Я сделал шаг вперёд, и только потом сообразил, что рассчитывал, что мастер позволит мне провести подобную атаку на нём, что вообще-то было некоторым хамством с моей стороны. Но Ильяс лишь хмыкнул и принял стойку, позволяя мне атаковать, сам атаковал в ответ и дал провести приём по новым правилам, поддаваясь, чтобы я мог завершить ещё пока не доведенное до автоматизма движение.

Увлёкшись, всерьёз ударил мастера по пальцам и успел сам уйти от встречного удара. Проведя атаку, я тут же вскинул глаза на Ильяса, но тот как будто и не почувствовал моего касания, одобрительно хмыкнул и пошёл обратно на свой наблюдательный пункт слегка пошатывающейся походкой.

Я был горд собой, ещё не понимая, что этот день станет моим проклятием. Потому что после этого мастер клинков стал обращать на меня пристальное внимание. И после любого успешного удара делал меня посмешищем, вмешиваясь в поединок и через боль ударов указывая на мои ошибки.

Я откровенно бесился, готовый удавить мастера при встрече. Он подметал мною площадку каждую тренировку, ставил подножки, вытягивал мечом по спине, заставляя терять равновесие и глотать пыль! Целители, устав меня латать каждый раз, выдали мне банку заживляющей мази и гору бинтов, так что теперь Аст каждый вечер обмазывал меня вонючей субстанцией, краснея от усердия. После тренировок весь торс был украшен разнообразными пятнами и переливался цветами от чёрного до жёлтого.

Но я не сдавался, шёл к своему триумфу, кропотливо исправляя ошибку за ошибкой. Даже написал как-то Никсу, прося совета в обход Асил, тот подробно описал мне нужное движение, даже картинки нарисовал, чтобы помочь.

Я отработал все ошибки и очередную тренировку провёл так, что мастеру было просто не к чему придраться. Гордый собой, я с улыбкой смотрел на тренера, готовый услышать хотя бы скупую похвалу, потому как среди нашей группы равных мне в поединках уже не было.

Но безумный огонёк в глазах Ильяса дал понять, что я ошибся: мастер сошёл с ума и сам встал со мной в пару на всё занятие. После этого я просто возненавидел тренировки, потому что здесь никакая мазь мне не помогала, приходилось после каждого урока плестись к целителям, где я стал частым гостем у того же парня-целителя — Утика. Он со странными смешинками в светлых глазах лечил мои синяки, порезы, ушибы и вывихи.

Но самым ужасным было то, что после такой тренировки мне приходилось идти к Асил, где она просто добивала меня. После занятий с ней на теле не оставалось следов, но оно практически переставало двигаться из-за усталости. Ночью, лёжа в постели, я касался рукояти ножа Никса, который теперь держал под матрасом, и мечтал, что вгоню его мастеру клинков в глазницу.

Но всё встало на свои места, когда из-за каких-то накладок с основным полигоном, на нашу площадку пришли тренироваться боевики с четвёртого курса. Тем боевая подготовка полагалась в увеличенном количестве и на всём протяжении обучения.

Они решительно оттеснили нас с большей части площадки, мы же решили не возражать. Мастер раздал указания, показал, какие приёмы отрабатывает какой курс, после чего удалился, шаркая ногами по площадке и поднимая пыль. Кажется, сегодня у Ильяса выдался особенно неудачный день, потому как он чуть не упал, заходя за угол учебного корпуса, а присматривать за тренировкой оставил одну Асил на обе группы, хотя она вела вспомогательную часть только у первокурсников.

Я снова встал в пару с Торном: парень смекнул, что я неплох с мечом, и теперь просил показывать ему новые приёмы. Будучи не слишком одарённым в магии, ему, не обиженному природой в габаритах, хотелось хотя бы на мечах давать фору аристократам. Мне было не жалко, на таких занятиях тело, можно сказать, отдыхало, да и, чего таить, приятно было, когда Торн на тренировочных поединках валял по песку того же Тобиаша.

Так что и на этот раз мы занялись привычным делом, сейчас даже не оглядываясь на мастера в виду его отсутствия.

Асил бродила между занимающимися парами, внимательно следя за студентами и поправляя их ошибки, её мелкие косички мерно покачивались в такт шагам. Мы уже привыкли к таким перемещениям Асил и не отвлекались, а вот страшекурсники все глаза на неё просмотрели. Кто с интересом, кто с вожделением, а кто и с презрением.

Обойдя все наши двойки, Асил скользнула между рядами боевиков. Замерла около одной из крайних пар, что отрабатывали удары недалеко от нас.

— Меч выше, иначе выбьет, — спокойно прокомментировала она.

Тот, кому было адресовано замечание — высокий коротко-стриженный брюнет только фыркнул, но через мгновение его оружие зазвенело, падая на площадку.

— Я предупреждала, — Асил пожала плечами. — Тренера надо слушать.

— Ты кого тут тренировать собралась, девка⁈ — вызверился он, разворачиваясь к помощнице мастера всем корпусом и не сдерживая себя в боевой горячке. — Твоё место на кухне или в постели, мужиков ублажать! Но уж никак не тренировать боевых магов!

Я даже не собирался реагировать на подобные заявления в сторону Асил, прекрасно понимая, что моя телохранительница при желании закопает наглеца по самую макушку, не особо напрягаясь. Кивнул отвлекшемуся Торну, призывая продолжить тренировку. Но тут же резко обернулся сам, слыша знакомый звонкий голос.

— И почему же девушке нельзя тренировать, если она это делает не хуже мужчин? — вышел вперёд Аст, с вызовом смотря на старшекурсника.

— Куда ты полез… — тихо простонал я, отмахнулся от Торна и стал пробираться между своими ближе к назревающему конфликту.

Аст в боевой подготовке звёзд с неба никогда не хватал, так что ему не стоило подобным образом говорить с боевиками, четвертый год орошавшим полигон академии своими пόтом и кровью.

— Может, тогда покажешь, чему же