вес на другую ногу и сделала очень глубокий вдох:

– Вы видитесь?

Я чуть не рассмеялась сестре в лицо, которая даже столько лет спустя не может поверить, что победили они с матерью.

Я не видела отца с того дня, как двенадцать лет назад они с Лаверн повторно принесли друг другу брачные клятвы на большой вечеринке в «Хилтоне». Я пошла туда, не сказав маме, и большую часть времени каталась в стеклянном лифте на двадцать третий этаж и обратно. Я смотрела на огни города и думала, есть ли у Джеймса еще дети вроде меня. На суаре я пошла не чтобы поговорить с ним или испортить праздник, лишь надеялась увидеться с Шорисс. Хотела спросить ее, может, у нас получится быть сестрами. Ведь мы не виноваты в том, что сделали друг другу родители.

Они называли это «второй свадебной церемонией», которая проходила в зале «Магнолия» – там же, где Рут Николь Элизабет праздновала шестнадцатилетие. Когда лифт остановился на двадцать третьем этаже, мне не хватило смелости выйти. В зале, за закрытыми дверями, украшенными материей для флагов, церемония шла полным ходом. Я представила, как Шорисс вышагивает по проходу между рядами гостей, сжимая букетик калл, а миссис Грант молча аплодирует ручками в атласных перчатках. Позади сестры идут Роли и Лаверн в платье цвета миндальных сердцевинок. Я вообразила, как Роли наклоняется, целует Лаверн в щеку, а потом передает ее Джеймсу.

Мама не вставала с постели, и мне не хотелось надолго оставлять ее, но я позволила себе побыть там еще час, поэтому спустилась на подземную парковку и ходила по рядам, пока не нашла «Линкольн». Я села на капот, а двигатель подо мной тикал, как терпеливая бомба.

Отец подошел к машине в пятнадцать минут девятого. Ему необходимо было покурить. Может, я не была его «законной» дочерью, но достаточно хорошо его знала, чтобы предвидеть желания.

Я заговорила:

– Привет, Джеймс.

Он ответил:

– Ты не должна здесь быть.

Я кивнула:

– Знаю.

– Так зачем ты здесь?

Я сказала правду: что и сама толком не понимаю. Наверное, хотела, чтобы он меня обнял и сказал, что я все равно его дочь и что кровь – не вода. Да, он мог бросить мою мать, но разве мог бросить меня? Мама может найти другого мужчину, но ведь я никем не смогу заменить отца.

– Ты разве не любишь меня? – спросила я.

– Тут дело не в любви, – ответил он. – А теперь иди домой. Я с-с-сделал свой выбор, как и ты свой, когда начала тревожить Ш-шорисс. Ты чуть не разрушила всю мою жизнь.

– А ты надеялся, что такое можно скрыть? – спросила я. Неужели он думал, что меня всю жизнь можно прятать, как замызганную фотографию? – Я твоя дочь.

– И теперь все это знают, – отозвался Джеймс. – Ты этого хотела и получила.

Даже теперь я морщусь, вспоминая этот момент. Я бросилась на него с кулаками, бросилась на отца и стала драться, как девчонка, беспорядочно размахивая руками и визжа. Мой голос отскакивал от бетонных стен, но никто не примчался нас разнимать. Никто не помог даже тогда, когда Джеймс оттолкнул меня с такой силой, словно я взрослый мужик. Я не упала. Я не сломалась. И я горжусь этим мгновением, когда сохранила достоинство.

– Вы вынудили меня так поступить, – сказал он. – Вы с Гвен превратили меня в животное.

…

– Нет, – ответила я сестре. – Я его не видела.

– Ты же не станешь мне лгать? – уточнила она.

– Лгут только тем, кого любят, – проговорила я.

Шорисс уехала, а мы с Флорой пошли к машине. Эта встреча меня потрясла, но я скрыла состояние от дочери. Она перечислила слова на «-очка», потом спела песенку на французском. Я вцепилась в руль покрепче, чтобы руки не дрожали. Я раз за разом мысленно повторяла имя дочери, чтобы душа не раскололась на мелкие кусочки. Наконец припарковалась возле большой церкви, пошла к заднему сиденью и отстегнула ремни безопасности на кресле Флоры. Встала перед ней на колени и крепко обняла, как делала моя мать, – хотя обещала себе никогда не стискивать так собственного ребенка. Я клялась себе, что никогда не стану отчаявшейся матерью и всегда буду уважать границу между мной и Флорой. Но я сильно прижала ее к себе и спросила не один раз: «Ты любишь маму? Ты любишь меня, детка?»

Через несколько минут все прошло. Я посадила дочку обратно в детское кресло и поехала к дому.

Говорят: «То, что нас не убивает, делает нас сильнее». Но это неправда. То, что нас не убивает, просто нас не убивает. Вот и все, на что можно рассчитывать. Иногда остается только надеяться, что этого будет достаточно.

Благодарности

В первую очередь спасибо «Команде Т»: людям, которые прочитали историю до того, как она стала книгой, в тот период, когда я все еще боялась ее: Саре Шульман, Нишелль Трэмбл, Эллисон Кларк, Джой Кастро, Рене Симмз, Брин Ченселор, Алесиа Паркер и Вирджинии Фаулер. Спасибо сестре, Максин Кеннеди, которую я люблю всем сердцем.

Фонд работников искусства США и семья Коллинз: вы пришли в тот момент, когда я почти готова была сдаться. Семья Дженни МакКин Мур и университет Джорджа Вашингтона дали мне возможность в течение года посвятить себя писательству и работать с лучшими авторами столицы США. Университет Рутгерса в Ньюарке, Поселение Макдауэлла для художников, корпорация «Йаддо» (сообщество для художников), центр «Блу Маунтин» для людей творческих профессий и активистов и Центр искусств штата Вирджиния щедро предоставили свою поддержку. Спасибо Дайанн Мари Пиндерхьюз, которая взяла меня под крыло на финальном этапе.

Спасибо лучшим друзьям. Ригоберто, Наташа, Кианна Сакена, Джафари, Нишелль, Джири, Лорен, Джаси, Элис, Джим, Иви, Энн, Дебора, Джейн