Девочка мельком оглядывает всех присутствующих в автомобиле, а затем неуверенно кивает, дрожащими руками смахивая слезы с заплаканных бледно-серых глаз — в точности таких же, как и у брата.

— Отлично, — выдыхаю я, принимаясь копаться в бардачке.

Дрожащими пальцами обхватываю прохладную черную пластиковую раму пистолета с простым аскетичным дизайном. Пару секунд изучаю надписи на черном пластике — «Мартл 19» шестого поколения. Крепко сжимаю рукоять, громко выдыхаю и пытаюсь вспомнить, как, черт возьми, парни им управляли. Пытаюсь вспомнить нашу стрельбу с Джеймсом, пытаюсь вспомнить все, чему меня учил Аарон, но тихий плач Кэти и остальных детей сбивают меня с мыслей.

— Детка, прошу тебя, подумай еще раз… — раздается отвлекающий голос мамы с заднего сиденья.

Я совершенно точно помню, что Аарон заряжал пистолет, поэтому не собираюсь тратить время на проверку патронов в магазине. Все, что мне необходимо сделать — снять оружие с предохранителя. Но как только я не верчу в руках черный корпус пистолета, как только не осматриваю его — глаз никак не может зацепиться за флажок предохранителя.

— Черт… — раздражение и страх мгновенно слетают с губ и растворяются в напряженной атмосфере автомобиля.

— Ева, ты точно уверена в своем плане? — взволнованно спрашивает Вики, хлюпая носом. — Мы все просто хотим… просто хотим оказаться в безопасности.

Черт! Вспоминай, вспоминай, вспоминай!

Игнорируя вопросы мамы и Вики, я пытаюсь воспроизвести в голове все, что рассказывал мне Аарон: все виды оружия, их особенности в соответствии с годами выпуска и из чего состоит самый примитивный пистолет.

Может быть, черт с этим оружием?!

Еще секунда, и я сдамся.

Нет, нет, нет. Соберись, тряпка!

Так, этот пистолет далеко не из прошлого века, он достаточно современный, но у него нет наружного предохранителя. И что это значит? Что это значит, черт возьми?!

Почему я должна разбираться в оружии, учиться убивать монстров и спасать людей?! Я всего лишь обыкновенная двадцатилетняя девчонка, которая по ночам зарывалась учебниками по медицине и изучала латынь, а днем пускала слюни на красавчика-преподавателя и сбегала из университета под очередные сплетни Лесли.

Когда все успело кардинально поменяться?

Почему мои руки дрожат? Почему пальцы крепко цепляются за холодный черный пластик, а не за тетрадку с ручкой? Почему последние месяцы я утопаю в слезах, а не в долгах по учебе? Почему я за считанные секунды придумываю план спасения того, за кого готова отдать собственную жизнь?

Чем я не угодила Вселенной, что она так изощренно издевается надо мной? Сколько мне еще предстоит съесть стекла и харкаться кровью?

Еще секунда, и я сломаюсь.

Еще секунда, и я сорвусь с обрыва.

Еще секунда, и земля под ногами треснет.

— Ева, пожалуйста, нам страшно! — истерично вопит Вики. Ее дрожащий голос возвращает меня в дичайшую действительность.

Все это время малыш Эдди беспокойно лежит у нее на руках, продолжая громко капризничать. К нему присоединяется и Иззи, сквозь истерику повторяя что-то вроде «мама», «ма» и «ма-ма-ма», словно мантру. Мама безуспешно пытается успокоить малышку, параллельно выкрикивая мне всевозможные укоризненные слова. Судя по ее срывающемуся голосу, она также находится на грани истерики.

Еще секунда, и я…

— Заткнитесь все! — нервно выкрикиваю, не выдерживая давления со стороны.

Спустя мгновение в салоне автомобиля наступает долгожданная тишина, время от времени прерываемая лишь редкими недовольными криками малыша Эдди.

Пистолет продолжает мирно покоиться в руке, и до меня лишь спустя несколько минут доходит, что он оснащен автоматическим предохранителем. Аарон рассказывал мне об этом, но я как обычно пропустила мимо ушей половину из всего, что он говорил мне.

Черт возьми, Ева, когда ты научишься воспринимать всю информацию как нечто, что может спасти жизнь тебе и твоим близким?!

Ребята с заднего сидения продолжают молча и испуганно наблюдать, как я прячу пистолет за поясом и некоторое время копошусь в заряженном смартфоне. Пару нажатий на кнопки, и я кладу его в глубокий карман курки, надежно закрывая замок. Затем с бардачка беру в руки нож с блестящим серебристым лезвием и деревянной лакированной рукояткой.

Держись, осталось совсем немного.

— Кэти, хочу, чтобы ты знала — тебе не угрожает опасность. Я не причиню тебе боль. Мы просто разыграем одну сценку, — произношу я голосом, в котором намереваюсь отчетливо скрыть нотки страха и липкого ужаса.

Задираю рукав куртки, обнажая запястье на несколько дюймов. Совершаю парочку сосредоточенных вдохов, выдохов, собираюсь с мыслями и делаю неглубокий продольный надрез на все лезвие ножа. Одному я благодарно первому курсу медицинского университета — я знаю, где находятся вены, поэтому мне удается ловко обойти их.

— Ева, Господи! Что ты… что ты делаешь?! — мама испуганно подается вперед, с силой хватаясь одной рукой за переднее пассажирское сидение.

Режущая и неприятная боль мгновенно разрастается по всему порезу, а алая кровь постепенно выходит за рамки поврежденной кожи. Крепко стискивая зубы от боли, я аккуратно разукрашиваю кровью одну сторону серебристого лезвия ножа. Затем мигом натягиваю куртку обратно, всей рукой ощущая, как кровь за считанные секунды пропитывает шерстяной свитер.

— Мистер Морган когда-то обмолвился, что я хорошая актриса. Значит пора выйти на бис.

Глава 39

Последний раз меня так трясло, когда я наблюдала, как смерть постепенно забирает Сэма. Как узнала страшную правду о деятельности «Нью сентори». Как холодный и расчетливый взгляд Аарона касался меня, когда он рассказывал об откровенной правде о зарождении наших отношений…

Черт. Если мы… когда мы наконец обретем долгожданное спасение, я просто обязана уйти в недельный запой после всего, что с нами происходило.

Крепче стискиваю лакированную рукоять ножа и хватаюсь за автомобильную дверную ручку, чтобы произнести ледяным и максимально отстраненным голосом:

— Кэти, выходи из машины.

— Что?!

— Ева, не сходи с ума!

Я не рассчитываю на ее покорность и совершенно не обращаю внимания на недовольные возгласы Вики и мамы. Поэтому решительно открываю дверь, ступаю на дорогу и с отстраненным выражением лица подхожу к пассажирской двери, за которой скрывается испуганное лицо сестры Аарона. Совершаю парочку движений, хватаю Кэти за запястье и с силой вытаскиваю из машины, чем мгновенно привлекаю внимание Ричарда и его людей.

— Ева, пожалуйста, мне страшно! — вопит девочка сквозь слезы. Ее белокурые косички беспорядочно развиваются в разные стороны.

— Доверься мне, — шепчу я максимально тихо, стараясь сохранять беспристрастное выражение лица. — Продолжай кричать и сопротивляться.

— Отпусти! Я не пойду с тобой! — она испуганно кричит то ли от настоящего животного страха, то ли действительно поверила мне на слово.

Возможно, девочка прочувствовала как нервно