Стало холодно. От моего дыхания исходил пар. Я сидела неподвижно. Меня не обыскивали. У меня не отобрали ни сумку, ни другие вещи, поэтому я сделала то, что сделал бы каждый нормальный человек, — взяла мобильный телефон. Кому я собиралась звонить? Виргу Сафину, конечно. Кроме него, у меня больше никого не было.

Но когда гладкая пластина мобильника заблестела в моей руке, я поняла, что попала серьезно — сети не было. Здесь не было сети! Мобильный телефон не работал. Я сразу поняла, что это глушилки. Поэтому и не обыскивали. Спецслужбы!

Что сделал Вирг Сафин? Чего я не знаю о нем? Мне хотелось узнать об этом больше всего на свете! Я уже догадывалась, что Вирг Сафин связан с убийством Комаровского, что именно он послал убийцу к своему бывшему другу и, возможно, велел разделаться с ним таким живодерским способом.

Но почему? Ответ был только один — деньги. Темные совместные делишки, криминальные и опасные тайные организации для богатых. И, как результат, много страшных компрометирующих секретов. Деньги. Деньги. Деньги. Что бы кто мне не говорил, истина только одна. Убивают всегда из-за денег. Исключительно из-за денег. Других вариантов нет.

Вскочив с места, я заходила по комнате и обнаружила намертво забитые фанерой окна. Попыталась оторвать один лист и оцарапала руку до крови — от запястья до предплечья, обожгло острой болью, словно в меня попал обломок разорвавшегося снаряда.

К началу третьего часа я стала замерзать. Теперь я уже ходила по комнате, чтобы размяться и согреться. Здесь не было отопления. А снаружи был жестокий мороз. Наматывая круги по дощатому полу, мне захотелось расколотить стул о стенку, а потом обломками, к примеру, ножкой, отодрать фанеру от окна. Я уже двинулась к стулу, но вдруг остановилась. Какой-то инстинкт предсказывал, что это ничего не даст. Себе сделаю только хуже.

Мне могут уколоть какой-то психотроп, могут избить. Я села на стул и снова впала в какое-то дурацкое оцепенение. Странные слова звучали во мне так, как обычно звучат слова молитвы.

«А лживый любовник — он хуже вора… Ведь вор лишь ограбит, твое все возьмет. А лживый любовник в могилу сведет… В могилу сведет… А лживый любовник в могилу сведет»…

Лживый любовник Вирг Сафин. Слова этой песенки были правдой. Меня предупреждали, мне говорили. Так же Ксюха, к примеру. Но остановить меня было все равно, что остановить скорый поезд. А ведь поезд-то ехал до конечной. По пути остановок не было. Конечная остановка — могила. От Вирга Сафина — для меня.

Я уронила лицо в ладони, и мне захотелось скулить, как скулят только раненые животные или очень маленькие дети. И те, и другие пытаются привлечь внимание добрых взрослых. И, как правило, не получают этого. Добрых взрослых не существует. Поэтому я сдержала себя и от этого порыва. Спокойнее и надежнее было умирать в тишине.

Когда прошло ровно 3 часа и 10 минут, я услышала скрежет ключа в замке. Это шокировало меня так, что я даже не сдвинулась с места. Ступор был полным. Я больше ни во что не верила.

Но дверь все-таки открылась. На пороге стояло новое действующее лицо — абсолютно незнакомый мне мужчина лет 30, высокий, худой, в очках, с козлиной бородкой.

— Я от Макса, — сказал он, — поехали.

— От какого еще Макса?

— Будто ты не знаешь! Он мне позвонил, сказал, что тебя закрыли, и попросил вытащить. Вот я и приехал. Макс догадался о том, что тебя закрыли. Ты там наболтала столько всего по телефону, а тебя слушают давно.

— Пусть Макс мне позвонит!

— Ты что, дура? Здесь глушилки! Слушай, я сюда столько ехал по холоду, а ты тут сидишь и на нервы действуешь! Поехали отсюда, быстро!

В конце концов, что мне было терять? И я поехала. Он усадил меня в старую черного цвета «хюндай сонату», и мы помчались по скоростной трассе. Через три часа он высадил меня у квартиры-офиса, где я встречалась с Максом. Макс едва не прослезился, меня увидев!

— Ну слава Богу! Это мой друг из спецслужб, помнишь, я о нем тебе говорил? Когда ты не приехала в дом Сафина, я сразу забил тревогу.

— Откуда ты узнал, что я не приехала?

— Да я возле дома сидел, хотел тебя перехватить. Ты не появилась, и я понял, что тебя перехватили спецслужбы. Решили действовать через тебя, не думали, что с тобой обломается. Без тебя у них на Сафина ничего нет, поэтому прицепились.

— Они могут схватить меня снова?

— Это вряд ли. Только если ты будешь одна. Из дома Сафина тебя не заберут, это точно. Придется больше не выезжать в город. Некоторое время побудешь взаперти.

— Они говорили что-то о преступлениях Сафина. Они пытаются обвинить его в чем-то ужасном.

— Это деньги, ничего больше. Хотят отжать денег. Хотят забрать его рестораны. Так всегда было, и так всегда будет. Деньги вызывают зависть и повышенное внимание. В том числе и спецслужб.

— Может, они считают, что Сафин послал убийц к Комаровскому?

— Разумеется, послал. Кто еще, как ни он? Все знают, что Комаровского пришил Сафин. Ну и что с того? Сделал он это ради денег. Комаровский пытался кинуть его на большую сумму, вот он с ним и разобрался. Нашел психа и послал.

— Ты так говоришь, как будто это нормально.

— Я не говорю, что это нормально. Я говорю, что в этом мире все так делают. И что в этом нет ничего необычного, такого, к чему могли бы прицепиться спецслужбы.

— Зачем ты так срочно захотел меня видеть? — мне вдруг захотелось свернуть этот разговор. Тем более, что я прекрасно понимала правоту Макса.

— Помнишь, я тебе говорил, что тело Беликовой отправили на какую-то странную дополнительную экспертизу? Химическую, вроде. Так вот: уже пришли результаты. Тело Беликовой сожгли без кожи.

— Что это значит?

— Это значит, что перед сожжением с трупа (или живого тела) Беликовой сняли кожу, а уже потом сожгли. Похоже, ее убили так же, как убили Комаровского. Это определили путем сложного химического анализа. Какое-то последнее достижение современной науки. Я даже не знаю всех подробностей. Специальный химический анализ кожных покровов, процесса горения, распада горящих материалов. Кожа горит по-другому. Продуктов распада кожи во время горения на теле не было. Это значит, что ее сожгли без кожи. Она была убита, как Комаровский. Тем же человеком, если это можно назвать человеком. И убийцу направил к ней Сафин.

— Сафин убил свою любовницу?

— Скорее всего. Ты должна быть осторожна. И это еще не все… Убийство депутата Кораблева и его подруги. Их тела сгорели точно так же. Без кожи. Перед смертью с их тел сняли кожу и затолкали тела в пустой джип. Их тела вымочили в каком-то специальном химическом растворе, чтобы легче снималась кожа. Следователь СБУ, осматривавший сгоревший автомобиль в каньоне, обратил внимание на фиолетовый оттенок пламени. Поэтому отправил тела на эту сложную экспертизу. Оказалось, что раствор дает фиолетовый цвет при горении, и кожи тоже нет. И к этому убийству Вирг Сафин приложил руку. Кораблев хотел отжать у него один ресторан в центре города, у них был серьезный конфликт. Девка Кораблева снималась у Сафина, и, очевидно, Сафин воспользовался девкой как предлогом, чтобы выйти на Кораблева и заказать его убийство. Он — заказчик. Это значит, что в беде ты.