Пока палец довольно грубо бинтовали, не обращая внимания на гримасы боли, Алекс неотрывно смотрел на меня.

– Ещё раз, что вы хотите? – наконец король смог совладать со своими эмоциями и повернулся к противнику.

– Я хочу столицу, – чётко и громко произнёс советник.

– Это невозможно, – отрезал Алекс.

И он был абсолютно прав, жизнь одного человека не может быть равноценной валютой обмена на столицу с её жителями. Это сердце королевства, если уступит Ангеру, то войну можно считать проигранной.

– Вы ясно дали понять, Ваше величество, что эта женщина, вам не безразлична. Поэтому мой вопрос остаётся в силе, на что вы пойдёте ради нее? Готовы отдать город?

– Этого не будет, – сжав челюсти ответил Алекс. – Предлагайте разумные варианты.

– Какие варианты могут быть разумными? У нас тут война, и сейчас только это имеет значение. Как вы думаете, сколько солдат выдержит ваша фаворитка в таком состоянии? Десяток? Или успеет пропустить сквозь себя сотню членов, прежде, чем сдохнет на одном из них ?

Алекс снова дернулся вперёд, но в этот момент к моему горлу поднесли кинжал, надавливая и оставляя кровавый след.

Я задержала дыхание, любое движение усиливало нажим лезвия.

Алекс тут же остановился, с бешенством смотря на советника и его окружение.

Я чувствовала всем нутром его отчаяние. И ничего не могла поделать. Я подвела его, себя и весь народ Рулада.

– Много времени на раздумья не даю. На закате, вы придёте в лагерь с таким же количеством солдат, как сейчас, и скажите свой ответ. В случаи отрицательного решения, я выкину девку солдатам, а они уж будут рады разодрать подстилку Алекса Красного, – советник улыбался, почувствовав власть над ситуацией. – Думайте, Ваше величество, думайте.

С этими словами эварцы стали отходить назад, под прикрытием тех же лучников.

Поймав в последний момент болезненный взгляд Алекса одними губами успела прошептать ему "прости".

***

Алекс

– Ваше величество! Вы не можете это сделать! –  пытался вразумить меня Арт.

Я знаю, демон побери, знаю, но…

– Вышли все вон! Остались Арт, Феликс, Вэл, – отдал приказ.

Наконец в шатре остались лишь проверенные люди.

– Это сумасшествие, Алекс. Ты же понимаешь, это условие невыполнимо,  – подал голос до этого молчавший Феликс, – я понимаю, тяжело, но придётся пожертвовать Лией.

Это он зря сейчас сказал. Планку сорвало.

– Нихрена ты не понимаешь! – заорал, со всей дури переворачивая дубовый стол, жалея, что не могу им пришибить эварских выродков. Хотя эта была бы слишком лёгкая смерть для них. Отчаяние, боль, бессилие, гнев. Все эмоции смешались в сумасшедший коктейль. – Феликс, это моя Лия, которую я искал все это время! Она ради нас рисковала каждый день своей жизнью. Её пытали! Ей вырвали ногти прямо на моих глазах! А я ничего, слышишь, ничего не мог поделать!!! Её будут насиловать, пока МОЯ женщина не умрёт на одном из эварцев!!! Как такое можно понять! Как я жить с этим буду!!!

– Мы не можем отдать столицу…, – упрямо продолжил Феликс.

– И бросить на смерть её я не позволю тоже. Это не обсуждается. Думайте, как нам спасти Лию! Ну же, советники демоновы.  Советуйте!

– Если прорваться с боем, её наверняка убьют, – начал Вэл.

– Это не совет!

Как же невыносимо находиться здесь. И не знать, что сейчас с ней происходит. Когда я увидел её, избитую,  еле стоящую на ногах, а потом ещё и эта демонстрация с пыткой… все бы отдал, чтобы поменяться с ней местами… но я отвечаю не только за себя, от меня зависят тысячи жизней. Это был первый раз, когда я пожалел, что правитель. И все же…

– Все разговоры бесполезны. Я поеду в лагерь. Столицу не отдам, но и не явиться, оставив любимую на растерзание, тоже не смогу. Буду разбираться на месте. Возможно, бой под стенами пройдет уже без моего командования. Арт, ты за главного. Не подведи меня, тут нельзя облажаться,  как при защите дворца от воровок. Если не вернусь, вы должны выиграть войну. Вам троим я могу доверять.

– Алекс…, – начал было Арт.

– Я все сказал. Это приказ короля.

– А я  пожалуй нарушу приказ короля, и пойду с тобой в лагерь эварцев, – невозмутимо проговорил Вэл. – Кто-то же должен прикрыть королевский зад.

Испытующе посмотрел на своего друга. Не отцепится ведь. Есть такая черта характера у Вэла.

– Хорошо. Собери отряд. Выдвигаемся через два часа. Мне ещё многое надо успеть сделать…

Плохо помню обратный путь. Пульсирующая боль не давала сосредоточиться на дороге, а мысли крутилась вокруг встречи с Алексом.

Единый, надеюсь он не придёт. Это абсолютно искренние желание. Не хочу, чтобы из-за меня все было потеряно.

С другой стороны, он же не идиот ради любовницы жертвовать королевством?

А помня как мы расстались, вообще удивительно, что он проявил столько эмоций.

Я же "никто", "ущербная воровка", вроде так он назвал меня в тот злополучный вечер. Дак с чего бы ему вообще переживать о моей судьбе.

В глубине души опять заскребла обида, но я не дала ей разрастить. По большому счету, все это не важно. Я пошла на риск, не конкретно ради Алексана Третьего, а потому что хотела предотвратить лишнее кровопролитие, и прекрасно осознавала риски.

Все сложилось довольно предсказуемо. Рано или поздно, меня должны были поймать. Когда вечером Алекс не явится, меня отдадут солдатам.

Вот бы найти клинок, или что-то острое.  Защититься от всех не смогу , но не дать им возможность устроить групповое изнасилование мне под силу, ценой своей жизни. Точнее смерти.

Только вот никто не спешит мне давать лезвие в руки. И охрана всегда рядом. Да и чего уж там, в таком состоянии я почти беспомощна.

Когда дошли до лагеря, меня отвели в уже знакомую палатку и привязав одну ногу к столбу, оставили руки свободными. Дали воды и кусок хлеба.  Отказываться не стала. Глупо в таком вопросе как голод и жажда быть гордой. Просто физиологическая потребность.

Время неумолимо шло, отсчитывая минуты до моей окончательной расплаты.

В душе поселилась апатия. Надо бы разрабатывать план, не сдаваться.  Но пока  я лишь смотрела в одну точку, на то самое пятно и просто вспоминала нашу с Алексом историю. Все с первой до последней минуты. По новой переживая самые волнительные моменты.

Но ничего не длится вечно. Вот и сейчас в палатку зашёл мрачный сэл Элим. Он хмуро глянул на меня и как животное, на привязи, вывел на улицу.

"Время вышло" – поняла я.

Побитая, еле переставляла ноги, пытаясь не упасть в грязь лицом. В прямом смысле этого слова. Мадер не думал подстраивать свой размашистый шаг под покалеченную меня. Да и верёвка не давала возможности идти в своём ритме.