И представьте себе — уговорил!

«В самом деле, — сказал себе Иван. — Сколько можно заботиться о чужих интересах в ущерб собственным? Подумаешь, принцесса пострадает. И что? В рыцари мы вроде бы не записывались, чтобы хранить честь каждой встречной дамы… Рыцари? РЫЦАРЬ!»

— Придумал! — радостно заорал Иван, позабыв, что на центральной и трех боковых улицах прохожим предписано говорить исключительно вполголоса. — Знаю, как увеличить наши шансы! Мы будем не втроем свататься, а ВЧЕТВЕРОМ! Должен же когда-то наш Драконий Живодер начать приносить пользу?! Даром, что ли, его за собой таскаем?

— Ах, какая прекрасная мысль! — просиял Кьетт. — Иван, твоя мудрость заслуживает глубочайшего уважения! Я просто восхищен! — И не подумайте, что он иронизировал!

Но глаз юриста и тут углядел повод для сомнений.

— Вы уверены, что законом разрешена такая огромная разница в размерах жениха и невесты? — печально спросил снурл, его вся эта брачная афера продолжала пугать.

— Безусловно! — выпалил Кьетт, не задумываясь. — Змей — он ведь огромный, куда больше любой принцессы! Однако их союз возражений не вызвал. Значит, размеры и пропорциональные соотношения будущих супругов в Хейзине законодательно не регламентированы. Ох, что это я как заговорил-то?! Похоже, заразился здешними манерами! Вот ведь беда! Домой вернусь — в штабные, пожалуй, за такие умные речи переведут!

Самое забавное — герой весть о предстоящей авантюре воспринял вполне благосклонно. Никаких препятствий для себя он не видел и от законного брака в случае успеха отказываться не собирался. Перспектива стать мужем настоящей принцессы, пусть даже десятой по счету, ему очень даже льстила. А что до несовместимости пропорций — подумаешь! Это же временно! Так что господа-пришельцы могут не беспокоиться, он готов свататься в одиночку.

«Нет уж, — решили „господа“. — У четверых шансов больше. Свататься будем все вместе!» Тем более что никакой специальной кары для неудачных женихов хейзинский закон не предусматривал.

Зато он регламентировал день сватовства — полагалось этим заниматься исключительно по пятницам. Трое суток пришлось проторчать в Сумесе в ожидании конца недели. Трудно сказать, чем в эти дни развлекал себя не предвидевший никакого подвоха змей, а соперники его даром времени не теряли, нет! Отчаявшись выведать у кого бы то ни было, какие именно испытания уготованы претенденту на руку хейзинской принцессы («Ну что вы, это же государственная тайна! За разглашение — виселица»), они углубились в собственные воспоминания.

Кто из нас в детстве не читал сказок? Читали, было дело. И в нашем мире читали, и в соседних тоже. Удивительно, как схож оказался фольклор трех миров! В каждом из них бытовали истории о заколдованных принцессах, превращенных в тварей ползучих; о спящих принцессах, разбуженных поцелуем милого; о похищенных принцессах, томящихся в подземельях крылатых змеев и злых колдунов. И сюжет о принцессах капризных, любительницах хитроумных загадок, тоже был весьма распространен.

Беда в том, что увлекаются подобными историями, как правило, натуры поэтические, преимущественно из числа юных дев. Ни один из четверых «женихов» себя к таковым причислить не мог. А потому память каждого хранила лишь жалкие обрывки некогда услышанного краем уха либо краем глаза прочитанного. Но они не сдавались, напрягали мозги, вороша пласты детских воспоминаний, и постепенно, постепенно из обрывков этих начинало складываться нечто целое.

Лидировал на этом поприще Иван. Он единственный оказался счастливым обладателем сестры, некогда охочей до сказок, телевизора, эти сказки показывавшего, а главное, бабы Лизы, читавшей внучке вслух, чаще всего за обедом. Так что бабушкины борщи и пироги в его сознании довольно прочно ассоциировались с упомянутыми принцессами, одноименными ему дураками и царевичами, драконами, колдунами и прочей чепухой, неожиданно вошедшей в его реальную жизнь. Некоторые подробности восстановить удалось.

Немногим отставал от Ивана Кьетт. Правда, для его мира это были не сказки, а предания старины (подчас не самой глубокой) либо сюжеты романов и повестей. Историю с литературой нолькр в школе изучал и кое-что даже умудрился не забыть.

Несколько хрестоматийных казусов из юридической практики своего мира припомнил и Болимс Влек.

Результатом их совместных усилий была следующая картина.

Все испытания, предназначенные соискателям руки и сердца, делятся на несколько групп.

Первая — проверка на проницательность и подлинность чувств: жениху предъявляется многократно размноженная невеста и предлагается при помощи любящего сердца определить, какой экземпляр является исходным. Но поскольку в нашем случае о любви речи не шло, подобной каверзы можно было не опасаться.

Вторая — задания, ориентированные на выявление морально-нравственных качеств, как правило, неопределенного содержания, типа «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что», «раздобудь к моему незнаемому свое под пару». В них побеждает тот, кто умет слушать советы и уважительно относиться к старшим, проявляет щедрость, дружелюбие и бескорыстие.

Третья — тесты на уровень владения магией: выстроить за ночь золотой дворец либо хрустальный мост; вспахать, засеять поле и собрать урожай в виде несметного воинства — в таком духе. Наиболее успешно с подобными поручениями справляются владельцы духосодержащих артефактов: ламп, кувшинов и т. п. Но и у профессиональных магов есть неплохой шанс. А среди простых, неискушенных в волшебстве женихов в особенно выгодном положении оказывается тот, кто втайне заручится поддержкой самой невесты, обученной колдовству, либо магической твари, случайно спасенной от лютой смерти.

Четвертая — задачки на житейскую смекалку и находчивость, решаемые особо удачливыми соискателями еще до постановки проблемы. Эти умники являются во дворец с целым набором спецсредств, как то: дохлые вороны, старые башмаки, карманы, набитые грязью… Потом им остается ловко пустить свое снаряжение в ход — и семейное счастье обеспечено.

Пятая — задания интеллектуального характера, чаще всего проводятся в виде игры в загадки, и на деле тут побеждает не столько умный, сколько пронырливый и удачливый жених. Но, видимо, именно такой типаж для управления государством и требуется.

Шестая — испытание молодецкой удали и воинской доблести соискателя: доскочить «с одного лошадиного скока» до вершины башни, в коей засела невеста, победить в одиночку войско супостатов либо обезглавить в лабиринте злое чудище. Вот это как раз для настоящих героев дельце! Разумеется, если те пребывают в нормальных своих размерах, а не в корзинках для пикника живут.

Седьмая группа — «творческая», назовем ее так. В этом случае депрессивную принцессу требуется развеселить. Ну тут главное — не перемудрить. Чувство юмора у страдалицы, как правило, оказывается примитивненьким: достаточно склеить друг с другом цепочкой какое-то количество народу, привести во дворец — и несмеяна «ваша навеки».

И восьмая, последняя — деву, страдающую загадочным недугом, исцелить. Ну это уже запредельно сложная задачка. К счастью, хейзинские принцессы, согласно полученной информации, отличались крепким телосложением и завидным здоровьем, значит, это суровое испытание женихам явно не грозило.