Могучий Орк гулко захохотал, и Рырд засмеялся вместе с ним, издавая громогласное щёлканье, заставляющее затихнуть мириады ночных цикад. Некоторое время дракон громадной чёрной тенью стремительно рассекал сумеречные небеса, потом мрак вокруг начал сгущаться, и на горизонте показалось тусклое багровое свечение, вяло проглядывающее через чернильно-чёрную оболочку.

– Вот он, Всепожирающий Огонь! – изрёк дракону Трырд, указывая рукою вдаль. – Невиданное заклятье невероятной разрушительной силы, способное умертвить всё живое и испепелить всё неживое! Но даже Всепожирающий Огонь не в силах победить ярость величайшего шамана Ругодара, дарованную ему отцом драконов! Ярость Чёрного Рыцаря сковала Всепожирающий Огонь и ведёт с ним поединок, длящийся вот уже пять тысяч лет! Из этого поединка живым выйдет лишь один из бойцов. Исход сей битвы решит судьбу Ругодара. Шаманы говорят, что это будет ещё не скоро. И на наш с тобой век хватит славных сражений!

Чем ближе к багрово-чёрному океану подлетал дракон, тем сильнее Трырд ощущал охватившее собрата возбуждение. Вместо усталости от долгого полета на пределе скорости дракон ощущал прилив сил и стремился добраться до цели как можно быстрее. Заполонивший небеса застывший океан беззвучно клубящегося огня занимал площадь столь огромную, что, находясь под ним, нельзя было увидеть его границ. Дракон на полной скорости поднырнул под исполинский океан боевой магии и помчался дальше, стремясь достичь его центра. Трырд поднял голову и воззрился на застывшее в одном размахе над головой чудовищное заклятие.

Отсюда ярость Всепожирающего Огня была видна ещё лучше, нежели с земли. Заточённый в тонкую чёрную оболочку, сотворённую Чёрным Рыцарем из собственной Сущности, океан огня не был покорен или спокоен. Там, за непреодолимой преградой боевой магии, кипело, бурлило и неистово бесновалось почти жидкое некротическое пламя, багровое свечение которого превратило лежащую внизу землю в полумёртвую пустошь, утопающую в вечных кровавых полусумерках. Короткая, едва в половину ногтя, жёсткая трава покрывала её поверхность, ибо это всё, что сумело выжить здесь без дождя и солнечного света. Лишённое Жизни место, над которым не властна Смерть.

Дракон мчался, словно одержимый, и расстояние в один долгий перебег промелькнуло за пятьдесят ударов сердца. Внезапно Рырд замер в воздухе, словно вкопанный, и издал протяжный боевой стрёкот. Прямо перед ним вознёсшейся в небеса чёрной громадой стояла Башня Чёрного Рыцаря. Выполненное из волшебного камня исполинское копьё хрардара высотою в сто оркских шагов, направленное точно в сердце Всепожирающему Огню. Дракон с восхищением взирал на неё, осторожно принюхиваясь и тихо щёлкая, словно он вновь был малым птенцом, только вылупившимся из яйца.

– Шаманы говорят, – Трырд Стремительный Выпад невольно замер, ощущая, как древние доспехи на его теле незримо вибрируют, – что с каждым столетием Чёрная Башня становится выше, а размеры Всепожирающего Огня сокращаются. Однажды я хотел спросить об этом Эленара, но постеснялся показаться невеждой. Когда вернёмся в Крепость, обязательно спрошу…

Четверть часа дракон медленно кружил вокруг Чёрной Башни, словно проводил ритуальный танец, после чего вопросил, может ли он погрузиться в сон у её подножия, прямо здесь, под исполинскими пластами боевой магии огромной силы. Трырд не стал мешать собрату, и вскоре дракон уснул в одном размахе от чёрных входных ворот. Последовать его примеру сразу Трырд не смог. Здесь, возле Чёрной Башни, ярость битвы слишком сильно кипела в крови, возбуждая жажду сражений, и могучий оркский воин отправился в обход обители Чёрного Рыцаря, взирая на величественное древнее строение и осматривая местность, раскинувшуюся вокруг.

Поле Битвы за Чёрную Башню. Место ежегодного сражения между кланами севера и юга. Сражения, определяющего меру доблести кланов и их бойцов на ближайший год. Пять тысячелетий назад славные Предки, объединившие народ Ругодара в единый кулак, завещали своим Потомкам никогда не погружаться в пучину кровавых распрей. Но поддержание воинского мастерства требует постоянных сражений, и рейды в пески Ратхаш не всегда способны удовлетворить жажду битвы, кипящую в крови могучих зеленокожих гигантов. Выход был найден, и имя ему – Битва за Чёрную Башню.

Битва ведётся по правилам поединка до Третьей Крови. В Битве запрещено убивать, но в пылу жаркого сражения иногда случается, что удар оказывается слишком силён, и кто-то может погибнуть. Такое не приветствуется, но полностью трагических случайностей не избежать. Это охлаждает взаимоотношение между кланами. Но ещё сильнее их охлаждает проигрыш в этой Битве. Потерпевшие поражение кланы возвращаются в родные станы, пылая жаждой отточить ратное мастерство и взять реванш следующей осенью. Одержавшие победу прославляют своё мастерство, зачастую не упуская возможности иронизировать над побеждёнными, и это ещё сильнее распаляет вражду.

Не раз случалось, что между отдельными кланами победителей и проигравших вспыхивали настоящие междоусобные конфликты. Из уважения к Чёрному Рыцарю, ратовавшему за единый народ Орков, война в подобном случае всегда объявляется в ограниченном размере. Войска враждующих кланов могут сойтись в битве не более трёх раз и после этого обязаны заключить мир на десять зим, дабы на смену павшим подросли новые бойцы. Но и этого более чем достаточно для того, чтобы кланы относились друг с другу с великой холодностью. Юг и север давно уже наполовину враги, и лишь общее для всего народа Орков горе способно сплотить кланы. Так было десять лет назад. Так будет и впредь, но таковое положение дел вызывало в душе Трырда Стремительный Выпад острое чувство неправильности. Народ Орков должен быть един всегда, а не только во времена великой беды.

Он участвовал в Битве за Чёрную Башню пять раз. Дважды победителем выходил север, трижды праздновал триумф юг. Но ни разу Трырд не чувствовал радости от сих побед, густо приправленных ненавистью меж детьми Ругодара. Едва он узнал, что Небесная Тысяча объявляет о наборе новых воинов, то бросил всё и явился к вождю с единственным вопросом: имеется ли среди освобождающихся древних доспехов его размер. И когда выяснилось, что таковой имеется в точности, Трырд не сомневался ни мгновения в своём успехе.

Здесь, в Небесной Тысяче, он бился с приспешниками некромантов плечом к плечу с воинами из всех кланов, и никого из них не интересовало, север или юг одержал очередную победу. Да, мудрые вожди и шаманы правы: лучше поединок до Третьей Крови, приправленный плохой дружбой, нежели битва до Смерти, вызванная истинной враждой. Да и ратное мастерство требует непрерывной шлифовки. Но… Но лично ему было приятнее в пропитанных гнилью некромантии мёртвых землях Некроса, нежели в Битве за Чёрную Башню. Прошлой осенью, кстати, победу одержал север. Трырд Стремительный Выпад коснулся рукой чёрного камня волшебных стен Башни, и доспехи на теле завибрировали сильней. Пусть ему не дано ощущать магические потоки, но сомнений в том, кто лежит на ложе там, на высоте в сто шагов, не возникает.

Раньше, несколько тысячелетий назад, одержавшие победу в Битве за Чёрную Башню выставляли подле её ворот почётный караул. Потом от этой традиции отказались. Ибо слишком много воинов желали в него попасть, и это постоянно вызывало ссоры меж победившими кланами. Закончилось всё тем, что Великий Князь Эльфов, являвшийся вождём Эльсириолла в то время, предложил отменить караул за ненадобностью, лично продемонстрировав невозможность проникновения в Башню. Фиолетовый маг не смог открыть ведущие внутрь ворота, как не удалось это никому и никогда. Даже воинам в древних доспехах, зачарованных самим Чёрным Рыцарем, не по силам распахнуть сии двери. Легенды гласят, что они не заперты. Просто затворены, и всё.