— Я видел, как ты держал ее на руках. Ты потерял дочь и нашел. Для этого втянул меня в эту полную трупов историю. Не сам же пойдешь по следу. И не поручишь мне приватно. Слишком много вопросов возникнет. А так я сам ни о чем не думаю, ищу того, кто убил Мэри у меня в квартире. Чтобы мало не показалось, чтобы я не перевел дух, в меня дважды за два дня стреляют. Нагорный не понимал, зачем тебе это. Когда дошло — легко вычислил несчастную Алису Зайцеву. Это же она говорила с кем-то по телефону тем вечером, когда путешествие девушек в Польшу накрылось на первой же остановке. Несколько вопросов — и Тимур знает, кто попросил остановить бус. Дальше он делает то, что умеет лучше всего, — прессует, даже пытает Алису. Она называет имя Людмилы, женщины, которую я искал. Оставлять Алису в живых нет смысла — а может, Нагорный просто перестарался. Да и какая разница, он едва не добился своего. Примчался с бойцами в Чабаны, чтобы забрать Анну. Сказать зачем?

— Одна минута.

— Чтобы давить на тебя. — Слова отскочили от ушей. — Он раньше меня понял, что ты использовал его и теперь сливаешь в унитаз. Я взял кофточку ребенка, потому что на ней оставалась ее слюна. Носился с идеей вычислить отца, ты же в курсе. Когда передал нашему мудрому и дотошному Ярило, он понял меня буквально. На кофточке была не только слюна ребенка — там осталась кровь. И Ярило тоже взял ее на анализ. Решил, что меня также интересует и кровавое пятно. Потом он сказал мне: есть соответствие между образцами слюны и крови. Слава тем, кто добросовестно делает свою работу.

— Надоело. Встал и пошел отсюда.

Кобзарь не шевельнулся.

— Ярило не знал, что ты держал кофточку в руках. И что кровь — твоя, Медвежонок. А я знал. Больше вопросов у меня не было. Все вдруг срослось. Ты и Нагорного застрелил, потому что он собирался мне сдать тебя. Воспользовался случаем. Ну, уложился я в норматив?

Пасечник молча смерил его взглядом сверху вниз.

Потом вышел, вскоре вернулся, сжимая в руке пистолет. Навис над Кобзарем, наставил дуло. Почему-то Олег воспринял это спокойно. Ему уже два года подряд кто-то угрожал оружием. К тому же чуйка подсказала: не сможет.

Так и вышло.

Пасечник опустил пистолет, положил на столик рядом с бутылкой, вернулся на свое место.

— Расскажи мне.

— Ты же сам все знаешь. Потому что сам придумал.

— Рас-ска-жи.

— Пусть. — Олег кивнул, потянулся к стакану, пригубил. — Нагорный еще раньше кормился с подпольных борделей. Не только с них, конечно. Ты знал это, потому что имел с ним общие дела еще до войны. Наш Тимур Юрьевич время от времени устраивал тебе интимные свидания, которые щедро тобой оплачивались. Или нет, это была просто услуга. Может, взятка, не знаю. Но не суть. Летом позапрошлого года Нагорный по стечению обстоятельств привез к тебе Марию Запорожец, которая проституткой еще стать не успела. Тебя не поразила ее история, а заинтересовала. Кое-что объяснила Алиса Зайцева, ее подруга. Хотя для меня не новость, что девушки, которые убегают от войны, рано или поздно начинают продавать себя. Не все, конечно, однако такая тенденция есть. Торговля собой — едва ли не самый популярный способ выжить во всех войнах всех времен. Так тебе пришла идея создать благотворительный фонд «Ольвия» под крышей «ОПФ». Верига сразу становился меценатом, значит — неприкосновенным. Ты платил ему процент, львиная доля шла тебе, и ты оправдывал свои действия намерением вылечить Аллу.

— Десять минут назад ты сам меня оправдал, Кобзарь.

— Нет. Не оправдал, Пасечник. Объяснил тебе и себе твои собственные действия. Жена умирала, ты барахтался из последних сил. Знал: лекарств нет, но верил — найдутся, если будет достаточно денег. История Мэри подсказала тебе идею. Она уже начала воплощаться, когда внезапно, как гром среди ясного неба — девушка, случайная партнерша, забеременела. Ты наконец станешь отцом. И не можешь, не имеешь возможности сказать об этом жене. Оставалось взять под опеку девушку и ждать, пока Алла умрет.

— Не трогай ее, скотина!

— Мне стыдно за свои слова. Тем более когда после ее гибели прошло лишь девять дней. Но ведь это правда, Игорь. Правда.

— Я тебя убью, — кивнул тот на пистолет.

— Что изменится? «Ястребов» нет. Элементарная вещь: как вынесешь мой труп? Одной правой? Тебе же помощь нужна.

— Говори дальше. Только не поминай Аллу всуе.

— Не обещаю. Потому что все, что было дальше, — из-за нее. Ты не хотел, чтобы она узнала. Ты не хотел, чтобы о ребенке вообще кто-то знал. А Мэри с дурной головой и от безвыходности наверняка пообещала растрезвонить на весь свет. Она не хотела иметь с тобой ничего общего. Жила бы себе и терпела, но вдруг узнала, как с твоей подачи поступают с девушками-беженками. А она ведь одна из них, поставила себя на их место. Донбасский характер, терпеть такое не хотела. Одна за всех решила постоять.

— Случайно узнала. Даже не знаю, как протекло.

— Разве теперь это имеет значение? Рано или поздно все бы выплыло и без приключения с Элис. Ирония судьбы — влез Свистун. Девушка рассказала ему про «Ольвию», тот не дурак, сложил два и два. Решил нагреться на Нагорном, тот пересказал плохую новость тебе. Свистуна понадобилось убрать, ведь мы все, с Тимуром Юрьевичем включительно, прекрасно знаем ему цену. Пачкой долларов рот не закроешь. Свистун — вирус, он навсегда.

— Здесь ты прав.

— Тем более прав, что Нина Головко понятия не имеет, кто их похитил и угрожал Артему. Я поговорил с ней недавно. Вспомни, о причастности Свистуна к той истории сказал мне ты, Медвежонок. И Головко намекнул ты. Они повторяли твои слова. Хотя на самом деле тебе нужен был повод, чтобы ввести в игру меня.

— Ну-ну.

— Так и есть. Я не должен был его убивать. Допускаю, после меня дело завершил бы Нагорный. Но ты вывернул бы его так, чтобы я увяз в этой истории.

— Случилось иначе. Ты сам его застрелил.

— Тебя все устроило, даже больше! Потому что на то время Мария с твоей дочерью уже залегли на дно. Она оказалась неплохой конспираторшей. Всякий раз звонки из разных телефонных автоматов — когда их у нас использовали? Уже отвыкли все. А Мэри, видишь, взяла на вооружение. — Кобзарь перевел дух. — Ты готовил почву, чтобы втянуть меня глубже. Сделал одно дело — сделаю и следующее, позвоню тебе первому. Игорь, история со Свистуном тебе для того и нужна была, чтобы я, оказавшись вскоре в сложном положении, набрал твой номер.

— Ты набрал.

— Не было бы у тебя проблем, если б Нагорный не начал собственную игру. Его до печенок достал больной на голову Андрей. Надоело вывозить после него мертвых девушек. Потому что формально охранять сынка Анатолия Вериги, как и самого старшего, входило в его прямые обязанности. Поэтому он перестарался. Каким был твой план, Пасечник? Сперва сыграть в игру, будто принимаешь условия Мэри. Если бы она оказалась глупее, чем ты думал, повелась бы на это и спалила свое убежище и, соответственно, место, где прячет твою дочь, — ничего бы не случилось. Нагорный зачистил бы девушку, не втягивая меня. Но Мэри не доверяла никому, двигалась осторожно. Схватить ее, пытать, чтобы сказала, где девочка? Игорь, ты в дерьме по уши, закрутил очень плохую музыку. Вот только я тебя давно знаю. Ты сам себе не позволил бы причинить боль матери своего ребенка.