За этой бессмысленной болтовней с Фостером, Дмитрий и остальные наконец добрались до лестницы, ведущей на поверхность. Неподалеку от нее валялся труп убитого «костяного», которого неспешно пожирал новоиспеченный Рекс.

— Он бы пригодился нам наверху, — напомнил Лескову Константин. Тогда Диме снова пришлось снять шлем и отдать твари новый приказ — выйти на поверхность и позже найти его там.

Далее начинался самый опасный отрезок пути. Группу могли заметить вражеские беспилотники, которые редко, но все же проникали в эту часть города, и что еще хуже — могли почуять «костяные». Запах лихтина был им уже знаком и ассоциировался с легкой добычей. Тревога снова начала возвращаться. Надежда, которая временно вспыхнула с появлением своего собственного ящера, начала стремительно исчезать, уступая место холодному страху. Там, за крышкой люка, находился город, до костей обглоданный войной. Больной, зловонный, населенный призраками и мертвецами.

На поверхности царила ночь. Она лежала на городе тяжелым покрывалом, не позволяя звездам пробиться сквозь дымчатые облака. В ней уже чувствовалась осенняя прохлада. Как и положено мертвецу, Петербург стремительно остывал. Его изуродованное тело с торчащими обломками домов все еще источало сильное зловоние, но лето больше не усугубляло его. Теперь ветер был занят только тем, что гнул ветки деревьев да гонял по улицам бумагу и целлофановые пакеты.

Казалось, сейчас это было единственным, что еще двигалось в опустевшем городе. Застывшие машины, подобно железным гробам, хранили в себе погибших, которые так и не успели добраться до дома. Г рудами металлолома валялись вражеские роботы. Большинство из них было уничтожено беспилотниками, некоторых разломали «костяные», еще что-то отключили сами «процветающие». Ящеры прекрасно справлялись со своей задачей, выслеживая и уничтожая выживших, но, к досаде Совета Тринадцати, эти твари не желали терпеть на своей территории никого, кроме себе подобных. Они объединялись в стаи и набрасывались на любых роботов, попадавшихся им на пути.

Но в данную минуту безжизненное тело города не тревожили даже «костяные». Тишина нарушилась лишь в районе Адмиралтейского проспекта, когда одна из крышек канализационных люков начала осторожно приподниматься. Вскоре на поверхности показался Кирилл Матвеевич Ермаков, а следом за ним начали выбираться и остальные.

Несмотря на неопытность и страх, группа действовала довольно слаженно. Ученые не задерживали солдат, проявляя удивительную внимательность к приказам, обычно не свойственную гражданским. Ермаков-старший, его сын и Стас Волошин не раз эвакуировали с поверхности обычных людей, и им приходилось прикладывать немало усилий для того, чтобы унять панику спасенных.

Без лишнего промедления группа пересекла Александровский сад, миновала фонтан и на удивление спокойно добралась до главного входа.

— Господи, неужели получилось? — вырвалось у Тимура, когда они вошли в здание и затворили за собой двери. Его голос немного дрожал от волнения, но искренняя радость от того, что первый этап пройден, невольно перекинулась и на остальных.

— Я не знаю, сколько ангелов сейчас над нами находится, но впервые за все вылазки я шел по такой чистой территории, — с улыбкой произнес Алексей. — Вы ведь даже не использовали свои способности?

— Нет, — задумчиво ответил Дмитрий, все еще не веря в их удачу. — Пока что не использовали. Но давайте не будем терять бдительность. Мы не знаем, кто прописался в этом здании…

— Оно пустое, — прервал его Альберт, в голосе которого послышалось заметное облегчение. — Проклятье, даже не верится, что все получилось. Мне бы сейчас рюмку водки…

— Не тебе одному, — отозвался Иван, внимательно оглядываясь по сторонам. — Ну ведите нас к этому чуду техники, что ли? Нам как бы здесь еще четыре часа торчать…

— А шлем нельзя снимать, да? — на всякий случай решил уточнить Морозов. — Просто обычно в помещениях с «арками» стены непроницаемые, роботы не смогут нас увидеть, вот я и подумал, что…

Остальные ученые тут же подхватили его предложение. Если передвигаться в шлемах они уже более-менее привыкли, то работать в них представлялось чем-то из рубрики фантастики.

— Я бы тоже не отказался его снять, — произнес Тимур. — Наверное, можно, почему нет? «Костяные» не видят сквозь стены, а роботов уже не осталось. Все раздолбаные валяются. Ну или разряженные. Времени-то вон сколько прошло…

— Шлемы снимать запрещаю, — немедленно вмешался Кирилл Матвеевич. За что он чаще всего злился на Тимура, так это за его привычку выкрикивать раньше командира. — Во всяком случае, пока ученые не будут доставлены к «арке». Тогда на время работы снимут. Остальные же будут стоять на дежурстве в полном обмундировании. Не хватало еще, чтобы какая-то случайная машина засекла нас.

— А я так хотел избавиться от этого долбаного аквариума на башке, — с досадой произнес Руслан. — Как вы вообще шевелитесь в этой хрени?

— Жить захочешь — бабское платье напялишь, — рассердился Кирилл Матвеевич. — А лихтин — это единственное, что до сих пор позволяло нам выжить. Относись к этому материалу с уважением.

Эрик молча наблюдал за этой легкой перебранкой. Он как будто решил лишний раз не раздражать Дмитрия, поэтому не вставлял в разговор свои реплики. Да и в отличие от остальных радоваться он не торопился. Фостер чувствовал себя спокойно лишь тогда, когда, выполнив задание, оказывался в собственной постели. Взгляд мужчины задержался на окне — хорошая точка обзора, если начнется заварушка. Отсюда можно было бы запросто перестрелять ящероподобных уродов. Вот только у русских не было оружия против «костяных».

«Неужели неясно, что они обречены?» — думал Фостер. «Выжившим не выиграть эту войну, так почему спокойно не прожить хотя бы оставшиеся дни? Зачем лезть на поверхность и рисковать ради какого-то телепорта, который не факт что заработает?»

Погруженный в свои мысли, Эрик оказался позади Дмитрия и даже отстал на несколько шагов. Парень откровенно не понимал мотивов Лескова — ну ладно остальные, чокнутые герои, которые придумали себе великую цель и сражаются за нее. Но Барон? Он же был «процветающим»? Как можно было отказаться от благ Золотого Континента и, главное, ради чего? А ведь раньше Лесков вместе с Киву преспокойно шагали по любым моральным ценностям, чтобы стать богаче и влиятельнее.

— Эрик, держитесь меня! — внезапно он услышал голос Дмитрия. Лесков остановился и настороженно смотрел на наемника, чувствуя в его промедлении какой- то подвох.

«Держаться тебя? Зачем это?» — подумал Фостер, испытывая и раздражение, и непонимание одновременно. Однако он все же приблизился к Лескову и с явной неохотой ухватился одной рукой за его локоть.

Странное поведение Эрика откровенно удивило Лескова и чертовски встревожило Ивана, Руслана и Алексея. Опасаясь какой-то подлости со стороны американца, они немедленно наставили на него оружие, готовые в любую секунду превратить его в решето.