пользовался любой возможностью, чтобы сбежать из школы. Он отправился на слушание по делу оборотня. Статут его мало интересовал. Вообще-то в этом зале и вовсе было мало магов. Человек двадцать, не больше. Подавляющее большинство находилось во втором зале, и Гермиона немного позавидовала дяде. Впрочем, она не была уверена, что смогла бы отстоять оборотня. Её опыт всё ещё был скудным, поэтому Гектор не доверял ей серьёзные суды.

Гермиона осторожно осмотрелась. В отличие от августовского Заседания, сейчас все сидели на одной стороне. На противоположной стороне располагались скамьи, занятые репортёрами. В центре между рядами сидений находился большой деревянный стул, обращённый к судье. Атмосфера стояла немного гнетущая. Гробовая тишина нарушалась лишь стуком каблуков, когда в зале появлялся очередной маг. Каждый раз Гермиона вздрагивала и вскидывала голову, надеясь увидеть хотя бы одно знакомое лицо.

И вот, её надежды оправдались. Буквально за пять минут до закрытия дверей, в зал стремительной походкой вошёл Нобби Лич. Увидев его, Грейнджер выпрямилась и постаралась сдержать широкую улыбку. Когда маг заметил Гермиону, его взгляд потеплел. Он еле заметно кивнул и направился в её сторону, чтобы сесть рядом. Пока Грейнджер провожала взглядом Нобби, она упустила момент, когда в зал вошёл ещё один человек. Посмотрев на источник новых шагов, Гермиона вздрогнула. Риддл расслабленно направлялся в их сторону. Гермиона поспешила отвернуться к Нобби, всё ещё смущаясь Риддла.

— Доброе утро, — прошептала она, склонившись к магу.

— Доброе утро, Гермиона, — в тон ей ответил Нобби и тепло улыбнулся. — Рад тебя видеть.

Он смотрел ей в глаза, и Грейнджер понимала, что он не обманывает её. Он действительно был рад. Его ладонь коснулась её руки, и девушка, смутившись, покраснела. Нобби склонил голову к плечу.

— Пообедаем после Заседания?

— С удовольствием, — шепнула Гермиона.

Грохотнули двери, эхо раскатом пронеслось до сводчатого потолка, разрывая почти интимную обстановку. Грейнджер отпрянула от Нобби и посмотрела на судью.

— Слушание по делу о нарушении Статута о секретности от второго ноября тысяча девятьсот шестьдесят первого года открыто. Судья: Уолтер Трэверс. Секретарь: Эмис Шеклболт. Обвиняемый: сотрудник Сектора патентов — Янус Нил Далтон. Статус крови — полукровка, — отчеканила Эмис.

— Благодарю, — кивнул Трэверс секретарю и повернулся к магам, расправляя плечи. — Магией клянусь честно и добросовестно исполнять возложенные на меня обязанности, осуществлять правосудие, подчиняясь только закону, быть беспристрастным и справедливым, как велят мне долг судьи и моя совесть.

— Принимаю клятву и клянусь, — произнёс каждый из волшебников.

Магия в зале суда сгустилась. Гермиона ощущала её каждой клеточкой своего тела. Она не давила, не причиняла неудобств, просто казалось, что воздух вдруг стал другим. В такой момент появилось ощущение причастности к чему-то великому. Древняя магия всегда вызывала у Гермионы трепет в душе, некое благоговение перед её мощью. Остальные маги, судя по выпрямившимся спинами и напряжённым позам, чувствовали тоже самое.

— Прошу ввести подсудимого, — пробасил Трэверс.

На противоположной от его кафедры стороне зала с громким стуком распахнулась небольшая дверь, и в дверном проёме появился молодой мракоборец с невозмутимым выражением лица, ведущий перед собой подсудимого. Мужчина не выглядел испуганным или забитым, его вид скорее выражал усталость: ссутуленные плечи, острыми углами выпирающие сквозь тонкую ткань чёрной мантии, опущенная голова, скорбное, немного болезненное, выражение лица. Откровенно говоря, его было жаль. Когда маг сел в деревянное кресло, Гермиона вся обратилась в слух, полностью абстрагируясь от своих проблем.

— Мистер Далтон, — начал Трэверс, — вы обвиняетесь в нарушении Статута секретности, вы согласны с обвинением?

— Согласен, — тихо проговорил мужчина.

Трэверс кивнул и взял в руки пергамент.

— Вечером, тридцать первого октября мистер Далтон усыпил магла с помощью заклинания Сомниум, затем влил маглу настойку растопырника, рябиновый отвар, зелье глоток мандрагоры и тонизирующий отвар.

Слушая это Гермиона совсем не аристократично открыла в удивлении рот, брови взлетели, рискуя слиться с линией волос. Она переводила взгляд между Трэверсом и Далтоном, забыв, как дышать. Трэверс, тем временем, продолжал:

— Затем применил к маглу Энервейт, но, когда магл не пришёл в себя, вынужден был вызвать целителей из св. Мунго, — закончил маг и осмотрел зал. Наткнувшись взглядом на Гермиону, он приподнял бровь и обратился к ней: — Мисс Грейнджер, судя по всему вас впечатлил список зелий, применённых к маглу, — все волшебники мгновенно посмотрели на неё и только тогда Гермиона поняла, что так и сидит с открытым ртом; она закашлялась. — Поясните, пожалуйста, всем остальным, что так сильно вас шокировало.

Ведьма поднялась, всё ещё неверяще смотря на Далтона.

— На-настойка растопырника не должна применяться к маглам, так как её действие направлено только на лечение магических ран, только у магов. Даже если маглу оставили раны с помощью магии, это зелье ему не поможет. В совокупности с рябиновым отваром её вообще не имеет смысла применять, так как в составах присутствуют взаимоисключающие компоненты. Глоток мандрагоры и тонизирующий отвар в привычном виде так же не предназначены для маглов: если зелья качественно приготовлены, концентрация магии в них просто убьёт магла… Вы пытались кого-то вылечить, мистер Далтон? — осторожно поинтересовалась Гермиона. Маг кивнул.

— К кому вы применили магию, мистер Далтон? — поинтересовался Трэверс.

— Моя племянница, — прохрипел мужчина, явно сдерживая эмоции, — она… Болела с самого детства, я просто не могу смотреть, как она угасает… и…

Он замолчал, опустив взгляд в пол. Гермиона рвано вздохнула и опустилась на скамью.

— Что с девочкой? — поинтересовался кто-то из зала; в голосе интересующегося не было слышно беспокойства, скорее, обычный интерес.

Это разозлило Гермиону, и она резко обернулась, стараясь отыскать волшебника. Нобби прикоснулся к её ладони.

— Девочка доставлена в больницу, за её жизнь до сих пор борются колдомедики, но концентрация зелий в крови высока. Магия разрушает её изнутри, — ответил Трэверс.

Гермиона удручённо покачала головой.

— Почему магла лечат в нашей больнице? — возмутился кто-то.

— Потому что ему навредил маг, — неожиданно строго ответил Лич, смотря куда-то за плечо Гермионы; он по-прежнему касался своей ладонью её, успокаивая девушку. — И мы должны исправить причинённый ущерб.

— Мистер Далтон его нанёс, ему и исправлять, — неожиданно высказался Риддл, который, как оказалось, сидел совсем неподалёку и прожигал взглядом Лича. — Мы нарушаем Статут ещё сильнее, позволяя нашим колдомедикам вмешиваться в спасение ребёнка, — сказал он, обращаясь ко всем волшебникам.

Послышался одобрительный гомон.

— Это вообще нас не касается, — процедила Гермиона, обращаясь к Трэверсу. — Насколько я поняла, мы здесь собрались не для этого.

— Верно, мисс Грейнджер, — одобрительно кивнул судья. — Стандартный приговор в таких случаях: пять лет лишения свободы в Азкабане на верхнем ярусе с правом посещения раз в месяц.

Гермионе показалось, что она ослышалась. Она неверяще