И тьма сомкнулась над ней.

Постель была мягка и уютна, в раскаленной жаровне потрескивали угли, и Майя решила, что может сесть. Сорочка под убогим платьем промокла от пота, волосы липли к коже. Серо-зеленая ткань манжета то проступала со всей четкостью, то расплывалась перед глазами. Воспоминания путались у нее в голове. Все случившееся казалось сном. Или то и был сон?

Он начался с топота башмаков на лестнице. «Это воспоминания. Это не по правде». Мысли текли вязко. Майя не понимала, где она. Девушка сползла к кровати, подошла к Двери, прислушалась. Топот близился — словно множество людей шли к ней, и грохот их шагов сотрясал стены. Майя заломила руки — ей было страшно. Раздался повелительный стук, и дверь открылась. Только бы проснуться! Надо проснуться! С ней что-то происходит, но изменить это не в ее силах. Она была как листок, упавший в ручей, уносимый течением.

В дверях встал беловолосый солдат в мундире королевской стражи, с короткой седеющей бородкой.

— Прощенья просим, госпожа. Меня звать Ролт. Нас с утречка подняли, посажали на лодки да приказали привезти вас во дворец.

Майя заморгала. Растрепанная, неумытая, она знала, что выглядит непрезентабельно.

— Я вас не узнаю, — опасливо сказала она. «Проснуться!»

Ролт пожал плечами.

— У меня приказ с королевской печатью. Леди Шилтон его видела. Идемте.

Майя потерла руку.

— Что я должна взять с собой?

Это были те самые слова, что она произнесла когда-то, много лет назад. И вот все началось снова, и она застряла в этой пьесе, среди разыгрывающих ее актеров.

— Нам велено взять только вас, моя госпожа. Лодка ждет. Идемте.

— Можно мне хотя бы причесаться? Вы подняли меня с постели.

Он нахмурился, однако Майя махнула рукой и схватилась за щетку. Она раздирала спутанные узлы, и движение это пробудило в ней иное воспоминание: о юноше, который так бережно вел гребнем по ее волосам. Его ладонь словно наяву накрыла ее локон. Кто этот мужчина? Она не знала, но сердце кричало, что она должна защитить его. Там, куда не достигало ее сознание, она ощущала страх и тревогу, сочившиеся липким медом. Что это? Зачем какому-то мужчине трогать ее волосы? Ее всегда причесывали фрейлины. Ах, нет, ведь фрейлин у нее больше нет. Она бастард. Ее изгнали, отослали прочь от двора.

— Вы закончили? — нетерпеливо спросил Ролт и покашлял в кулак.

Майя поняла, что застыла без движения. Что это, часть воспоминания? Что здесь реальность, а что — сон? Она вновь взмахнула щеткой и принялась за узлы в волосах. Небо за окном было совершенно черным. До рассвета еще далеко.

Сон нес ее вперед, однако она твердо сознавала, что все это не наяву. Прежде сны без труда подменяли собой реальность, однако теперь краем сознания она понимала, что чего-то в этой картине не хватает. Что-то свербело у нее в сознании, твердило, что реальность таит в себе опасность, что она должна позаботиться о каком-то человеке, которому может быть причинен вред, если она не проснется — знала, но не могла вырваться из клубившегося вокруг тумана.

Расчесав волосы, она проследовала за отрядом вниз. У подножия лестницы ждала леди Шилтон в халате, с канделябром в руках. Губы у нее были сжаты, на лице написана тревога. Завидев Майю, леди Шилтон кивнула солдату.

— Леди Шилтон… — начала Майя, надеясь понять хоть что-то.

— Твой отец прислал за тобой посреди ночи, — произнесла леди Шилтон. — Он велел мне притворяться, будто ты по-прежнему живешь тут, но… но я думаю, что ты уезжаешь навсегда.

От удивления Майя не могла вымолвить ни слова.

Леди Шилтон прикусила губу.

— Надеюсь, что привилегии, которыми вы пользовались в последнее время, доставили вам удовольствие, леди Майя. Стрельба из лука, катание на лодке… — Она сглотнула. На посеревшем лице проступала нервозность, почти страх. — Я… я надеюсь, что ты… — она умолкла, не в силах говорить дальше.

— Что случилось? — испуганно спросила Майя. — Меня отвезут в башню Пент?

Перед ее мысленным взглядом мелькнул топор палача, и на плечи пала тень.

— Нет-нет, — поспешила успокоить ее леди Шилтон. — Я думаю… впрочем, твой отец наверняка захочет рассказать все сам. Ступай, дитя. Ступай, не медли. Когда вспомнишь меня… будь снисходительна.

И она, зябко передернув плечами, жестом приказала Майе следовать за Ролтом. Солдат и две женщины вышли черным ходом. От мокрой травы туфли Майи тотчас же промокли. Тревога терзала девушку все сильнее.

У берега реки покачивался на воде небольшой ялик из тех, какие можно было отыскать у любого местного рыбака. Семеро солдат шагали за Ролтом и Майей, а девятый ждал в ялике. Шагая вперед при свете луны, Майя поняла, что факелов у них не было.

— До свидания, леди Майя, — сумрачно произнесла леди Шилтон и, не оглядываясь, ушла обратно в дом. Майю сопроводили к ялику.

Человек у румпеля стоял во весь рост: плотно сбитый, в темной истрепанной одежде. Крепко держась за шест, удерживающий на месте лодку, он внимательно смотрел на идущих людей. Подойдя ближе, Майя сумела разглядеть его лицо в лунном свете — прямой подбородок, угловатые черты лица, испещренного шрамами и впадинами от старых ран. Непослушная копна темных волос не могла скрыть обрубленного уха. Острый, пристальный взгляд светлых глаз таил в себе понимание. Уголок рта дрогнул, как будто человек усмехнулся про себя.