Девушка сощурилась, вероятно, сбитая с толку.

– Много лет назад, – объяснил я, – когда твой отец привез свою молодую невесту из Южной Африки, как я слышал, Гэбриэл был очарован ею. Она напоминала ему прекрасную снежную королеву из балета «Щелкунчик». – Опустив подбородок, я бросил на Рику многозначительный взгляд. – Так он ее называл. Своей маленькой снежной королевой.

Она зарычала и сделала выпад. Я вовремя увернулся, потому что Рика ударила мечом по столу, затем, забравшись на него, ринулась прямо на меня.

Ей не понравились мои намеки на то, что мой отец залез ее матери под юбку?

Рика нацелилась на мои ноги, однако я выбил меч из ее руки, наступив на лезвие. После чего повалил девушку на пол и прижал ее плечи к паркету.

Лицо у нее раскраснелось от ярости.

– Королева – самый ценный игрок, – сказал я, – но для победы ее одной недостаточно. Ее задача… – я умолк, вскинув бровь, – защитить короля.

Откуда-то вытащив нож, Рика приставила его к моему горлу.

Господи. С ней, наверное, интересно в постели.

Я ухмыльнулся.

– Ты меня не ранишь.

– Почему же?

– Потому что мы друзья.

– Тебе неизвестно значение этого слова! – огрызнулась она. – И ты плевать бы хотел на меня!

– Я убил бы за тебя, – выпалил я в ответ, прильнув к ее лицу.

Недоверчивое выражение на лице девушки – будто она не могла определиться, засмеяться ей или умилиться, – в точности повторяло сумятицу в моей голове.

Да.

Эти слова просто сорвались с языка, но я думал, что они правдивы. Когда-то я был готов убить ради Майкла, Кая и Уилла. Может, и сейчас убил бы.

А вот ради Эрики и Бэнкс определенно это сделаю. Пусть я им не особо нравился, зато они меня понимали.

Оттолкнув нож, я посмотрел на Рику сверху вниз.

– В общем, я впечатлен, только ты не на той стороне баррикад.

Я достал из нагрудного кармана флеш-накопитель с информацией, полученной от Алекс. Доказательства, которые я пообещал в обмен на компромат на отца Уинтер.

Она смотрела на меня непонимающе. Но когда до нее дошла моя мысль, то от злости в глазах не осталось и следа. Едва Рика забрала флешку, я слез с нее и сел рядом.

– Будет еще. Дай мне несколько дней.

– Там что-то плохое? – поинтересовалась Рика, повернув голову ко мне.

– Там именно то, что я рассказал тебе в прошлом году. Говорил же, что не лгу. Эванс Крист и Гэбриэл убили твоего отца.

Я понял это уже давно, случайно подслушивая разговоры в своем доме, и нанял Алекс, чтобы она обработала папашу Майкла – Эванса Криста. Девушке полагалось добыть записи камер наблюдения, банковские отчеты, которые он хранил на всякий случай, планируя использовать их против моего отца, если придется.

– Гэбриэл тоже причастен? Почему?

Хороший вопрос. Ответить на него я пока не мог. Было очевидно, почему Эванс хотел избавиться от Шредера Фэйна. Они дружили. У Криста была доверенность на имущество друга, случись с ним что. Он увидел свой шанс и хотел женить младшего сына Тревора на Рике, когда та подрастет, чтобы состояние Фэйнов досталось их семье. Эванс знал, что Шредер не собирался позволять дочери выйти замуж слишком рано, а вот ее мать была гораздо сговорчивее.

Что же касается помощи моего отца – я понятия не имел о его мотивах. Он не получил никакой выгоды. Может, просто оказал услугу на будущее?

– Этого я пока не знаю.

Рика села. Я наблюдал за ней, пока она смотрела на флешку и терла пальцем шрам на шее. Тот самый, который получила в тринадцать лет в аварии, унесшей жизнь ее отца и произошедшей из-за перерезанных тормозов.

Гэбриэл с Эвансом не предполагали, что девушка окажется в машине в тот день. Слава небесам, что она выжила.

Потому что Рика была нужна мне. Впереди нас ждало много дел.

Пять лет назад

– Готово? – спросила Сара Далберг, войдя в билетную кассу.

Я собрала все пятицентовые монеты в ладонь, бросила их обратно в канцелярский ящик и записала итоговую сумму в блокнот, найдя нужную строку на ощупь, благодаря вмятинам от стержня.

– Ага.

– Я посчитаю купюры. – Она придвинула ящик к себе, и я услышала шорох денег, пока девушка пересчитывала мою оставшуюся выручку.

– Спасибо.

Когда я выключила компьютер и бегущую строку снаружи, постоянный гул ламп наконец-то стих. За каких-то восемь недель работы здесь этот звук уже меня убивал. Я бы предпочла работать за прилавком внутри театра, но менеджер опасалась, справлюсь ли я среди остальных хаотично передвигающихся сотрудников. Мне в голову пришла одна идея, однако у руководства уже была налажена система, поэтому…

В принципе, я вообще ничего особого от этой женщины не ждала. Она думала, что я многое не должна делать, и дала мне эту работу несколько недель назад, перед началом предпоследнего года в школе, лишь бы я замолчала по поводу танцев в труппе. Ведь в театре не только фильмы показывали, но и ставили пьесы, балеты, выступления симфонического оркестра.

Я начала искать работу в конце прошлого учебного года, стараясь занять себя и насладиться независимостью, да только мне не везло. Поэтому пришлось выбирать: либо это, либо сидеть дома, утопать в больном самомнении Арион и слушать ссоры родителей.

– Хорошо, – сказала Сара. – Держи.

Протянув руки, я забрала у нее канцелярский ящик и лист с общей суммой, а она открыла для меня дверь. Я пошла по коридору к кабинету менеджера, удерживая ящик одной рукой и выставив вторую вперед для поиска возможных препятствий. За два месяца я привыкла ориентироваться здесь на ощупь, отсчитывая шаги.

Два месяца.

Два месяца с тех пор, как я получила настоящую работу.

Два месяца до Рождества – единственного времени в году, когда мы с Арион ладили.

Два месяца плюс еще один до моего семнадцатилетия.

Меньше двух лет до окончания школы, и два года с тех пор, как я разговаривала с ним в последний раз.

Целых два года.

В ночь, когда мы катались на машине и мотоцикле, он приходил ко мне в последний раз. Почему мой Призрак не вернулся?

За прошедшее время я передумала многое.

Его арестовали. Он переехал. Умер.

Все эти варианты были мучительными, но не настолько болезненными, как самый вероятный.

Он потерял интерес.

Парень развлекся, а теперь был счастлив и смеялся с другой, пока я скучала по нему.