– А я тебя, брат, – ответил я, обнимая его.

Мальчишки с шумом скатились с лестницы, чтобы приветствовать меня.

– Спасибо, парни, – сказал я, притягивая к себе Трейси и обнимая ее.

Она, вопреки обыкновению, ответила на мое объятие.

– Ты сбежал? – спросил Тревис.

Я отпустил Трейси, радуясь тому, что вернулся домой.

– Нет, Джед меня выпустил.

Я быстро посвятил их в подробности того, что случилось со мной, хотя рассказывать было особенно не о чем, я же почти все проспал. Тревис рассказал мне про коктейли Молотова.

– Похоже, это оказалось не самой удачной идеей, – прокомментировал я.

Трейси вопросительно взглянула на меня.

– Вот почему некоторые таунхаусы загорелись, – пояснил я.

На лице Трейси отразился испуг.

– Мальчики, возвращаетесь наверх и убедитесь, что в радиусе пятидесяти футов от наших домов нету горящих зомби.

Томми, появившийся из подвала, объявил:

– Миссис Ти, теперь вся вода наверху.

Улыбаясь одной из своих фирменных улыбок, он энергично помахал мне рукой.

– Привет, мистер Ти!

После этого он вслед за остальными парнями поднялся наверх.

– Не назвал бы это торжественным приветствием, – задумчиво протянул я.

– Он знал, что ты придешь, – буднично заметила Трейси. – Благодаря ему я поставила мальчишек у окон высматривать тебя. Не знаю, додумалась ли бы я до этого самостоятельно. Я ужасно паниковала.

– Райан? – поинтересовался я, думая, что это опять вмешался духовный наставник Томми, принявший облик телеведущего Райана Сикреста.

– Нет, – покачав головой, ответила Трейси. – Медведь.

Я недоуменно взглянул на нее.

Моя жена пожала плечами.

– Не смотри на меня так. Томми сказал, что Медведь учуял тебя.

Я знал, что от меня слегка попахивало, но ни за что на свете пес не смог бы унюхать мое умеренное амбре среди того облака изысканных ароматов, что висело сейчас над Литтл Тертл. Но я решил, что не стоит будить лихо, пока спит тихо, или собаку, раз уж на то пошло. Возможно, мне так и не суждено было понять, что творится в голове у Томми. Но зато я знал, что этот большой милый парень был просто божьим даром, посланным нам во спасение.

– И что теперь, Тальбот? – спросила меня Трейси.

У нее появился тот же пораженческий тон, что так не понравился мне у Джеда.

– Это еще не конец, милая, – сказал я, стараясь рассеять ее печаль. – Мы все в безопасности, еды и воды нам хватит месяца на три, может и больше.

Я надеялся, что это сможет хоть как-то поднять ей настроение. Она кивнула безо всякого воодушевления – очевидно, нет.

– А потом? Ты же видел их, Майк. Они не уйдут. Они могут ждать бесконечно.

– У меня есть план, – ответил я.

Это ее заметно взбодрило.

К сожалению, это было ложью. Но не абсолютным враньем, а сильной натяжкой. У меня были, скорее, наброски плана, чем сам план. Это нельзя было назвать четкой схемой действий, так, полуоформленной идеей. Последней отчаянной попыткой. Причем, я оценивал наши шансы уцелеть как один к трем… и под «тремя» я имею в виду «девяносто девять».

– Я тебе не верю, – сказала Трейси и крепко обняла меня. – Но люблю тебя за эту ложь.

Такое случилось впервые. Никогда, НИКОГДА в жизни ни одна женщина не благодарила меня за то, что я солгал ей. Хорошие парни, берите на заметку!

Ночью пошел снег. Если бы мы жили не в Колорадо, я бы мог назвать его завирухой, как во времена моего детства в Бостоне. К счастью, снег потушил огонь и тех зомби, что все еще смахивали на римские свечи. На улицы Литл Тертл спустилась тишина, и крики немногих оставшихся в живых обитателей смолкли. Некоторые дома еще держались, и люди кричали из окон, пытаясь докричаться до других таких же везунчиков, но я не видел смысла в том, чтобы откликаться на их зов. Они не могли добраться к нам, а мы к ним. Это лишь привлекало к нам нежелательное внимание мертвецов.

Как только опасность пожара миновала, я собрал всех домочадцев, чтобы они помогли мне заделать пластиком окна и двери. В основном, мы использовали мусорные пакеты, но нашлось и немного энергосберегающей термоусадочной пленки. Электричество вырубилось примерно через час после того, как зомби прорвались в комплекс. Я хотел, чтобы в доме сохранилось как можно больше тепла, а также надеялся, что пластик помешает зомби унюхать нас. Работало ли это? Не знаю, результаты были неопределенные. Мертвецы не атаковали, но и не уходили. По-моему, они еще помнили, что мы засели внутри. Знаю, что это звучит безумно, но ведь они не были безмозглыми зомбаками, которых нам показывали в фильмах, у них имелись даже рудиментарные навыки.

Большую часть следующего дня мы провели в моем кабинете, превращенном в спальню Брендона и Николь. Окно было затянуто зеленым мусорным пакетом, и свет почти не проникал внутрь. К счастью, с улицы его тоже не было видно. Теперь, когда в комнату набились я, Трейси, Николь, Брендон, Джастин, Тревис, Томми, Пол, Эрин, Генри, Медведь и полдюжины свечей, здесь было тепло… и неслабо воняло. Генри пердел так, словно это был его последний день на Земле. Может, он знал что-то, чего не знали мы. Даже Медведь старался не высовывать нос из-под покрывала, стараясь держаться подальше от исходящих от Генри миазмов. Что касается самого Генри, то он пребывал в блаженном неведении, сладко спал и не слышал наших упреков. Я уже начинал опасаться, что рано или поздно этот природный газ взорвется, и по комнате запляшет шар голубого огня. В общем, я уже подумывал, что пора устраиваться на ночлег, все равно больше делать было нечего, когда Эрин заговорила.

– Как думаете, они могут умереть от голода? – громко спросила она, не обращаясь ни к кому в частности, скорей, ко всем, кто готов был ответить.

Я думал об этом, но у меня не было времени сесть и хорошенько поразмыслить… по крайней мере, до сих пор. Кто-то уже спал, кто-то задремывал, но, когда я заговорил, глаза начали открываться. У меня появилась аудитория, которой попросту некуда было деться. Ну что тут скажешь?

– Я думаю – и учтите, это только мое мнение… – начал я.

Эрин кивнула.

– Я думаю, что они живые, а не ходячие мертвецы, как мы привыкли считать. Что бы не сделало их такими – вирус или микроб, паразит или чертовы пришельцы – они живые. Я не видел ни одного зомби, который бы выглядел так, словно выбрался из могилы. И, судя по пятнам на их штанах, у них не прекращается пищеварительный процесс.

Никто, то есть буквально никто не хотел уточнять, что именно они переваривали, так что этот вопрос опустили.

– Пап, а как же их раны? – спросила Николь. – Я имею в виду, что у некоторых из них грудь прострелена насквозь и нет половины лица.