– Чтобы я осталась главой Центра?

– Да. Кстати, мы поднимем тебе зарплату. Считай это повышением, потому что сейчас я не могу повысить тебя на твоей основной работе в отделении «Скорой помощи».

– Но я уволилась.

– Так давай я найму тебя опять. Пойми ты наконец: Центр помощи теперь будет работать без всяких проблем, и ты нужна нам на «Скорой». А теперь можешь идти и отдыхать перед сменой.

Мэллори подумала о том, что сказал ей Билл. Потом посмотрела на него и проговорила:

– Ясно. Я согласна. – Она встала и направилась к двери.

– Да, и вот еще что. – Мэллори повернулась, и Билл сказал: – Больше никаких увольнений, ладно? Моя голосовая почта чуть не разорвалась от сообщений. Весь город требовал, чтобы я уговорил тебя вернуться обратно. С тех пор как ты ушла, твоя мать просто проходу мне не давала. Черт, моя собственная мама тоже лишила меня покоя. Ты поняла?

Впервые с того момента, как она проснулась в одиночестве утром, Мэллори смогла улыбнуться.

– Да, я поняла, – сказала она.

Неделю спустя жизнь Мэллори казалась вполне счастливой – со стороны. Она вернулась на работу, за будущее Центра помощи можно было не волноваться, и все в городе поддерживали ее.

Вот только Тая больше не было.

Она каждое утро твердила себе, что пора уже к этому привыкнуть, но наступила суббота, и Мэллори вылезла из постели совсем не отдохнувшая, с ужасным настроением.

Да, она за последнее время во многом изменилась. Главное, стала уважительно относиться к своим желаниям, и это ей очень понравилось.

Но она заплатила огромную плату за то, что стала собой. Впервые в жизни она открылась другому человеку, рискнула своим сердцем и в итоге проиграла. Мэллори знала, что пути назад не было. Она понимала, что сама сделала выбор, и винить ей больше некого.

«Я ни о чем не жалею».

В тот день Мэллори получила посылку – простой пакет со стертым обратным адресом. Она открыла его и вытащила оттуда небольшую коробочку, завернутую в оберточную бумагу. Внутри лежал красивый браслет с подвесками – тот самый, который ей так понравился на аукционе много недель назад.

Мэллори долго смотрела на него, а потом стала искать записку. Ее не оказалось, но было понятно и так, кто послал ей украшение и почему он так поступил.

Мэллори положила руку на сердце, которое сжалось от боли. Конечно, это был Тай. Только он мог заметить, как сильно она хотела купить браслет. Мэллори понятия не имела, когда он умудрился это сделать и почему молчал о нем все то время, что они провели вместе.

Этот подарок мог означать только одно – что Тай помнил о ней, что она была ему небезразлична. Мэллори представила, с каким чувством он смотрел на подвески браслета, каждая из которых напоминала ему о Лаки-Харборе. Может быть, Тай думал о том, как сильно Мэллори была привязана к родному городу, и в глубине души тоже мечтал, чтобы у него появился дом.

Скучал ли он по ней? Хотелось бы так думать.

У Мэллори от слез защипало глаза. Стараясь не заплакать, она надела браслет и мысленно повторила еще раз, что пути назад нет. Расправить крылья и лететь дальше – вот ее будущее.

Две недели спустя Тай возвращался в Америку из Сомали. Там он охранял дипломатов, которые обсуждали мирный договор. Его новая группа почти полностью состояла из опытных, хорошо подготовленных бойцов, и только для одного парня, недавно закончившего военную школу, это было первое боевое задание. В первую ночь дипломатов попытались похитить, но они легко отбили нападавших.

Команда Тая не пострадала. Вот только новичок так разнервничался, что под конец его вырвало, и Таю лично пришлось ставить ему капельницу.

– Простите, – смущенно сказал паренек, глядя, как легко Тай управляется с иглой, – не знаю, что на меня нашло.

– Бывает, – ответил он.

– Но только не с вами, да?

Тай вспомнил свое первое задание и то, с каким пылом он отдался службе. Это чувство не оставляло его все время службы. Он свято верил в то, чем занимался. Ощущение сопричастности к большому, серьезному делу по спасению людей и установлению мира было очень важно для него.

После крушения самолета Тай потерял не только четверых друзей. Он утратил какую-то важную часть самого себя. И не мог больше работать с людьми. Не хотел вступать ни в какие отношения с внешним миром.

Так было, пока Тай не оказался в Лаки-Харборе. И не встретился с шумными, назойливыми жителями городка, которым до всего было дело. Включая и его самого.

И Мэллори. Боже, он не забывал о ней ни на минуту. Она оказалась его главной спасительницей, вернувшей ему вкус к жизни.

– Меня и правда не рвало, – ответил Тай новобранцу, – но страшно тоже было.

Парень удивленно посмотрел на него. Он явно не ожидал такого признания, но благодарно кивнул ему.

– Теперь я в порядке, – сказал новобранец, – и готов ко всему, что еще может с нами случиться.

Но больше ничего не случилось. Они целых две недели валялись в зарослях кустарников, спасаясь от африканского солнца. И самым интересным занятием было смотреть сквозь оптический прицел винтовки на то, как вдалеке рожала слониха.

Тай вернулся на работу, поскольку был уверен – он будет счастлив только там, где есть опасность и адреналин.

И, глядя в выцветшее африканское небо, он спрашивал себя, где же было это самое счастье? Не ошибся ли он?

И очень скоро к нему пришел правильный ответ: счастье осталось за тысячи и тысячи километров отсюда. Оно ждало его рядом с женщиной, которая разрушила стену, что он так старательно возвел вокруг своего сердца. Правда будто ударила обухом по голове. Он понял, что смыслом его жизни была вовсе не будничная работа.

Это была Мэллори.

Когда она находилась рядом, ему больше ничего не надо было. Мэллори вселяла в него силы, исцеляла его, помогала опять полюбить жизнь.

Боже, как поздно он это понял. Наверное, даже слишком поздно. Он повел себя как дурак и отказался от лучшего, что с ним когда-либо происходило. А Мэллори дураков не терпела.

Тай посмотрел в иллюминатор. Самолет шел на посадку в аэропорту Вашингтона. Обычно в такую минуту он уже предвкушал, как будет отдыхать: сначала два дня отоспится, поест вкусной еды, а потом найдет симпатичную, на все согласную женщину.

Насчет еды и сна планы оставались прежними, но теперь он мог думать только об одной женщине. Ему была нужна Мэллори, и никакая другая.

Покидая Лаки-Харбор, Тай был уверен, что его будущее – это опасная работа и вечные скитания. Он говорил себе, что поступил правильно, что если он не вернется в ту привычную для себя жизнь, то, значит, смерть его боевых товарищей ничего не значит. К тому же он был уверен, что никогда не сможет дать Мэллори то, что ей было нужно. Что это был не его путь.