Броз Тито, и его «клику» фашистами, и отчасти К. Е. Ворошилова, который советовал не подгонять процесс нормализации «по партийной линии», но и по вине самого югославского руководства, которое, пытаясь «усидеть сразу на двух стульях», попеременно заигрывало и с американцами, и с англичанами, и с итальянцами, и с западными немцами. При этом, как считают многие специалисты (А. Б. Едемский, А. А. Костин[442]), самым ярким доказательством данного факта стало подписание 4 августа 1954 года нового трехстороннего соглашения между Югославией, Грецией и Турцией о создании Балканского военно-политического блока, которое накладывало на Белград вполне конкретные обязательства по поддержке этих стран — участниц НАТО в случае любой военной агрессии против них, прежде всего со стороны СССР и других стран социалистического лагеря. Причем, как верно подметил тот же профессор А. Б. Едемский, «важным моментом для всех участников блока, — а для Югославии особенно, — явилось то обстоятельство, что США, поддерживая этот «филиал» НАТО в Восточном Средиземноморье, оказывали огромную финансовую и военную помощь всем участникам союза, фактически субсидируя значительную часть оборонного бюджета этих стран».

Тем не менее уже в октябре 1954 года во всей центральной партийной печати была прекращена антиюгославская кампания, а в конце ноября официальный прием в югославском посольстве по случаю Дня независимости ФНРЮ посетили почти все члены высшего советского руководства, включая министра иностранных дел СССР В. М. Молотова. Хотя именно тогда, после подписания Лондонского меморандума о разделе Триеста, советский МИД решил опротестовать это соглашение и внести этот вопрос на рассмотрение СБ ООН. Однако большинство членов Президиума ЦК не поддержали эту позицию МИДа, а, напротив, поручили В. М. Молотову встретиться с югославским послом и «прощупать настроения югославов на предмет личной встречи с высшим советским руководством», тем более что уже в конце декабря 1954 года начались переговоры о заключении нового торгового договора между СССР и ФРНЮ. Однако очень напряженный диалог В. М. Молотова с Д. Видичем на Смоленской площади, продолжавшийся всего 20 минут, был в основном посвящен австрийской проблеме и, по сути, окончился безрезультатно. После этой встречи на заседании Президиума ЦК В. М. Молотов сказал, что с «послом ничего не вышло», за что был тут же подвергнут жесткой обструкции со стороны большинства его членов, особенно Г. М. Маленкова, который прямо обвинил министра иностранных дел в том, что он «не выполнил поручения ЦК»[443].

Вероятно, эта критика возымела действие, и уже 8 февраля 1955 года, выступая на сессии Верховного Совета СССР, В. М. Молотов публично заявил, что «развитие советско-югославских отношений соответствует интересам народов двух стран». Вместе с тем буквально через две недели в аппарате ЦК КПСС было подготовлено второе «Письмо к братским компартиям по югославской проблеме», которое носило более критический характер, нежели первое, так как в нем были открыто осуждены «стремление югославских руководителей сидеть между двух стульев», «возросшая за последнее время экономическая зависимость Югославии от США и Англии» и «отход руководителей Союза коммунистов Югославии от марксизма-ленинизма»[444].

Тем временем 8 мая 1955 года газета «Правда» опубликовала статью маршала Г. К. Жукова «10-я годовщина великой победы», в которой было упомянуто о том, что «исключительную стойкость в борьбе… за общее дело разгрома фашизма проявил югославский народ под руководством маршала Тито». Эта статья настолько возмутила В. М. Молотова, что вечером того же дня на торжественном заседании в Большом театре он устроил громкий скандал, «обрушив на своих коллег, особенно на Н. С. Хрущева, самые непристойные оскорбления». И на это были основания, так как, как уверяет профессор Ю. В. Аксютин[445], в первоначальном варианте данной статьи такого пассажа не было, однако буквально накануне ее публикации в газете, когда маршал Г. К. Жуков во главе правительственной делегации отбыл с визитом в Берлин, Н. С. Хрущев лично позвонил главному редактору «Правды» Д. Т. Шепилову и попросил сказать в этой статье «несколько добрых слов о югославской армии».

Наконец утром 27 мая 1955 года в Белград вылетела представительная советская партийно-правительственная делегация в составе Первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева (руководитель делегации), председателя Совета Министров СССР Н. А. Булганина, его первого заместителя А. И. Микояна, секретаря ЦК КПСС Д. Т. Шепилова и первого заместителя министра иностранных дел СССР А. А. Громыко. В ходе этого визита, который продолжался целую неделю, вплоть до вечера 2 июня, состоялось немало двусторонних, как официальных, так и конфиденциальных встреч, в которых с югославской стороны приняли участие маршал Иосип Броз Тито, занимавший сразу три поста: Президента, председателя Союзного исполнительного Вече (правительства) ФНРЮ и Генерального секретаря ЦК СКЮ, — его заместители по союзному правительству Эдвард Кардель и Светозар Вукманович, глава Союзной народной скупщины ФНРЮ Моша Пияде и министр иностранных дел Коча Попович. Как свидетельствуют ряд мемуаристов, между всеми членами делегаций практически сразу установились вполне рабочие и даже дружеские отношения. Однако по мере расширения рабочих контактов стала очевидна и полемика между рядом собеседников, отчего возникла «большая путаница в головах». В этой ситуации И. Броз Тито предложил, чтобы во всех теоретических спорах самостоятельно разобрались Д. Т. Шепилов и Э. Кардель, с тем чтобы главы делегаций смогли заняться другими важными проблемами[446].

Несмотря на дружескую атмосферу, переговоры продвигались достаточно трудно, в частности из-за того, что сам И. Броз Тито особо настаивал на том, чтобы в итоговой Декларации был в обязательном порядке зафиксирован тезис о полном равенстве двух партий и невмешательстве КПСС в дела СКЮ, что «позволит покончить с практикой сталинизма». В свою очередь Н. С. Хрущев всячески избегал бесед на тему личной ответственности И. В. Сталина и других членов советского руководства за резкое обострение советско-югославских отношений и неумело пытался защитить усопшего вождя от необоснованных нападок югославского руководства. Еще одним «камнем преткновений» стала острая полемика относительно особых отношений Югославии со странами Запада и подписания Балканского пакта. Однако в сухом остатке все эти противоречия были сняты и даже признана полезность сохранения существующих контактов Югославии и со странами НАТО, и со странами ЗЕС. Не меньше разногласий было по хозяйственным вопросам, однако в итоге советская сторона согласилась списать с Белграда задолженность в размере 90 млн. долларов и предоставить ему новый многомиллионный кредит, что было даже зафиксировано в отдельном соглашении о дальнейшем развитии торгово-экономических отношений двух стран. По данным Б. С. Новосельцева, уже в начале 1956 года был подписан советско-югославский договор, который предусматривал предоставление Белграду денежного кредита в размере 285 млн. долларов, товарного кредита в размере 54 млн. долларов и т. н. «девизного займа»