– Вся надежда на Совет Кланов, – угрюмо произнёс вождь. – Прошлой осенью, после очередной Битвы у Чёрной Башни, все Дети Ругодара решили поддержать нас по мере возможностей. Отныне каждую весну наш клан станет проводить всеобщие Состязания в Танце Обнажённого Тела. И все кланы, даже северные, будут отправлять на это празднество своих дев, если таковых окажется больше, нежели воинов, не имеющих семьи.

– Но такое бывает редко… – Трырд бессильно взирал на оркскую детвору, с тихим возбуждённым шёпотом касающуюся спящего дракона крохотными пальчиками. – Воинов и дев обычно поровну… если разница и случается, то она невелика…

– Ты прав, Стремительный Выпад, – хмуро подтвердил вождь. – Но это лучше, нежели ничего. Даже одна девушка со стороны, обретшая любовь в нашем клане, это мать двоих детей. А если Рыгдарду Кровавому будет угодно, то и троих-четверых. Для нашего клана сие суть огромное сокровище.

Неожиданно его хмурый взор скользнул мимо собеседника, быстро светлея, и суровый Орк озарился ласковой улыбкой:

– Я вижу, Трырд Стремительный Выпад, у тебя гости! Ступай, доблестный драконий всадник, наша беседа подождёт.

Трырд обернулся туда, куда смотрел вождь, и увидел маленькую Илнру, сосредоточенно пробирающуюся в его сторону через толпу взрослых. Бриллиантовая заколка в её пепельных волосах слабо светилась мягким белым светом, как десять лет назад, и не несла на своих идеальных гранях ни пылинки.

– Дядя Трырд! – десятилетняя девчушка радостно бросилась к нему. – Ты вернулся!

– Как поживаешь, красавица? – заулыбался могучий воин, подхватывая ребёнка на руки, словно пушинку. – Ты подросла изрядно! Молодец! Хорошо кушаешь?

– Я мало ем! – гордо заявила Илнра, повисая у него на шее. – Когда я вырасту, я стану самой меткой лучницей в клане и буду ходить с воинами в набеги на подлых Людей! И перебью их много-премного! А воины в походе неприхотливы и экономны! Поэтому я учусь быть неприхотливой, как воины!

– Ты слышал, Стремительный Выпад? – расхохотался вождь. – Истинная дочь клана Острого Клыка! Мерзким Людишкам несдобровать! Весь Главный Стан не может заставить её лишний раз поесть! Может, хоть ты повлияешь на неё? Кожа да кости!

– Илнра, если не есть столько, сколько говорят мудрые старцы, ты вырастешь хилой, и тебе не достанет сил растянуть боевой лук! – Трырд постарался выглядеть как можно более убедительным.

– А если есть, – беззаботно отмахнулась Илнра, – то я смогу стрелять из лука только сидя! Потому что стану толстой, как бизон, и мои ножки подломятся! Ты не знаешь, сколько еды они вечно хотят в меня поместить!

– Как бизон становиться нельзя, – согласился Трырд. – Не то тебя съест Рырд. Он обожает бизонье мясо.

– Я умею готовить бизонье мясо! В пряных травах! – заявила девочка. – Хочешь, я приготовлю кусочек для Рырда? А можно мне его потрогать? Я осторожно!

– Он плотно покушал и сейчас отдыхает, – могучий оркский воин бережно погладил девчушку по весьма густой шевелюре, собранной в достающий до поясницы хвост. – Пусть поспит. Как проснётся, мы прокатимся на нём верхом! Он не против.

– Мы полетим на драконе?! – Маленькая Илнра задохнулась от восторга. – Правда?!

– Конечно, – рассудительно подтвердил Трырд. – Но сначала ты должна пообещать, что станешь кушать, как все девочки. А чтобы не стать толстой, надобно регулярно упражняться в Танце.

– Я не хочу в Танце! – нахмурилась Илнра. – Я хочу в стрельбе из лука! – Она оживилась: – Дядя Трырд, а мы пойдём стрелять из лука?! Ты говорил, что научишь меня стрелять метко-метко, когда я подрасту! Я подросла! Ты сам сказал!

– Что ж, тогда пойдём на стрельбище, – согласился Трырд. – А где же твой лук?

– Он дома! Я мигом! – Илнра ловко спрыгнула наземь с высоты его громадного роста. – Ты пойдешь со мной? У нас стрельбище недалеко от дома!

– Пошли, – Трырд осторожно сжал в здоровенном кулачище крохотную детскую ладошку, и они направились к дому родичей Илнры.

После гибели всей семьи прежний дом Илнры опустел, как опустели многие дома Главного Стана, в том числе и его собственный. Отец Илнры пал в самом первом бою с Людьми в Авлии, во время штурма пограничного форта, перед смертью зарубив человеческого мага. Осиротевшую кроху взяли к себе дальние родственники. Их дом находился неподалёку от военной площади, дойти дотуда труда не составило, и вскоре Трырд с Илнрой уже стояли посреди стрельбища с луками в руках.

Стрельбище сие было детским, и Трырд хорошо помнил это место по собственным юным летам, в кои проходили его первые стрелковые тренировки. За минувшие тридцать вёсен оно почти не изменилось. Всё те же мощные высокие брёвна, испещрённые следами множества стрел и ножей, вкопанные в землю единым сплошным кругом, что образует забор, дабы шальные метательные снаряды не вылетали за пределы тренировочной площади. Привычные с детства мишени в форме кругов разных размеров и деревянных чучел человеческих магов, солдат и к*Зирдских воинов с короткими луками имели те же размеры и стояли на прежних местах. Разве только сами мишени были новыми, ибо сменялись весьма часто. Отсыпанные мелким белым щебнем линии, обозначающие разные рубежи атаки и стрелковые дистанции, дабы юные воины и лучницы с малых лет привыкали без ошибки определять расстояние до цели…

Не хватало лишь одного – обилия упражняющихся детей. Стрельбище было пустым, ибо вот уже десять лет ребятишек в клане Острого Клыка безмерно мало, а все те, что находятся сейчас в Главном Стане, собрались посмотреть на дракона… Но даже там их не столь много, как должно быть. Трырд видел вокруг спящего собрата сотни оркских детей. Одиннадцать лет назад их собралось бы несколько тысяч…

С первых же мгновений тренировки стало видно, что маленькая Илнра находится здесь далеко не впервые и знает стрелковые рубежи не хуже, чем залы и комнаты собственного жилища. Большеглазая кроха принялась поражать мишени с великим упорством, и неизбежные детские промахи вызывали у нее неожиданно сильное огорчение. Трырд принялся исправлять её ошибки, стремясь проявлять теплоту и ласку, но десятилетняя дочь народа Орков подошла к обучению с серьёзностью взрослого воина. Она сосредоточенно впитывала любое его указание, стараясь воспроизвести таковое с максимальной точностью, и при каждом натяжении тетивы её глаза вспыхивали ненавистью, словно Илнра пускала стрелу в живого противника.

– В кого ты стреляешь? – поинтересовался Трырд, поправляя ей стрелковую стойку.

– В Людей! – Илнра решительно тряхнула головой, но заколка в её волосах даже не шелохнулась. – Каждая мишень – это человеческий шпион с отравленной флягой! Они прокрались в Главный Стан и хотят явиться на торговую площадь, чтобы всех убить! Но я сама их убью! Всех-всех! – Она посмотрела на него снизу вверх из-под тонких насупленных бровей: – Дядя Трырд, а из лука можно убить волшебника Жёлтого ранга пятой ступени?

– Если он укрылся Магическим Щитом, то нет. – Трырд достал новый колчан со стрелами взамен израсходованного. – Если же тебе удастся застать его врасплох, то шансы есть. Но стрела должна убить его мгновенно. Иначе он, даже истекая кровью, исцелит себя и снова вернётся в бой.