Именно поэтому я решила, что найти работу – хорошая идея. Если не можешь мыслить здраво, хотя бы не сиди без дела.

Я все равно продолжала его чувствовать. Жила так, словно он наблюдал за мной. Завивала волосы, советовалась с Ари насчет макияжа (чему она радовалась и с готовностью мне помогала), танцевала. Танцевала по ночам, после того, как все домашние уснут, в надежде, что он придет, если ему не будет грозить разоблачение.

Две странных, но увлекательных встречи два года назад, а я по-прежнему представляла, будто парень присматривает за мной.

И, клянусь, порой мне казалось, что он был рядом. После его исчезновения в ту Ночь Дьявола я могла находиться на вечеринке, баскетбольном матче или сидеть на крытой террасе под летним дождем, слушая аудиокнигу, и вдруг… ощутить жар его взгляда на себе.

Наверное, парень вполне мог до сих пор наблюдать со стороны, но почему же он больше не заговаривал со мной?

Или это мое воображение разыгрывало меня, мешая его забыть. Ему определенно удалось произвести неизгладимое впечатление, да?

За годы, прошедшие с нашей последней встречи, я так никому и не рассказала о нем. Я вступила в школьный танцевальный клуб, завела новых друзей, но, несмотря на то что чувствовала себя гораздо комфортнее теперь, школа оставалась для меня единственным беспроблемным местом. Могу представить, как история о моем таинственном свидании с темным незнакомцем внезапно превратилась бы в историю о том, что я была вынуждена танцевать для серийного убийцы-психопата, который хотел сделать себе сувениры из моих ног.

Нет уж, спасибо. Никому не позволю испортить эти воспоминания.

Не говоря уже о том, что родители могли узнать, и тогда быть беде.

Я поднялась по лестнице, зашла в кабинет менеджера и поставила ящик на ее стол.

– Спасибо, Уинтер, – сказала женщина. – Как ты? Похоже, у тебя все получается.

Ага.

– С такой работой и девятилетний ребенок справится.

– Уинтер, – отчитала она.

На самом деле я не шутила. Это правда. Типичная работа для подростка. В деньгах я не нуждалась, но было приятно зарабатывать на мелкие расходы самостоятельно и без лишних стрессов, чтобы не отвлекаться от школы. Проблема в том, что менеджер сама выбрала, чем мне заниматься, она сама решила, на что я способна.

А я хотела большего.

Я задержалась у двери, и она, видимо, заметила выражение на моем лице, потому что перестала считать деньги.

– Ты чуть не сломала руку, – напомнила женщина, вздохнув.

Год назад я упала во время репетиции. Танцоры постоянно падали и ломали себе кости.

– Ты не можешь танцевать в кордебалете, – продолжила она. – Учишься медленнее, чем мы можем себе позволить. Неудачное падение может тебя убить. То есть… ты понимаешь, чего от нас просишь, милая?

Я стиснула челюсти, потому что устала от этих разговоров, а новых аргументов у меня не было. В детстве я часто танцевала на сцене этого театра. Танцевала дома без происшествий. Да, мне требовалось больше времени, чтобы познакомиться с площадкой, я немного усложняла задачу для всех, и это было неудобно, но осуществимо. Я тысячи раз прогоняла хореографию в голове, свою и других танцоров, мысленно выстраивала схемы. Мне просто нужен шанс.

Женщина поднялась – колесики ее кресла скрипнули, – подошла ко мне и сжала мой подбородок пальцами.

– Испытания находят нас, чтобы мы стали теми, кем нам суждено быть. Бог направил тебя по новому, увлекательному пути. Доверься ему и посмотри, куда он тебя поведет.

Какого черта?

– Я купила билет в первый класс, – ответила я ей, – и плестись на автобусе не собираюсь.

Развернувшись, я направилась к лестнице.

Люди бесподобны. Что мы только не твердим себе, оправдывая свою трусость и податливость, словно должны соглашаться на меньшее, вместо того чтобы добиваться желаемого. Словно бороться за свою мечту – это плохо.

Я буду гастролировать, и люди будут платить, чтобы посмотреть мои выступления.

Вернувшись в кассу, я взяла свою сумку и телефон, затем выключила свет, пересекла коридор и вышла на улицу. Стоя на тротуаре, я позвонила своему водителю, уточнить, скоро ли она подъедет. Но ответа я не получила, поэтому оставила сообщение в голосовой почте. Так как Арион уехала на семестр за границу по обмену, а у родителей были свои дела, мать наняла службу пассажирских перевозок, которая возила меня на работу. Скорее всего, их услуги стоили больше, чем я получала, но общественного транспорта в нашем городке не было, поэтому других вариантов у меня не осталось. Я пыталась отдавать свою зарплату родителям, чтобы покрыть расходы, но мама отказалась.

Мимо проезжали машины, из «Стикса» на противоположной стороне площади доносилась музыка. На всякий случай я держалась поближе к дверям театра в ожидании водителя. Работники буфета наводили порядок и еще не ушли, поэтому они мне помогут, если потребуется.

– Эй, Уинтер, – позвал кто-то с другой стороны улицы. – Тебя подвезти?

Сара. Она работала со мной в кассе сегодня и обучала меня, когда я устроилась в театр. Наверное, она тоже собиралась домой.

– О, нет, все в порядке, – ответила я. – Мой водитель скоро меня заберет.

– Мой водитель… – хохотнув, повторил еще один голос, который я не узнала.

Мои слова прозвучали претенциозно?

– Не могу же я оставить тебя здесь, – пошутила Сара. – Идем. Отмени свою поездку. Мы тебя подбросим.

Мы?

Я задумалась на мгновение. Причин отказаться у меня не было. Водителю ведь без разницы. Ей в любом случае заплатят, плюс она вернется домой раньше.

– Ладно. Спасибо.

Дверцы захлопнулись, завелся мотор, скрипнули шины – развернувшись, машина подъехала ко мне.

Сара вышла и, взяв за руку, отвела меня к машине. Аккуратно высвободившись, я ухватилась за ее локоть.

– Ты знакома с Астрид Колби? – спросила она, придерживая заднюю дверь. – И с ее бойфрендом, Майлзом Андерсоном? Они оба в выпускном классе. Это его машина. – Затем обратилась к паре: – Народ, это Уинтер Эшби.

Я замерла.

– Ох, не хочу создавать неудобств. – Думала, за рулем будет Сара. – За мной приедут. Ничего страшного.

С Астрид и Майлзом я не была знакома, но слышала о них. И, по-моему, они были теми еще кутилами.

– Расслабься. – Сара подтолкнула меня. – Мы в мгновение ока привезем тебя домой.

Хорошо. Если она будет рядом, полагаю, все должно пройти нормально.

Стянув сумку с плеча, я забралась в машину. Когда холодная кожаная обивка коснулась моих бедер – я не переоделась, оставшись в форменной клетчатой юбке, рубашке и галстуке-бабочке, – я резко вздохнула и ощутила запах сигарет. Устроившись на сиденье, я сразу отправила сообщение водителю.