— Мне нужно отправиться на несколько дней в столицу по делам, — сухо сообщил полковник. — Поедете со мной?

— Конечно! — обрадовалась я. — Проведаю тетку и отца — он снова уехал, не дождался меня. И хочу встретиться с доктором Крамером, моим наставником. Поболтаем с ним о вашем механизме.

Идею съездить в столицу я обдумывала давно, но, учитывая последние события, покидать Августа я больше не собиралась. Явная угроза миновала, это верно, но сколько таких угроз может маячить впереди, неузнанными?

Август, наконец, вернулся за стол. Он выглядел раздраженным, хотя повода у него для этого не было.

— Когда вы собираетесь ехать?

— Через три дня. Вместе с князем, в его карете. У меня есть дом в Сен-Лютерне, в хорошем квартале, вы можете остановиться у меня. Правда, развлекать я вас не смогу — будет много дел, нужно повидаться с моим поверенным и банкиром.

Я покачала головой.

— Вот уж чего не жду, так это того, чтобы вы меня развлекали. Простите, у вас я останавливаться тоже не буду. Сами понимаете, это… не очень удобно во многих смыслах. Напишу тетке, чтобы ждала. Оставлю вам адрес, чтобы вы смогли послать за мной, если с вашим механизмом опять случится беда.

— Беда не беда, но я постараюсь навестить вас в любом случае.

И тут я смутилась. Зная тетку Берту, допускать встречи барона с моими родственниками не хотелось.

— Видите ли, там будет мой отец… У моих родственников могут возникнуть к вам некоторые неудобные вопросы.

— Я вас понял, Майя — усмехнулся Август. — Вы правы. Что ж, без нужды беспокоить вас не буду. Надеюсь, что эта неделя в столице пройдет для вас весело. Девушке ваших лет нужно проводить больше времени со сверстниками, в театрах, в магазинах, а не торчать в глуши, да еще в таком месте, как замок Морунген. Иногда мне кажется, что он, как вампир, высасывает хорошее настроение, а взамен накачивает дурными мыслями.

— Тут я с вами не соглашусь. Мир вокруг нас такой, каким мы хотим его видеть. А я вижу это место полным обещаний, загадок и тайн, которые вашему замку не терпится поведать хоть кому-нибудь. И знаете, ваша милость, я совсем не прочь стать его доверенным лицом. А еще ему, как и нам всем, хочется, чтобы его любили просто так. Не за сокровища, которые он может скрывать, не за его красоту, которой у него нет, а за его характер и душу.

Август удивленно вздернул брови и покачал головой.

— Эк вы расписали! Вам бы поэмы сочинять.

— Увы, не дано. С отверткой и масленкой я управляюсь лучше, чем с пером. Но мы с вами уже установили, что в механике есть определенная поэзия — вот ее мне и оставим.

Я от души радовалась предстоящей поездке и предвкушала, как проведу в одной карете с Августом целых двенадцать часов. Если он устроится на той же скамье, что и я, бок о бок, наши плечи и ноги будут соприкасаться. Мы будем разговаривать обо всем, вместе любоваться видами из окна. Потом предстоит неделя в столице порознь, часто видеться не получится — это плохо, — но возвращаться домой мы тоже будем вместе.

В путешествии многое может произойти и измениться. А человек открывается с новой стороны и становится ближе, чем был до этого.

Однако мои романтические грезы развеялись в один миг.

Когда громоздкая карета князя Рутарда Шваленбергского прибыла в замок, выяснилось, что вместе с нами в столицу, кроме князя, едет его жена Клара, ее камеристка, бледная тихоня средних лет, и княжеский поверенный, болтливый сухонький старичок.

В карете было просторно, но многолюдно. Мы с Августом оказались в разных ее углах.

Меня представили жене князя — черноволосой, полной, властной особе, и, увы, довольно высокомерной. Она изящно кивнула в знак приветствия, но вести разговоры со мной не пожелала. Было подозрение, что княгиню не обрадовала необходимость брать в карету незваную попутчицу.

Княжеская чета полностью завладела вниманием Августа, а я устроилась рядом с общительным поверенным. Дребезжа голосом, он рассказывал бесконечные истории из практики и жизни своих внуков. Хуже соседа в долгом путешествии не придумаешь, особенно когда хочется остаться наедине со своими мыслями. Его болтовне вторили смешки князя и певучее контральто его жены. Красивое контральто, но его было слишком много и не замолкало оно ни на секунду. Августа стоило пожалеть — ему тоже приходилось нелегко.

Я поглядывала на него украдкой. Барона устроили со всеми удобствами, но в его позе было легкое напряжение, словно мягкие атласные подушки были для него непривычной роскошью. Он сидел с прямой спиной, вполоборота к княгине, положив руку на колено, и слушал болтовню соседки с видимым вниманием. Однако мой зоркий взор отметил, как остекленели его глаза и как время от времени напрягались мышцы на челюсти от подавленной зевоты. Однако, будучи закаленным солдатом, он умел с честью выносить трудности и скуку.

Я отвернулась и стала смотреть в окно. Время тянулось бесконечно. Мне было досадно, я чувствовала себя грузом, который взялись довезти с оказией.

Конечно, грех жаловаться: ехать в княжеской карете оказалось куда удобнее, чем в почтовой. Места больше, рессоры мягче, четверка лошадей бодро стучала копытами с немыслимой скоростью. Княжеские слуги доверху набили дорожный поставец бутылками и изысканной снедью, а на станции, где мы остановились сменить лошадей и освежиться, к титулованным путешественникам и их спутникам отнеслись со всем возможным почтением. К нам с камеристкой с меньшим, чем к княжеской чете и барону, но этого следовало ожидать.

После обеда на станции, когда мы возобновили путь, мой старенький сосед стал делать долгие паузы, позевывать, и, наконец, замолчал. Княжеская камеристка вязала бесконечный шарф с ритмичностью автоматона. Стук спиц убаюкивал. Вскоре и я, устав и соскучившись, прислонилась к стеклу и задремала.

Остаток пути проспала, а когда проснулась, увидела, что уже показались столичные предместья и залив.

— Так скоро? — удивилась я вслух и вопросительно посмотрела на полковника. Он поймал мой взгляд, рассеяно улыбнулся в ответ и продолжил слушать князя, который что-то тихо втолковывал ему, помогая себе руками. По характерным жестам стало ясно, что речь идет об охоте или рыбалке. И в своем рассказе князь добывал не меньше чем динозавра или кита.

Поверенный с удовольствием потянулся, зевнул, чуть не выронив вставную челюсть, и разъяснил:

— Мы поехали новой дорогой, вы не знали? Она короче и удобнее. А там, где проходила старая, прокладывают чугунную дорогу для паровых экипажей. Слышали об этом чуде?

— Скоро путь от столицы до Шваленберга будет занимать не больше двух часов — ветку открывают уже на днях! И есть планы продолжить ветку до Ольденбурга, к угольным копям на севере, — снисходительно вступила в разговор княгиня. — Смотрите, вон идет строительство! Мой муж очень заинтересован в проекте.

— Да, ваше сиятельство, слышала про это, — сдержанно ответила я, вспомнив откровения полковника. За окном мелькали рабочие, орудующие лопатами, и огромные агрегаты, похожие на печки на колесах, которые двигались по проложенным рельсам, подвозя материалы. Грязь, суета. Но масштаб работ захватывал дух. Я еще никогда не видела чугунную дорогу и паровые экипажи, хотя читала о них в журналах. Писали, что они несутся с умопомрачительной скоростью и похожи на драконов. Такие же мощные, стремительные, огнедышащие и не лишенные своеобразной красоты. А уж их устройство и подавно вызывало у меня горячее любопытство.