Двигаясь со своей обычной кошачьей грацией, царица отправилась готовиться к появлению владыки.

Ненри в панике смотрел ей вслед. Он не смог поговорить с фараоном!

Писец ошеломленно двинулся через толпу придворных. Поскольку его только что резко выбранила царица, остальные держались от него на безопасном расстоянии. Очевидно, немилость при дворе была заразительна.

Ненри быстро прошел через зал и возле храмовых ворот снова присоединился к Саму.

— Мне не разрешили с ним поговорить, — проскулил Ненри. — И она заманила его в гарем!

— Это не единственная наша проблема, — ответил Сам и кивком указал в сторону Нила.

Там, в конце канала, едва видный отсюда, стоял военный корабль. Полководец нищих сказал, что судно появилось всего несколько мгновений назад, пока Ненри был внутри храма. По сходням вниз струилась целая армия. Писец задохнулся, узнав форму воинов: это был гарнизон храма Сехмет. На корме стояли градоправитель Пасер и старший жрец Ирой. Жрец первым очутился на берегу и возглавил отряд рабов, которые понесли припасы в заднюю часть храма. Пасер последовал за воинами, маршировавшими в строю к Великим Колоссам.

У ворот один из стражников остановил их вопросом, есть ли у них право войти? Пасер отдал приказ сотнику, и храмовый стражник коротко вскрикнул. Блеснула медь, страж упал на землю, держась за бок. Когда он отполз в сторону, мокрые камни мостовой оказались запятнаны кровью.

Командир караула побежал к Пасеру, многословно извиняясь за глупое поведение этого человека. Потом отдал приказ остальным своим людям покинуть посты у этих и у всех остальных ворог храма. Их сменят люди из храма Сехмет, сказал он. Это был настолько странный приказ, что стражники заколебались, прежде чем уйти,

— Возвращайтесь в казармы, — скомандовал сотник стражи. — Ждите меня там. Поступили новые приказы,

Скоро все стражники были заменены людьми храма Сехмет.

Пасер стоял у внешних колонн, поздравляя себя с тем, как гладко прошла замена стражи — весь храмовый комплекс перешел к нему в руки ценой всего одной жизни.

«Может, мне стоит стать полководцем», — подумал он.

Любуясь собой, градоправитель услышал, как один из воинов гарнизона Сехмет с отвращением пробормотал:

— Яйца Гора! Я считал, что нищие достаточно плохи по ту сторону реки. Но здесь… Посмотрите на них — словно крысы из сточных канав!

Пасер впервые оглядел сверкающую храмовую площадь. И в самом деле, в каждой нише, за каждой статуей, под каждым деревом притаились нищие. Когда он станет министром, как обещала царица, он швырнет их крокодилам — всех до последнего. Каким облегчением будет никогда больше не полагаться на благоволение бедного простого люда! Эти дни останутся в прошлом. Став вельможей, Пасер сделается другим человеком — потому что он станет знатным. Это тоже пообещала ему царица Тийя.

Пасер презрительно фыркнул и снова напыжился, радуясь, что он под колоннадой, а не на дожде.

Молния обожгла двор. И в ее длинной вспышке что-то показалось толстому градоправителю очень странным. Человек, который съежился вдалеке, в толпе нищих, выглядел смехотворно похожим на его простоватого писца, Ненри. Те же черты лица, тот же смутно знакомый наклон головы…

Восточный градоначальник вгляделся снова, но теперь было слишком темно, чтобы что-нибудь разглядеть во дворе.

— Нелепость! — сказал Пасер, засмеявшись про себя.

Ненри, конечно, был в безопасности на другой стороне реки со своей ужасной женой.

* * *

Один из нищих, перебравшихся через Нил к храму Диамет, не последовал вместе с остальными к храму. Вместо этого. когда лодка коснулась западного берега Нила, он быстро ускользнул прочь — один, сбросив тряпье нищего и пустившись вверх по тропе, что вела в Великое Место. Благодаря точным инструкциям Квара Семеркет нашел казармы меджаев и в дороге даже редко сбивался с пути, хотя начался дождь и ни одна звезда не освещала его путь.

Казармы находились в заброшенной гробнице на границе с Местом Красоты. Командный пост занимал всего три комнаты, три квадратных каменных коробки, расположенных наклонно одна за другой. Несколько поколений назад, как сказал Семеркету Квар, строители гробниц старательно вырубили эти комнаты в скале, но потом обнаружили диагональную глубокую расщелину в кварце, прорезающую гору. Работники посчитали, что не подобает и дальше пробивать здесь гробницу и оставили ее незаконченной. Так получились великолепные, хотя и грубо вытесанные, казармы и тюрьма, которыми пользовались сотник Ментмос и его отряд меджаев.

Теперь Семеркет стоял в окружении нубийцев в первой комнате, где в нишах хранились доспехи и оружие. Едва добравшись сюда, он созвал воинов и, тщательно подбирая слова, рассказал все, что знал о заговоре с целью лишить фараона жизни, а также о том, что нашел украденные сокровища, спрятанные в гробнице под гробницей. Не успел он попросить о помощи, как один из меджаев начал возражать.

— И какой у нас шанс выстоять против армии? — с отвращением спросил этот наемник. — Их тысячи, а нас меньше двадцати. Мы отдадим свои жизни напрасно!

— Он прав, — согласился второй. — Я говорю — мы присоединимся к царице Тийе. Кто снова захочет иметь царем северянина? Да пусть катится, говорю я. Пускай правит Пентаура.

Семеркет знал, что меджаи всегда считали его незваным гостем, вмешивающимся в чужие дела. Несмотря на дружбу с Кваром, остальные наемники сторонились дознавателя. Для них он был человеком из Восточных Фив, назначенным министром, чтобы делать работу, которая по праву была работой меджаев. То, что он раскрыл такой ужасающий заговор против государства, ничуть не завоевало их любовь. Чиновник интуитивно чувствовал, что некоторые из них уже давно вошли в долю со строителями гробниц.

— Царица Тийя и ее люди подготовили самое ужасное преступление за всю историю державы, — сказал Семеркет. — И это произошло под самым вашим носом.

Он увидел на одних лицах страх и стыд, на других вызов. Если украденные сокровища и в самом деле покинут Великое Место, а потом воровство будет раскрыто и осуждено, самым мягким наказанием, на которое могли рассчитывать меджаи, станут синайские медные рудники. Нубийские стражи — чужестранцы, наемники, и, когда они не справлялись со своими обязанностями, это грозило самыми серьезными последствиями.

— Сегодня они собираются перевезти сокровища на север, — продолжал Семеркет, — и снова под самым вашим носом. Может, Тийя и добьется успеха, не знаю. Но я собираюсь их остановить, чего бы это ни стоило — с вашей помощью или без нее.

Семеркет начал затягивать ремни нагрудного панциря.

Мгновение никто из меджаев не двигался. В конце концов, сотник Ментмос потянулся к своим доспехам и тоже начат застегивать ремни. Один за другим и остальные приготовились к битве.

Мы спрячемся за скалами напротив гробницы фараона, — сказал Ментмос. — Когда они выйдут, нагруженные сокровищами, мы их атакуем.