– Только это? – нахмурился Джек. – Он не просто вел себя неподобающе. Он преследовал ее.

– Что?

Он опустил руки и сунул их в карманы.

– Родители уволили тренера, но это было только начало, – тихо проговорил Джек. – В течение двух лет он терроризировал Истон. Писал по электронной почте, звонил, оставлял сообщения, появлялся на ее матчах… угрожал ей, вламывался в ее гостиничные номера, рылся в ее вещах… Родителям пришлось лишить ее телефона, почты и в конце концов свободы.

Я отвел взгляд, удивляясь, почему Истон ничего мне не сказала. Неудивительно, что она была такой чертовски неприступной. Неудивительно, что последние две недели она не искала меня так, как я – ее. Она перестала переживать и разочаровываться.

– Истон мне ничего такого не говорила. – Мой голос был едва слышен.

– Ничего удивительного, – заметил Джек. – Истон ненавидит обсуждать свои проблемы. Считает это проявлением слабости. – Затем он добавил: – Тот факт, что она тебе хоть что-то сказала, уже кое-что значит.

Я прищурился, понимая, что Джек прав. Раз Истон открылась мне, значит, она мне доверяет.

Доверяла.

– Ей было шестнадцать, и она постоянно находилась в состоянии стресса, – продолжил Джек. – Но не только из-за тренера. Из-за меня, наших родителей, сестры… Все мы причинили ей страдания.

– Что ты имеешь в виду?

– Никто из нас даже не подумал обратиться в полицию, – объяснил он. – Родители не хотели, чтобы ее имя ассоциировалось с омерзительным скандалом, поэтому вместо того, чтобы разобраться со Стайлзом, мы всеми силами старались оградить ее.

Джек покачал головой, глядя в пустоту.

– Но мы всего лишь посадили ее в клетку, – признался он. – Она почти не общалась с друзьями. Спала с включенным светом и постоянно гадала, не покажется ли он на трибунах во время ее матчей. Истон была оторвана от реальной жизни и очень одинока.

Его веки затрепетали, и стало ясно, что ему жаль сестру.

– Как ваши родители могли допустить подобное? – возмутился я.

– Родители любили Истон, – поспешил защититься Джек. – Они всегда заботились лишь о ее интересах. Считали, что рано или поздно все закончится, и не хотели, чтобы пресса усугубила ситуацию.

– У нее хотя бы есть судебный приказ против него? – бросил я.

Меньше всего мне хотелось, чтобы этот парень снова ворвался в жизнь Истон.

– Этого не потребовалось, – решительно ответил Джек. – Он мертв.

– Мертв?! – переспросил я, желая убедиться, что не ослышался.

Джек сглотнул, и его кадык подпрыгнул.

– Через два года после начала домогательств, когда Истон исполнилось восемнадцать, ее терпение лопнуло, – сказал он мне. – Она осмелела. Начала тайком выбираться на ночные пробежки, оставляя дверь своего гостиничного номера незапертой, втайне от родителей обзавелась телефоном… – Джек встретился со мной взглядом. – Она бросала ему вызов, – пояснил он. – Она устала бояться и хотела вернуть себе прежнюю жизнь.

«И как долго бы ты так простояла?»

«Дольше всех».

– Посреди горящей комнаты, – задумчиво пробормотал я, вспомнив, как Истон говорила о риске.

– Что? – не понял Джек.

Я покачал головой.

– Ничего. Продолжай.

– Однажды вечером, – продолжил он, – Стайлз оставил на машине Истон записку с обещанием, что она никогда его не забудет.

Я отвернулся, пытаясь скрыть гнев.

– Позже той же ночью Истон исчезла, и родители пришли в бешенство. – Джек подался ко мне, понизив голос настолько, чтобы его можно было расслышать сквозь шум. – Они взяли с собой Эйвери, а меня оставили дома на случай, если Истон вернется, и поехали искать ее, не зная, что она отправилась к Чейзу, чтобы встретиться с ним.

Что?!

– Не дождавшись его, Истон вернулась домой, но к тому времени уже прибыла полиция с новостями. Родители не справились с управлением на мокрой от дождя дороге и врезались в полуприцеп.

– Господи Иисусе, – прошептал я себе под нос.

Вместо пяти человек в семье Истон и Джека остались лишь они двое, и теперь я все понял. Не столько то, что рассказал мне Джек, сколько все, о чем умолчала Истон. Она пережила слишком большую потерю и больше не желала находиться в подвешенном состоянии. Но она открылась мне. Пусть даже самую малость. Дала понять, что я ей небезразличен.

– Почему она мне этого не рассказала?

– Уверен, что она бы это сделала, – заверил он меня. – В итоге.

– А Чейз Стайлз? Как он умер?

Джек заколебался и глубоко вздохнул.

– Он… покончил с собой в тот день, – признался он. – Полагаю, оставленная им записка была предсмертной.

Значит, пока Истон поджидала его у квартиры, тренер уже был мертв. Меня так и подмывало спросить, как он покончил с собой, но если это не касалось непосредственно Истон, то и меня не особо волновало.

– Истон тоже отчасти умерла той ночью, – добавил Джек, собираясь уходить, так как музыка смолкла и директор Шоу пожелал всем приятного вечера.

Я выдержал взгляд Джека, и он продолжил.

– Не то чтобы мне не нравилась женщина, в которую превратилась моя сестра, но с того дня ее сердце превратилось в железный механизм, – предупредил он. – Она может заставить его биться и остановить по своему желанию.

– Папа? – позвал Кристиан, подбегая к машине. Полы его светло-голубой рубашки на пуговицах выбились из форменных брюк. – Ничего, если Патрик заедет за мной после того, как отвезет тебя обратно в офис? Я хочу пригласить к себе друзей.

Я сунул телефон обратно в карман.

– Я не собираюсь возвращаться в офис.

– Правда? – Сын удивленно наморщил лоб.

Я кивнул и оттолкнулся от машины, к которой прислонялся.

– Я подумал, что мы могли бы заказать пиццу и посмотреть бой.

Меня не интересовала эта трансляция матча по платному каналу, но мне определенно нравилось проводить время с Кристианом, так что…

– Ты уверен, что не хочешь поехать на работу? – настаивал сын. – То есть я ценю твои усилия и они важны для меня, но… – Он замолчал и оглянулся на друзей, которые перебрасывались между собой шутками.

– Но?.. – поинтересовался я.

Кристиан уронил руки вдоль тела и надулся.

– Ну, знаешь, я хотел пригласить сегодня вечером друзей, и было бы круто, если бы мой отец не болтался поблизости.

– Тебе всего четырнадцать, – нахмурился я.

И тут меня осенило.

– Ты пригласил девочек?! – воскликнул я.