– Вы даже поговорки наши выучили?

– Выучили, но не всегда понимаем, – вставил Риас, приземляясь на кресло.

– У вас удивительный язык.

– Спасибо. Но вернемся к вашей лжи, – произнесла я, присаживаясь в угол дивана.

– Как скажешь, дорогая. Итак, в чем я тебе солгала?

– Когда говорили, что выкрали меня из-за Леонилы. Для того чтобы я отвадила её от Дэмиана. И вы же сказали мне, что я не подхожу вашему внуку!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Каюсь. Солгала. Но ты действительно отвадила Леонилу, молодец.

– Издеваетесь?

– Лера, сама подумай, не могла же я тебе сказать всю правду. Ты бы закрылась, упала в обморок или устроила истерику. А это небезопасно. В первую очередь для тебя.

– Только не говорите, что беспокоитесь о моем здоровье.

– Конечно, беспокоюсь. Мертвая Дэмиану ты бы точно не помогла.

«Поразительная откровенность!»

– Я вам хоть немного нравлюсь? Или вы воспринимаете меня лишь как средство для спасения своего внука?

– Конечно, нравишься. Ты интересная, любопытная и естественная. В наше время это такая редкость.

– Спасибо, – произнесла я, окончательно развеселившись.

– Всегда пожалуйста.

– Дамы, – подал голос Риас, – может, вернёмся к нашему делу? Не забывайте, что здесь время течет совершенно иначе.

– Да, действительно, – закивала ведьма. – Ты готова, Лера?

– Смотря для чего, – осторожно ответила я.

– Вернуться назад и рассказать о вашей связи с Дэмианом.

– И как ему это поможет?

– Очень просто. Ваше свечение идентично. И учитывая твое значение для него, это будет служить оправдательным приговором.

– В каком смысле? – опешила я.

– Крита Берта имеет в виду: то, что ты пара Дэмиана, является исключением из правил и служит оправданием для похищения, – пояснил Риас.

– То есть как?

– А вот так, – отозвалась крита Берта. – Ты оправдательный приговор, Лера. И только ты можешь принять решение.

– И что это значит?

Ведьма тяжело вздохнула:

– Мой внук силен и умен. Он сделал так, что насильно вытащить тебя из этого мира я не могу, повлиять и замагичить тоже. Решение принять можешь только ты, а мне остается лишь смириться.

Тут я не выдержала и захохотала.

– Боже, серьёзно?! Он лишил вас всего?!

Я смеялась и не могла остановиться, особенно когда смотрела на недовольное лицо криты Берты с поджатыми губами.

– Решай, Лера, – сухо произнесла она. – Риас прав, времени осталось немного.

– Что грозит Дэмиану? – вытерев слезы, спросила я.

– Ссылка и вечное заточение в храме.

– А мне? Что будет, когда я там появлюсь?

– Ничего особенного, – отмахнулась женщина.

– Я задала вопрос! Что будет потом, когда я спасу Дэмиана?

– А ты как думаешь?

– Брак? – выдохнула я и сжала кулаки.

– Не обязательно! – вмешался Риас. – Принуждать тебя никто не станет.

– Но брака будут ждать все, – вставила ведьма. – Не переживай, Дэмиан так благороден, что даст тебе возможность привыкнуть к нему.

– И выбора у меня не останется.

– Это не так уж и плохо. Он же тебе нравится. Я видела, какими взглядами вы перебрасывались.

– Сколько у меня есть времени на размышления? – спросила я.

– А ты собираешься думать? – воскликнула крита Берта.

– Да! – жёстко ответила ей.

– Слушанье начнется завтра. Но, как я уже говорил, время здесь течет иначе. У тебя два дня, Лера. Не больше.

Два дня — это довольно большой срок. И подумать времени хватит, и передумать еще раз пять.

Попрощавшись, я вернулась домой. Приняла душ, переоделась и отправилась искать маму.

Она была в саду и, подставив небольшую лестницу, собирала яблоки, укладывая их в объемную корзину.

У меня проснулась совесть. Мало того, что отсутствовала так долго, так и сейчас вместо того, чтобы помогать по хозяйству, ношусь неизвестно где.

– Мам, ты почему меня не позвала? – воскликнула я, подходя ближе. – Слезай, давай я буду собирать.

– Да ничего, справлюсь, – улыбнулась мама, но все-таки спустилась. – Не тяжело тебе будет?

– Не тяжелее тебя.

Я ловко забралась по лестнице, переставила корзину на верхнюю ступеньку и потянулась к ветке, на которой висели ранние яблоки.

– Смотри осторожнее, – тут же встревожилась мама, стоя внизу и придерживая лестницу, чтобы она не упала.

– Всё хорошо, не переживай.

Сколько бы лет нам ни было, родители всегда будут воспринимать нас маленькими несмышленышами. Раньше меня это немного раздражало, а сейчас я была даже рада такой заботе и поддержке. Мне её так не хватало в другом мире.

– Как искупалась?

– Хорошо.

– Народу много?

– Не очень.

Разговор не клеился.

Мы снова помолчали. Я видела, что маме очень хочется расспросить поподробнее, но она держалась, решив не давить и дать мне возможность самой все рассказать.

– Мам? – осторожно спросила я, продолжая наполнять корзину.

– М-м-м?

– А как ты поняла, что любишь папу?

Мама подняла на меня голову и мягко улыбнулась, отчего у глаз собрались мелкие морщинки. Она у меня еще такая молодая и красивая.

– Не знаю. Почти сразу.

– Совсем сразу? Как только увидела? – продолжала допытываться я, замерев и цепляясь рукой за ствол дерева.

– Когда заговорила, в глаза посмотрела, – перечислила она и добавила: – Нет, это не была вспышка, озарение. Просто я поняла, что с этим человеком мне будет легко и спокойно.

– И всё? – разочарованно спросила я.

Она тихо рассмеялась.

– А что ты хотела? Фейерверка? Искр перед глазами и бешеных чувств?

Я запнулась.