полузадушено кричит. Выпрямился он, держа за грудки… виконта Ронта.

– Клянусь богами, я ничего не слышал! – просипел мужчина.

Леди Нера смертельно побледнела.

– Если я тебе вырву язык, то ты ещё ничего и не скажешь, – пообещал наг, охлопывая карманы виконта.

– А если соизволите сломать пальцы, то ничего и не напишет, – мстительно прищурилась Дерри.

– О! – наг вытащил из кармана мужчины кусок колбасы. – А я-то думаю, чего ею со стороны тянет, хотя она прямо передо мной лежит.

– Я правда ничего не слышал! – решительно настаивал виконт Ронт. – Да вы ни о чём таком не говорили, – и стрельнул глазами на бледную Неру.

– А давайте запустим его к касимийским щукам? – предложила Дейна.

– Пусть у меня… – виконт мучительно сморщился, – пусть у меня всё отсохнет, если я хоть раз упомяну сегодняшнюю встречу!

Шем клятвой проникся. Даже отпустил парня и оправил на нём одежду.

– Ты чего здесь забыл?

– Я… – виконт посмотрел на принцессу широко распахнутыми глазами и охлопал себя руками по карманам. Повозившись, он вытащил на свет радужно сверкнувшую раковину. – Её высочество сказала, что ей хотелось бы иметь мхового моллюска. И я-я-я… н-нашёл. Только он не живой… это только раковина. Я… сюрприз хотел сделать.

Даже Дейна была тронута. Мховый моллюск водился только в далеком от Давридании океане, увидеть его можно было лишь на картинках. И раковина должна была стоить баснословных денег. Это не кувшинок надёргать!

Но принцесса только раздражённо поморщилась.

– Ну вы и упрямы, виконт.

– Настоящий мужчина не должен отступать перед трудностями! И… он обязан держать данное слово. А я обещал…

Напряжение продолжало витать. Дворецкий хлопотал вокруг леди Неры, которой немного поплохело от вина и эмоций. Саная и Иллера испуганно смотрели то на принцессу, то на виконта. Дейна же мучительно соображала, что делать с ухажёром. Так-то он действительно ничего провокационного не услышал, только если домыслил, как и сама Дейна.

– Виконт, если вы позволите себе много болтать, я пожалуюсь на вас наагалею, – спокойно пригрозила хранительница. – И он доведёт до конца однажды уже начатое. И я не буду ревновать.

– Оставьте угрозы при себе! – мужчина гордо вздёрнул подбородок. – Они вам не пригодятся.

– Господа, нам стоит разойтись, – встрял господин Изерр. – Дамам уже пора спать. Леди Дейна, вам тоже.

– Кстати, я видел, как наагалея в беспамятстве несли к гостевому крылу, – встрепенулся виконт.

Шем и Дейна встревоженно переглянулись.

– Ваше высочество, простите, нам уже пора, – торопливо извинилась хранительница, и они с нагом заспешили на выход.

Виконт, увидев, что главная опасность устранилась, приободрился и поспешил на помощь дамам.

– Позвольте, я возьму это. Обопритесь на меня. О, простите, я сброшу плащ, а то вы промокнете!

Глава XXVI. Замерзающий дух

Исхедиар появился прямо посреди комнаты садовниц. Женщины спали, тишину наполняли тихое сопение и шелест дождя. Дух взглядом попытался отыскать приметный белый горшок, но нашёл Ссадашилия раньше. Карающий лежал на постели рядом с рыженькой Виленой и, не моргая, смотрел на неё. Длинные волосы свисали с постели и стелились по полу, ноги духу пришлось согнуть в коленях: кровать была ему сильно коротка. Расстояние между его телом и телом садовницы было не больше ладони, и рядом с их подбородками дрых чёрный котёнок. Зверь раскинулся совершенно безбоязненно, упёршись одной из лап в губы Ссадашилия.

– Почти супружеское ложе, – умилился Исхедиар, подходя ближе. – Жена, муж и дитя.

До спящих смертных не донёсся ни звук его шагов, ни голос.

Опёршись бедром на тумбочку, Исхедиар улыбнулся и сложил руки на груди, наконец заслужив ответный взгляд. Всё же встал он со стороны Вилены.

– Чего тебе?

Котёнок, почувствовав движение воздуха, недовольно отвернулся и упёрся башкой в скулу садовницы.

– Хотел спросить, как выглядит штучка, которую ты подсунул моим детям. Которая прячет их. А то я залез к змеёнышу, а у него там чего только нет. И у Дейны тоже… есть такое, что у меня теперь появились вопросы.

– Брошь с камнями. Красными, – безэмоционально ответил Ссадашилий.

– Ты что-то не понимаешь?

Резкая перемена темы не смутила духов. Повисла тишина. Исхедиар не прерывал её, Карающему требовалось время, чтобы облечь мысли в слова. Когда-то давно Повелитель пепла тоже не очень хорошо пользовался языком.

– Мне нравится к ней прикасаться, – наконец произнёс Ссадашилий. – Приятно. Но я… – его брови едва уловимо нахмурились, – недоволен… не насыщен… Не понимаю.

– Не удовлетворён? – предположил Исхедиар, оживившись. – Хочется ещё и жажда не затихает?

– Да, – Карающий благодарно опустил ресницы.

– А гениталии теплеют, напрягаются?

– Да, – без стеснения признался дух.

– Жажда плотской близости, – благостно протянул Исхедиар, – самый неуёмный и жадный огонь. Ты давал ей к себе прикасаться? Ниже головы и прямо к плоти?

Ссадашилий отрицательно завозил головой по подушке.

– Я не запрещал. Она не трогает.

– Ну ты немного раскройся, нужно её соблазнить на действие.

– Соблазнить?

Исхедиар аж зажмурился, представив, какое интересное зрелище его ожидает. Ссадашилий был совершенно невинен в делах и отношениях смертных. Как и большинство духов. Правда, старшее поколение, прошедшее ещё Древние войны, было куда осведомлённее, но и консервативнее.

– Я же рассказывал тебе об этих непонятных приличиях. Прикасаться к чужому телу считается неприличным. Допустимо прикасаться только к телу смертных одного с тобой пола или к родственникам. В остальных случаях прикосновение к чужому телу может стать причиной неугасимой жажды, которая приведёт к плотскому единению. Оно очень приятно, то тоже почему-то считается неприличным. Приличия допускают единение только между супругами или любящими.

– Я переступил границы, прикасаясь к ней?

– Не думаю. Если она наорёт на тебя или попытается ударить, значит, преступил.

– А если она преступит, мне на неё наорать и… ударить? – неподвижные глаза расширились.

– Зачем? Приличия не для нас, мы можем не придерживаться их.

Карающий ощутимо расслабился. Причинять боль Вилене – а когда бьют, это больно – он не хотел. Он даже… вроде бы боялся этого. Ссадашилий пока плохо понимал страх и не был уверен. Вилена нежная, слабая, смертная. Причинить ей боль лишь чуть сложнее, чем котёнку.

– Ты понимаешь, что тебе хочется сделать сейчас? – полюбопытствовал Исхедиар.

– Прикоснуться.

– Прикоснись к