– Мы начинаем партию в покер, если кто-нибудь из вас хочет присоединиться.

Он кивает в сторону стола, за которым все еще сидит Хэлли, и несколько парней вскакивают на ноги в знак согласия. Джош поворачивается и кивает головой, но Мэдди стоит на месте, пока они не уходят.

Остаемся только мы с Арчером. Мэдди пронзает меня взглядом.

– Знаешь, есть более простые способы заразиться ЗППП, – огрызается она, и ревность в ее голосе так явственна, что у меня кружится голова.

– Я уже несколько месяцев ни к кому не прикасался, – отвечаю я как можно спокойнее и чувствую, как Арчер поворачивает голову в мою сторону. Я поднимаюсь на ноги и наклоняюсь к ней ближе. – Но если ты хочешь заявить на меня права, принцесса, тогда вперед.

Я сближаю наши губы, пока они почти не соприкасаются, заставляя ее отстраниться от меня так быстро, что она едва не спотыкается.

– Да, так я и думал, – смеюсь я, облокачиваясь на стол и потрясая пустой бутылкой перед Арчем, типа «не хочешь еще?»

– Ты отвратителен, – цедит Мэдди сквозь зубы, разворачивается на каблуках и стремительно уносится обратно к своему брату и остальным, а ее оскорбление лишь смешит меня.

– Ты такой придурок, – говорит Арчер со смехом, глядя, как я наблюдаю за ней. Мои губы снова растягиваются в улыбке.

– Разве она не прекрасна, когда злится? – говорю я, наконец отводя взгляд и поворачиваясь к лучшему другу, который только сейчас смотрит в ее сторону.

– Она определенно прекрасно уходит от тебя, – поддразнивает он, хлопая меня по плечу и увлекая к бару за еще одним напитком. – Кто бы мог подумать, мой лучший друг впервые влюбился.

– Я не влюблен в Мэделин Питерс, – отвечаю я, закатывая глаза, но не потому, что это неправда, а потому, что «влюблен» – недостаточно сильное слово для описания того, что я чувствую, когда смотрю на нее.

– Что ж, это хорошо, – встревает Леви, лучший друг Джоша и наш товарищ по команде. – Джош убил бы тебя за попытку приставать к его младшей сестре.

Он шутит, как будто я не видел, как он сам постоянно пялится на нее. Его маленькие жадные глазенки устремлены прямо на нее, скользят по коже, которая всего три часа назад была прижата к моей собственной. Меня обжигает ярость, я сжимаю кулаки, стараясь удержаться от того, чтобы не врезать ему по роже.

– А еще она уже занята, – добавляет он, пробиваясь сквозь мой гнев.

– Занята? – спрашивает Арчер, с беспокойством глядя на меня, в то время как я потрясенно молчу, а мысли возвращаются к единственному парню, о котором он может говорить. Очевидно, он имеет в виду не меня.

– Да, отец звонил перед игрой, нас пригласили на вечеринку по случаю ее помолвки. Она состоится через несколько недель. Похоже, они с Торном поженятся. Я уверен, вы видели их вместе в кампусе.

Леви произносит эти слова так небрежно, будто они его не шокируют, и я не знаю, почему они шокируют меня. То есть, да, я видел ее с этим придурком-футболистом, но Леви, наверное, ошибается.

Помолвлена. Нет, невозможно, я ему не верю, она бы мне сказала. Полностью игнорируя его, я беру со стойки новую бутылку пива и направляюсь туда, где она сейчас играет в покер с Джошем и еще несколькими парнями из команды. Я слежу за каждым ее движением, не сводя с нее глаз, даже когда Джош продолжает бросать на меня вопросительные взгляды. Нет, я сосредоточен только на ней. Она играет и побеждает. В каждой из этих игр. И это вызывает во мне прилив гордости. Нет, она не может быть обручена, только не после всего, что между нами произошло.

Когда она разыгрывает очередную выигрышную комбинацию, Джош и остальные жалобно стонут.

– Ладно, сестренка, пора тебе остановиться. Я понял, это расплата за нашу последнюю игру, – ноет он, бросая свою проигрышную руку на стол.

– Ага, малышка Питерс, ты его убиваешь, – со смешком добавляет один из парней, но Мэдди только пожимает плечами.

Она протягивает руку и забирает себе выигранные у него деньги. Глаза ее при этом светятся довольством.

– Джош, тебе следует знать обо мне одну вещь: я всегда плачу свои долги.

Эти слова.

Простые, ничего не значащие слова.

Слова, которые пронзают меня насквозь так сильно, что я чуть не давлюсь пивом, потому что я слышу их не в первый раз, или, лучше сказать, читаю. Не сводя глаз с сатанинской сирены передо мной, я лезу в карман и достаю телефон. Мне требуется несколько минут, чтобы прокрутить страницу, но потом я нахожу ее. Фотку сисек и угрожающие слова под ней.

Я всегда плачу свои долги.

Так она мне сказала. Угрюмка. Девушка, которая делилась со мной всеми своими секретами. Это она. Наверняка. Мне приходит в голову, что многое в ее сообщениях наконец-то обретает смысл. Жалобы на семью, отдаление от меня, прекращение переписки после того, как я упомянул библиотеку. Это она. Стоит передо мной, запрокинув голову и смеясь над шуткой брата. Брата, которого я презираю, как и ее. Только вот ненависть к ней давно угасла.

Я срываюсь с места и несусь к ней.

Ярость, какой я никогда не испытывал, захлестывает меня так, что я едва могу дышать. Спотыкаясь, обхожу стол и иду прямо к ней. Она не замечает меня, пока я не оказываюсь прямо перед ней, и когда я хватаю ее и начинаю выволакивать из комнаты, на ее лице появляется изумление.

– Нова, что, черт возьми, ты делаешь?

Ее глаза широко раскрыты и полны паники, она оборачивается к людям, от которых я ее только что оттащил, включая ее брата. Все они смотрят на нас с недоумением, но мне наплевать на них, на всех и каждого.

Я полностью игнорирую ее, не в силах прислушаться к ее мольбам, пока бесконечные мысли и чувства борются друг с другом внутри меня. Я не останавливаюсь, пока мы не добираемся до прохода за баром, проталкиваюсь через служебный вход и позволяю двери закрыться за нами. Я затягиваю ее еще немного глубже, не прекращая идти, пока не прижимаю к голой кирпичной стене.

Когда я, наконец, отпускаю ее, она вырывает у меня руку и чертыхается:

– Какого хрена, Нова?

Я не могу говорить, даже дышать не могу, потому что ее предательство грозит поглотить меня целиком. Я снова беру телефон в руки и прокручиваю, пока не нахожу номер Угрюмки. Ее номер.

Нет, это неправда.

Но тут ее глаза