– Пойдем, милая, – Чарминг вдруг встал передо мной и мягко повел в направлении двери.

– Бункер все еще весь в жуках. Но вы можете пойти ко мне в «Дарк Вандерлэнд». Остальные там и были все это время.

Сбитая с толку и уязвленная, я позволила Чармингу вывести меня на улицу. Звук закрытия двери ощущался как пинок под зад.

– Они что, только что меня вышвырнули? – озадаченно спросила я.

– Боюсь, что да, милая, – сказал Чарминг.

Я растерянно хлопала глазами.

– Уроды!

– Ты можешь нажаловаться Пиасу, – улыбнулся Чарминг. – Он с ума сойдет.

Я на мгновение задумалась.

– Нет, – наконец решила я. – Пиас полагается на этих богов. Они его семья и опора. Если он сейчас выступит против них, это спровоцирует всеобщее беспокойство. Просто потому, что меня обидели. Если они так хотят от нас избавиться, значит, я уйду, – ох, как легко было это сказать.

И все же я чувствовала себя так, будто меня снова предала семья. Снова нежеланный выродок. Я сглотнула, и Чарминг прижал меня к себе.

– Это взрослое решение, милая.

Я фыркнула и обменялась взглядами с Мэдоксом, прежде чем повернуться к Эшу, Сейлору и Эйджу, которые молча следовали за нами.

– Нам очень жаль, – прошептал Эш. – Нам надо было сказать хоть что-нибудь, но… – он не закончил предложение.

Возможно, он и сам не знал, что ему сказать. Сейлор закатил глаза.

– Это не помогло бы. Забудь о них. Они идиоты, которые все равно сдохнут.

– Нет, в идеальном мире никто из них не должен умереть. Они просто боятся и не знают, что делать, – прошептала я, испортив всем настроение.

Повисла тишина, и боги грустно на меня уставились. Я устало провела по волосам, а затем мягко прикоснулась к плечу Чарминга.

– Спасибо, что приютил нас, но я бы еще хотела кое-что тебе показать.

– Сюрприз? – глаза Чарминга сверкнули, и уголки моих губ поднялись.

Я нежно взяла его руку и сжала.

– Ты знаешь, куда он ее отвел? – обратилась я к Сейлору, который тут же все понял и, кивая, указал вверх.

– Второй этаж, вторая дверь. Идите, встретимся в клубе. Твой братец тоже с нами пойдет? – он указал на Мэдокса.

Я наклонила голову.

– Если он хочет.

– Ах, он хочет! – подтвердил Мэдокс. – Увидимся в клубе без жуков, принцесса! Так, кто из вас Сейлор, а кто Эш? Вы в курсе, что вы чертовски похожи? Не думали покрасить волосы, чтобы вас проще было различать? – Мэдокс пошел вслед за ними, а Чарминг с любопытством шел за мной.

– Ого, мой сюрприз – это какая-то «она»? – проворковал он. Магия в его глазах засияла ярче. – Я люблю человеческие сюрпризы! Хоть у меня и есть Брейв, я все же бог желания, и у меня свои…

Я открыла дверь и толкнула Чарминга.

Даймонд сидела на кровати, а Чейн, наклонившись к ней, протягивал стакан воды.

– Тебе еще что-то нужно? – спросил он, и в этот момент Даймонд удивленно подняла взгляд.

– …потребности, – замерев, закончил Чарминг свое предложение.

После этого в комнате воцарилась тишина, которая гудела громче, чем крики богов несколько минут назад. Это мгновение, наверное, было одним из самых запоминающихся в моей жизни. Они были так похожи друг на друга, так идеально сочетались бледной кожей, голубыми глазами и светлыми волосами, что мне почти больно было смотреть на них. Время замерло. По крайней мере, для этих двоих, которые смотрели друг на друга так, будто не могли решить, что им делать: плакать, смеяться или с криком выбегать из комнаты.

– Мама? – наконец произнес Чарминг, не веря своим глазам.

Я положила ладонь на его спину и начала мягко гладить большим пальцем.

– Извини, что беспокою тебя, Даймонд, – сказала я. – Но я подумала, что ты, возможно, хотела бы кое с кем повидаться.

Губы Даймонд дрожали, а в широко раскрытых глазах блестели слезы.

– Ч-Ч-Чарминг?

И снова тишина.

– Они сказали мне, что ты погиб, – наконец прошептала она. Из ее горла вырвался стон, она зарыдала и тут же зажала рот рукой, чтобы не плакать слишком громко. Слеза потекла по ее щеке. – Они сказали, что ты заболел. Я… они… тебя просто вдруг не стало, а ты был таким маленьким! Я не знала… – она окончательно разрыдалась.

Чарминг замер рядом с кроватью, словно камень: очевидно, он был в шоке.

– Чарминг! – прошипела я. – Иди к ней! – я подтолкнула его, что оказалось так же сложно, как заставить осла идти. Бог и с места не сдвинулся.

– Я думала, что ты мертв, – повторила Даймонд. Бедняжка выглядела совершенно растерянной.

Я еще никогда не видела, чтобы она плакала, и ее вид беспокоил меня больше, чем я могла представить.

Наконец-то Чарминг сдвинулся с места и деревянными, бесконечно медленными шагами направился в сторону Даймонд. Он остановился у кровати, и мышца на его подбородке дрогнула.

– Они сказали, что ты от меня отказалась, – его голос дрожал и сломался в конце. – Они привели меня в больницу вместе с другими детьми. Они… – он остановился, а Даймонд рыдала все громче. – Они ставили на нас опыты. Ставили эксперименты, как на кроликах, – его горло напряглось. – Я сидел там годами, пока не понял, что я – бог и за это меня сбросят в Тартар.

– Я ничего об этом не знала, – поклялась Даймонд, рыдая. – Я понятия не имела. Думала, они собираются воспитывать тебя на Олимпе. Мать пообещала мне это, и я приходила к тебе. Каждый день. С тобой все было хорошо. Пока ты в один день просто не пропал.

Чарминг поджал губы и стал еще больше похож на свою мать.

– Когда я был ребенком, у меня уже были зачатки способностей, – он снова замолчал. – Уже тогда я с легкостью воровал сладости. Заставлял остальных богов дарить мне то, что я хотел. Когда понял это, стал жадным. Безрассудным. Я продолжал заниматься этим, пока Афродита однажды не поймала меня на том, как я пытался заставить ее вернуть меня к тебе, в человеческий мир. Мы были на полпути, когда она поняла, что я делаю. Она расспрашивала меня, а когда я не смог дать ответов, отвела в больницу. Там были дети с похожими навыками. Боги изучали основу их способностей и пытались удалить их из генного кода. Многие погибли из-за этого.

– Я ничего об этом не знала, – снова зарыдала Даймонд. – Мне так жаль. Мне так жаль! – в поисках помощи она обернулась, пока не увидела меня. – Я ничего не знала об этом, – прошептала она.

Я кивнула и долго смотрела на нее. На свою сестру, которая, как ни странно, делала все, чтобы меня защитить. Она воспитала меня вместо Чарминга. В идеальном мире в этом не было бы необходимости. Вся острая боль, мучительные потери и горе были балластом, превращавшим людей в более мрачную версию себя. Хоть я и знала, что уже простила Даймонд за ошибки, которые она совершала, мне осталось сделать еще кое-что.