Такая вот классификация, оформленная и записанная Болимсом Влеком, младшим судейским помощником.

— Тебе стоит ее доработать и опубликовать — потом, когда вернемся, — посоветовал Кьетт Краввер. — Получится интересное историко-культурологическое исследование.

— Ах, боюсь, в нашем прагматическом мире оно мало кого заинтересует, — удрученно покачал головой снурл.

— Ну тогда я опубликую его от твоего имени. У нас оно точно будет иметь успех, во Флангальде любят такие вещи.

Снурл вздохнул ностальгически. Когда-то оно будет — возвращение домой? И будет ли вообще? Потому что из целого перечня, им составленного, он не мог назвать ни одного действительно выполнимого задания! Ни одного, хоть плачь!

— Не боись, прорвемся! — почувствовав настроение снурла, хлопнул его по плечу Иван. Вышло наигранно и фальшиво: теперь, когда предприятие обрело более или менее конкретные очертания, оно и ему стало казаться безнадежным.

И даже герой заметно приуныл в своей корзине, желания идти на дело в одиночку больше не изъявлял.

Один только Кьетт оставался безмятежен и в толк взять не мог, чего это его спутники вдруг скуксились? Ему, исконному обитателю насквозь пропитанного магией мира, были чужды их сомнения и тревоги.

— Да ладно, чего вы дергаетесь? Другие же справляются как-то? Принцы там разные или дураки, — убеждал он. — А мы что, хуже всех? Иван, ты же сам говорил, всех ваших удачливых дураков зовут точно как тебя! Это очень символично и может иметь тайный смысл…

— Разве я такое говорил? — возмутился Иван.

— Ну конечно! Не сам же я придумал, откуда мне такое знать. Ой, прости…

— Что, опять в мои мысли залезал, паразит?

— Я нечаянно! Оно само!

— А вот я тебя сейчас подушкой!!!

— Стойте! Прекратите! — Снурл взвизгнул так пронзительно, что они действительно прекратили. — Я ПРИДУМАЛ! Иван, успокойся, пожалуйста! Энге, а ты иди сюда. — Он взял нолькра за руку, усадил на хозяйское плетеное кресло, и под шею подушечку подложил, и колени лоскутным одеяльцем прикрыл, расправил аккуратно… — Вот так! Тебе удобно?!

— Д…да… — растерянно пробормотал тот, не понимая, чем вызвана вдруг такая забота. — А что случилось-то?!

— Ничего не случилось. Просто тебе должно быть хорошо и удобно, чтобы ты мог сконцентрироваться, полностью сосредоточиться на главном.

— А именно? — Тут уж и Ивану стало интересно.

Снурл взглянул на человека с упреком, типа неужели самому трудно догадаться, но ответил терпеливо, без раздражения:

— Он должен срочно развить эту свою способность! — и уточнил, встретив непонимающие взгляды: — Чтение мыслей, я имею в виду! Оно может нам очень пригодиться. Если Энге сумеет проникнуть в мысли принцессы, мы получим ответ или подсказку хотя бы…

— Ура-а! Молодец! — заорал Иван и на этот раз хлопнул снурла так искренне, что тот едва на ногах устоял. — Гениальная идея!

— Вы думаете? — умирающе прошелестел нолькр, бледный и испуганный, на глазах растерявший всю свою уверенность и беспечность. — А у меня получится разве? — Превращения, чудовища, магические артефакты — вот его родная стихия, в ней он чувствовал себя легко и свободно. Но всяческая парапсихология была ему абсолютно чужда, тревожила и смущала. — Я не смогу, наверное…

— Что это за разговоры?! — напустился на него Иван, по мнению Влека, гораздо более свирепо, чем следовало бы. — Ты нас магии учил? Учил! И применять заставлял? Заставлял! А как самому что-то новое испытать — так в кусты?

Кьетт совсем сник.

— Но я же не отказываюсь, нет! Я просто сомневаюсь…

— Не сомневайся, — поспешил утешить Влек, пока Иван еще чего лишнего не наговорил и не добил Энге окончательно, а ведь тому сейчас как никогда требовалось душевное спокойствие. — Тут нет ничего сложного… в смысле для того, кто имеет природные задатки. Надо только потренироваться, я специальную методику знаю!

— Тогда, может, лучше ты сам?

— Так у меня же задатков нет! Совершенно! Ну все, хватит отвлекаться, выпей водички, успокойся, и приступим.

Надо сказать, замешательство Кьетта длилось очень недолго. Там, в мире Болимса Влека, профессиональные телепаты сочли бы его идеальным учеником. Занятия классической магией развивают способность концентрировать волю и внимание, того же требует и практика чтения мыслей.

Они начали с простых, четко сформулированных фраз, непосредственно к «чтецу» обращенных. Менее чем через час перешли к более сложным предложениям, затем к отвлеченным размышлениям, визуальным образам, эмоциям… Постепенно увеличивалось и расстояние между «источником мысли» и ее «приемником». Сперва нолькр и снурл сидели нос к носу, а под конец разошлись по дальним углам. А еще Кьетт должен был научиться работать с несколькими объектами одновременно или, наоборот, вычленять из толпы кого-то одного…

— Не сегодня только! — простонал Кьетт, бессильно откидываясь на подушку. — Не могу больше, мозги распухли! У нас еще завтра день будет. Пожалейте нолькра!

Его пожалели, конечно, отпустили спать. Время было далеко за полночь.

которая предупреждает: когда надумаете учиться телепатии, не забудьте в первую очередь позаботиться о безопасности собственных мозгов

Методику Болимс Влек, конечно, знал. В общих чертах. Читал когда-то, а применять на практике прежде не доводилось. Неудивительно, что некоторые важные моменты он упустил. Забыл, к примеру, что параллельно с отработкой навыков чтения телепат должен развивать умение полностью от чужих мыслей отрешаться. И как же нелегко Кьетту из-за этого упущения пришлось!

Всю ночь он смотрел чужие сны — Влека, Ивана, тетушки Манизы и ее пуделя Фуззи одновременно. Вышло нечто устрашающее. Наутро проснулся с больной головой и тут же узнал много нелицеприятного о себе и спутниках своих от героя Симиаза. Настроение было испорчено.

Правда, оно улучшилось ненадолго, потому что Влек, взглянув на Кьетта, очень заботливо подумал, какой тот сегодня бледный, подавленный, и вечно на его долю выпадают самые трудные испытания, и, «не будь его с нами», еще неизвестно, остались бы они живы по сей день или уже нет… В таком вот духе. Приятно, конечно, ничего не скажешь.

Но тут со двора вернулся Иван, и думал он о том, что если принцесса любит своего змея по-настоящему, то уж наверняка изыщет способ сделаться именно его женой, а не каких-то неказистых парней со стороны, и, значит, все их усилия напрасны. Стало досадно. Во-первых, неказистым Кьетт себя вполне оправданно не считал («Уж не страшнее змея, во всяком случае»); во-вторых, всегда обидно, когда твои замечательные планы постоянно критикуют. Ну да ладно, и не такое терпели.

Наскоро съев завтрак (он показался Кьетту невкусным оттого, что хозяйка втайне была не уверена в свежести рыбы, поданной постояльцам) и оставив героя в комнате (очередной шквал негативных эмоций), спутники направились в ближайший трактир: пусть Кьетт потренируется работать при скоплении народа, ведь принцесса вряд ли станет принимать женихов с глазу на глаз.