за волосы, притягивая ее губы к своим, и впивается в них, разрывая наш зрительный контакт. Секунду спустя они уже скрываются из поля моего зрения, дверь в его комнату захлопывается в тот самый момент, когда мне удается вновь обрести дыхание.

К боли добавляются гнев и ревность, составляющие вместе гремучую смесь. И это он, так страстно и самозабвенно целовавший мою шею всего несколько часов назад, но категорически воздерживавшийся от того, чтобы идти дальше… Я совершенно ничего не понимаю!

И потом, какого черта меня это так задевает?

– Терпение, безразличие, и невозможное станет возможным.

Голос Мари раздается у меня над ухом непонятно откуда.

Невесело усмехаюсь. Даже не знаю, чего именно я, собственно, жду от Кларка. Он очень привлекателен, это правда, и между нами есть какая-то химия, которую тоже нельзя отрицать, но, помимо физического влечения, нравится ли он мне как человек? В данный момент уж точно нет. Не после того, что я только что увидела.

Я ожидаю, что Мари окажется в каком-нибудь дальнем незаметном углу кухни – притаилась, чтобы нам не мешать, – и поворачиваюсь вокруг своей оси. Но не вижу нигде даже следа ее присутствия.

Похоже, у меня уже едет крыша!

Резко трясу головой, делаю глубокий вдох и выхожу из кухни, чтобы вернуться к ребятам. Ужасно хочется пойти к себе и свернуться калачиком в постели, но я даже и представить не могу, что услышу, как Кларк со своей пассией предается постельным утехам.

Снова пересекаю деревянную террасу, направляясь к уличным диванам, и усаживаюсь между Джастином и Шоном.

– А где Кларк? – спрашивает Сет.

– В своей комнате, с какой-то красивой брюнеткой, – отвечаю я ровным тоном.

Внезапно наступает тишина, и все взгляды обращаются на меня – как будто они знают, что я испытываю в глубине сердца.

– Ну и сволочь! – ругается его лучший друг.

Джастин обнимает меня за плечи и притягивает к себе.

Но я так глубоко погружена в собственные мысли, что не реагирую ни на возглас Сета, ни на утешающий жест Джастина.

В конце концов, может быть, Кларк желает со мной лишь плотских отношений, но сам себе их запрещает, потому что я теперь стала частью его команды, и ему не хочется ничего усложнять. Эта мысль навевает еще большую грусть.

Глава 21

Уходить с виллы пешком было не лучшей идеей. Мы не подумали о том, как будем возвращаться. Я знаю, что ребята давно уже должны были уехать к себе, однако они, очевидно, поняли, что Кларк мне небезразличен, раз предложили провести остаток дня где-нибудь подальше от виллы – и их идея сработала. Я больше не думала о Кларке до настоящего момента, когда мы уже идем обратно, поднимаясь по этой бесконечной аллее. Ноги у Сыновей Дьявола так устали, что уже отваливаются, и в эту секунду все просто ненавидят меня за то, что это я предложила пойти пешком, а не ехать на мотоциклах. В свою защиту могу сказать, что и они тоже не подумали, что потом нам придется возвращаться.

– Мне кажется или ты стала тяжелее на двадцать кило за последние пять минут? – ехидничает Шон.

– В сотый раз тебе говорю: можешь поставить меня на землю!

– У тебя что, уже так мозги расплавились, что ты забыла и про свою болезнь, и про то, какую физическую нагрузку дает этот нескончаемо долгий подъем?

Мне нечего ему ответить, так как я знаю, что он прав. Я ерзаю, стараясь поудобнее устроиться у него на закорках. Уже добрых пятнадцать минут мы карабкаемся вверх без остановки, как он еще не рухнул вместе со мной? Он идет не дрогнув и, похоже, готов продолжать нести меня часами.

Обернувшись на ребят, идущих за нами, расплываюсь в улыбке. Требовательным жестом протягиваю к ним руку. Они не сразу соображают, что я имею в виду, но быстро начинают корчить недовольные мины или ругаться.

– Да-да, я выиграла! Гоните-ка денежки!

Раз, два, три… Четыре купюры по пятьдесят долларов оказываются у меня в руке. С торжествующим видом подмигиваю им, чтобы подразнить, а потом обращаюсь к Шону:

– Твой долг я прощаю, потому что ты меня несешь.

– Это я должен брать с тебя деньги, по доллару за каждый килограмм твоего веса… По правде говоря, я бы озолотился!

Не успевает он договорить фразу, как я наклоняюсь и засовываю руку в карман его джинсов, чтобы вытащить бумажку в пятьдесят долларов.

– Опа!

– С тобой не забалуешь, Лопес.

Я дарю ему улыбку до ушей, а потом звонко целую его в щеку.

– Больше нельзя никогда разрешать Вэ спорить с нами на деньги.

– Если бы ты меня послушал, – говорю я Джесси, – я бы не играла! Я же говорила тебе, что Джастин не выдержит и начнет кричать первым, но вы все поставили на Такера. Я просто не могла упустить такую возможность!

По его улыбке понимаю, что он прекрасно знал, кто из них сдастся быстрее. Он просто хотел, чтобы я с ними поспорила. Я показываю ему язык, и в этот момент Шон опускает меня на ноги у бассейна.

– О! Уже? Как мы быстро дошли!

Пять пар изнемогающих от усталости глаз устремляются на меня, и вот уже Сыновья Дьявола бросаются за мной, явно намереваясь заставить меня пожалеть о сказанных словах. Я отбиваюсь изо всех сил, и похоже, что в результате всей этой кутерьмы мои волосы теперь представляют собой один сплошной колтун, и я едва могу перевести дыхание.

Устраиваюсь в углу дивана и вытягиваю ноги, положив их на колени к Такеру, который развлекается тем, что массирует мне лодыжки, одновременно с этим активно участвуя в общей беседе.

– Что? – ошеломленно переспрашиваю я Джесси. – Ты бросил свою девушку в день выпускного, потому что не умеешь танцевать и боялся медленных танцев?

Он со смущенным видом кивает, и мы с ребятами заливаемся хохотом.

Я вскакиваю на ноги и, встав перед ним, протягиваю ему руку, на которую он смотрит с таким ужасом, как если бы она принадлежала йотуну[26].

– Вэ, я же байкер… какой из меня танцор.

– Джесси, быстро давай руку, у тебя нет выбора!

Он все еще сидит, не шелохнувшись, когда начинает звучать мелодичная музыка, включенная кем-то из ребят на телефоне. Я стараюсь не смеяться и подбадриваю Джесси, который наконец вздыхает и подчиняется.

– Если кто-нибудь из вас расскажет об этом хоть одной живой душе, я его убью! – угрожает он нам.

Я тяну его за руку, увлекая на пару метров подальше, где в нашем распоряжении будет больше свободного места. Он в недоумении смотрит на меня, не зная, что делать и куда девать руки, и это только усиливает веселье ребят. Вид у него недоверчивый и уже почти раздраженный, так что я, пока он не передумал, поспешно кладу его руки себе на талию, а своими обнимаю его за шею.

– А теперь что нужно делать?

– Уж не боишься ли ты меня, Джесси Мейсон? – поддразниваю его я.

– Заткнись и просто ответь мне!

– Да уж, ты и правда полный отстой, чувак!

Джесси награждает Такера злобным взглядом, но насмешки продолжают сыпаться на него градом со всех сторон. Такое впечатление, что мы очутились на школьном дворе во время перемены.

– Мы должны двигаться под музыку вперед и назад и медленно поворачиваться вокруг своей оси.

Он следует моим указаниям, а я милостиво веду его, направляя все его движения, – и вот мы уже танцуем медляк, а вернее, пытаемся изобразить нечто подобное, что, однако, совершенно не похоже на настоящий медленный танец. Сыновья Дьявола так заразительно хохочут, что я дольше не в состоянии сохранять серьезность, и Джесси теряет терпение. Он хватает меня за руку и заставляет кружиться вокруг моей оси. Я спотыкаюсь о его неуклюже выставленную вперед ногу и чуть не падаю, потеряв равновесие. Благодаря хорошим рефлексам Джесси успевает поймать меня и крепко прижимает к груди, однако падение все же неизбежно. Он грохается на спину, чтобы принять удар на себя и защитить меня от повреждений.

– Я правильно сделал, что бросил ее перед выпускным, теперь ты уже не будешь со мной спорить!

Оставшись