Черные плащи на метлах подхватили согнувшихся от боли ведьму и мага, взмыли в небо и унеслись. Пространство уже заполняли военные. Дорди Кайсера увели.

– Молодец, девочка, – Присцилла подлетела к Агнессе. – Только в следующий раз – поосторожней. Страшен ведьмин гнев, что зажигает молнии в небе, но еще страшнее ведьмина кровь, что выжигает врагу глаза. Верлих не это имел в виду. Но раз ты так решила, значит…

– Верлих?

– Ворон. Он теперь твой. Он выпил твоей крови – значит, выбрал тебя. Присягнул в верности. Цени, девочка. Это дорогого стоит. Верлих – хороший фамильяр. Сильный. Ты не пожалеешь.

– Но разве вы…

– Нет. Верлих – фамильяр Лили. Береги его, дочка.

– Но я…

– Примешь птицу – станешь моей названой дочерью по закону ковена. Ну так как, девочка? Примешь нас?

– Да! Я хочу найти Генриха…

– Садись!

– Кар-р-р! Кар-р-р! Кар-р-р!

В рваном платье, вся в крови, с растрепанными волосами и ярко-зеленым огнем в глазах, она уселась позади Присциллы, и они взмыли вверх.

Генрих… Генрих, где же ты? Где?..

– Где Реллер? – услышала она внизу чей-то голос.

– Там, – долетел ответ. – С ним лекарь!

– Нам туда! Слышите?

– Держись, дочка…

Они полетели на голос, туда, где маги заклинаниями вытаскивали из подземелья спящих наемников. Их тела плыли по воздуху, покачиваясь, словно на волнах.

– Генрих! Вон он! Там!

– Вижу, девочка, вижу. Летим!

Агнесса спрыгнула с такой высоты, что дух захватило!

– Куда! Неугомонная! – раздался над головой крик старой ведьмы.

Больно ударившись, она встала и побежала к нему.

«Наверное, надо научиться называть Присциллу мамой. Мама… Мамочка… Как странно. Черные ведьмы, какие только мысли не лезут в голову!»

– Реллер!

Не обращая внимания на ворчание лекаря, что господину магу нужен покой, а ей самой срочно нужна помощь, Агнесса упала на колени:

– Генрих? Реллер! Ты… Ты слышишь меня?

– Он не слышит… – голос лекаря был каким-то безжизненным. – Слишком много силы потеряно. Слишком много… Если придет в себя, это будет настоящее чудо. Магом ему уже не быть.

– Не быть… – эхом повторила Агнесса и оглянулась, почувствовав на себе чей-то взгляд.

На нее смотрел Рихор. Его лицо было серым, выражающим странную смесь ненависти и сочувствия. Агнесса заглянула ему в глаза и поняла, что потеря силы для мага – смерть…

Нет! Нет, нет, нет, она этого не допустит!

– Генрих…

– Постойте! – лекарь нахмурился, закрывая ей путь. – К нему нельзя!

– Мне – можно! – зарычала Агнесса, одним взглядом убирая препятствие на своем пути.

Все-таки неплохо быть ведьмой! А теперь… Теперь еще немного поколдуем… Ты не против, любимый?

Она склонилась над бледным лицом, осторожно откинула со лба жесткие черные волосы и поцеловала.

Агнесса пила его губы, делилась силой, которой было много, очень много! Сила долго ждала своего часа и теперь, дождавшись, текла по венам золотыми ручьями, пузырьками щекотала душу.

Через пару мгновений мужчина ответил на ее поцелуй. Мягко, осторожно, словно извиняясь.

– Ты… – прохрипел маг.

– Тихо… Тихо… – и она снова поцеловала его, стараясь выплеснуть все, что накопилось в сердце, – любовь, нежность, надежду, ликование. – Мы живы, Генрих! Слышишь? Живы… Мы снова спасли Лидор!

– Ведьма моя…

– Твоя… ведьма.

Его величество вернулся во дворец под утро. Нет, конечно, было бы логичнее и правильнее выехать из Лидора попозже, а не пробираться по пустым коридорам, делая знаки стоящим по стойке «смирно» гвардейцам, чтобы те не шумели.

Но… Он не смог.

Еще неделю назад он радостно ускользнул из столицы от опостылевших обязанностей и строгой супруги.

Но прошли, пролетели семь дней, и он, несмотря на увлекательнейшие приключения и новые знакомства, затосковал.

По своей строгой, непогрешимой, совершенной королеве. Хотелось похвастаться – они раскрыли заговор! Увидеть одобрение и гордость в ее глазах. Хотелось прижать к себе детей: маленького принца-наследника и очаровательную любимицу-принцессу.

Улыбаясь и срывая одежду, король зашел в свои личные покои. Сейчас он прижмется к теплому, разомлевшему ото сна телу жены. Она посмотрит на него в полудреме и…

Король наткнулся на острый, внимательный взгляд серых глаз.

– Анна!

В такие моменты он никогда не мог понять, чего он чувствует больше – восхищения или недовольства.

– Ваше величество? – она отложила книгу.

Как всегда безупречный порядок везде. Туалетный столик, закрытый секретер. Букет свежих роз. Королева скучала, читая на ночь роман.

Как бы не так!

Его не проведешь, уж он-то знает свою жену. Она ждала. Она наизусть знает все отчеты о проведенной в Лидоре операции, несмотря на его личное распоряжение начальнику тайной канцелярии ей их не показывать! И вот, кстати, совершенно непонятно, как ей это удается! Потому что сотрудники клялись, что к королеве через них документов не попадало!

– Анна…

Улыбнулась. Одними глазами. Чуть-чуть подалась вперед, едва уловимо, не совершая никаких нарочито-томно-подманивающих движений, а он уже сходит с ума! Горит, будто околдованный…

– Я люблю тебя, – он наконец-то прижал женщину к себе.

– И я тебя, – прошептала она еле слышно.

И мир исчез. Исчезли проблемы, заботы, королевство, которым они правили, – время утонуло в поцелуях до рассвета.

Они пили вино, любуясь, как за окном встает солнце.

– Как съездил в Лидор, Райан?

– Заговор раскрыт, моя королева, – отсалютовал он ей бокалом. – Преступники схвачены, злодей повержен.

Королева помолчала, опустив глаза, а потом тихо спросила:

– Ты видел… ее?

– Анна, – король отставил свой бокал и обнял жену. – Эвелин была возлюбленной Реллера, но никак не моей!

– Ну да, ну да…

– И потом… Ты же знаешь, я не могу тебе изменить!

– Почему?

– Потому что я тебя люблю.

Королева улыбнулась. Сделала глоток вина и спросила:

– Это был ювелир? Дорди Кайсер?

Король возмущенно посмотрел на улыбающуюся жену: